— Что ты читаешь, книгоебка? — выхватил книгу Джимми. — Чегооо? Ты феминистка что ли? — удивленно посмотрел он на Кейт.

— Да, — коротко ответила независимая женщина Швиммер.

— Ну и что? Будешь со мной биться один на один? — выставил он вперед кулаки, встав в боксерскую стойку.

— Чего? — нахмурилась Кейт.

— Что, зассала? — язвительно воскликнул ковбой. — А, может, пойдешь положишь ламинат? Или пойдешь грузить вагоны? Нет? А почему?

Кейт уставилась на него, наполнив лицо непониманием и возмущением.

— Джимми, не надо, — поспешил успокоить друга Квентин. — Считает себя феминисткой, вот и пускай так считает, тебе-то что?

— Все эти феминистки одинаковы! — брезгливо фыркнул Холлидей. — Считают себя сильными и независимыми от мужиков! А на деле… Хуй одна сука согласилась выйти со мной на бой! Почему нет? Если ты считаешь, что мы равны, силоебка, почему отказываешься «потанцевать» со мной? А? Понимаешь, о чем я? Ну же! Ну же!

Кейт, превратившись в недоуменную сову, продолжила смотреть на кожаного ковбоя.

— Что, нечего сказать? — усмехнулся Джимми. — Тогда сиди молча и знай свое место, правоебка! Бери пример с этих двух побегоебок, — махнул он в сторону сестер, сидевших на диване и страдающих от похмелья. — Или с него, — указал он на Моргана, который никак не угоманивался и наливал себе рюмку за рюмкой. — Или даже с этой шалавы, — бросил он короткий взгляд на Тириона, стирающего в раковине свои трусики. — Впрочем, парню из Вайоминга похуй с кого ты возьмешь пример! Но если я еще хоть раз увижу подобную литературу рядом с собой, то знай — следующая наша встреча будет на ринге! На этом у меня все!

В комнате повисла напряженная пауза.

— А пошли-ка в бар, дружище, — приобнял Холлидея за плечи Тарантино.

— А пошли! — вскрикнул Джимми. — Чисто мужиками! — подъебал он всех присутсвующих, и ковбои покинули квартиру.

— Аааррр… — что-то невнятно прорычал Декстер и бочком свалился с барного стула.

— Бля, походу Декстер ушел в запой, — цокнула Нина, смерив брезгливым взглядом парня-падение.

— Да хуй с ним, все лучше, чем пытается нас убить! — отмахнулась Лизи

— Ладно… Чем бы нам заняться? Может, поехали покатаемся на Бугатти, пока ее не забрали пидоры-олигархи? Поподрезаем кого-нибудь, — радостно предложила Нина.

— Отличная, мать твою, идея! — лайкнула Лизи, достала из холодильника упаковку пива, и сестры вышли за дверь.

Изрядно напившись, сестры выехали на трассу, где стали подрезать мирных жителей. «Подрезанные» водители высовывались в окна и орали матом вслед Бугатти, показывая сестрам свои глупые «факи». Нина фотографировала всех пострадавших и незамедлительно выкладывала фотки в Инстаграм.

— Вон того давай подрезай! — кричала Лизи, тыкая пальцем на красную Ауди Q4.

— А ну, посторонись, ебло! — подрезала ее Нина и высунулась из окна, показав «фак» водителю.

Черный парень за рулем обомлел от такого дерзкого поступка и вжал тормоз в пол. Казалось, хуже уже быть не могло, но в жопу его машины врезалась машина, за ней еще машина, и еще машина, и еще по цепочке.

«Да что ж за вечер-то такой?!» — подумал черножопый и поднял лицо от подушки безопасности. Оно моментально потемнело еще хлеще от синяков и стало чернее ночи.

Сестры задорно посмеялись над этим глупцом и продолжили развлечение дальше.

— А теперь вон того хочу! — засмеялась Лизи и указала пальцем на синюю Шевроле Авео впереди.

— Будет сделано, капитан! — отдала честь двумя пальцами Нина и ускорила Бугатти.

Девушка догнала синюю машину и подрезала ее. Водитель — парень с щетиной и глазами под цвет машины — охуел от происходящего и незамедлительно принялся вталкивать в нос кокаин.

— Счастливого пути, «одинокий волк»! — прочла Лизи наклейку на переднем стекле синей Шевроле и помахала рукой, но лица водителя так и не разглядела.

Темнело. Нина уже начала бесконтрольно вилять по дороге. Лизи это насторожило. А чему ты удивлена-то? Нечего было наливать сестре, которая так-то за рулем! Что, зассала теперь?

— Бля, припаркуйся на обочине, оставим машину тут, а то так и въебаться недолго! — заругалась Лизи. — Или ты захотела повторить судьбу Родни Кинга?

— Ой, да хватит тебе! Никогда не врезались, а теперь прямо насмерть разобьемся! Давай вон ту фуру лучше подрежем! — впала в безумие Нина и вжала газ в пол.

— Я сказала — остановись! Это уже не смешно! — заорала Лизи и попыталась перехватить у сестры руль.

Машина зашныряла по дороге. Все водители возмущенно гудели и уворачивались. Нина же не отпускала газ. Бугатти подобралась к фуре справа. Одно резкое движение, и вот уже машину сестер таранит фурист, пытаясь остановиться.

Джимми Холлидей сидел в баре и медленно попивал виски с друзьями. Он был доволен, что поехал в путешествие по стране. В Вайомиге племя индейцев разбито и морально сломлено, так что там его ничего не держало.

— Что ты сказал, уебок? — закусился Декстер на танцполе с каким-то нигером.

К слову, Морган тоже отправился за ковбоями в бар, провозгласив себя мужиком.

— Ты что, парень, совсем охуел? Я вообще-то с Тришей разговаривал! — протараторил рэпчиком черный парень в золотом пуховике.

— Не знаю я никаких Триш, нигер!

Все посетители бара ахнули и замолчали, музыка стихла. Ведь такое слово было запрещено произносить на территории Штатов всем, кроме самих негритосов.

— Да ты в тюрьму захотел, белый мудак?! — заорал Канье Уэст.

Декстер уже начал терять над собой контроль и стал наступать на черномазого. Тот, в свою очередь, был готов принять бой и выставил вперед кулаки, предварительно натянув кастеты с бриллиантами.

— А ну-ка, стойте! — остановил двух буянов еще один афроамериканец.

На нем была белая в черную полоску большая кепка, баскетбольная майка и широкие серые спортштаны. Костюм завершали светло-оранжевые ботинки и множество цепочек в виде долларов и крестов на шее. Парень выставил вперед руки, сжатые в кулаки, и соединил их боком. Получилась бриллиантовая надпись из колец-кастетов «Святой Фифти».

— Я не потерплю драк на такой славной вечеринке, мазафакеры! — закричал Фифти-Цент. — Лучше устройте поединок танцами!

— Я только за! Я порву тебя! — заявил Канье Уэст Декстеру и скинул золотой пуховик, из которого тоннами посыпались листочки марихуаны.

Но Морган знал, танцы — это его ярко выраженный минус. Наверное, ему ничего не удавалось в этой жизни хуевее, чем танцевать.

«Слышь, Декстер, что же тебе делать? Ты не намерен проигрывать! Но и танцевать не вариант. А портить Фифти-Центу вечеринку, тоже не хотелось бы», — подумал парень-бревно, схватил наглого Канье Уэста за руку и поволок разобраться на улицу.

«И как всегда, парень, ты устроил просто умопомрачительную вечеринку! Да, да, именно ты, парень!» — подумал Фифти-Цент и начал танцевать брейк-данс на голове, читая рэпомолитвы.

В это время Квентин беззаботно играл в бильярд на деньги. Вдруг у него зазвонил телефон, лежавший на зеленом сукне стола. На экране появилась фотография Кейт. Тарантино подтянул к себе телефон кием и принял вызов.

— Да, сучка, — изображая нежность, рявкнул он. — Чтооо? Вот суки безмозглые! Мы скоро будем! — его тон изменился, а глаза налились гневом.

— В чем дело, Квент? — почесал задницу револьвером Малыш Джимми.

— Эти сучьи сестры разбились к хуям! Нам надо в госпиталь! — забрызгал слюнями Тарантино, решив поссать в бильярдную лузу.

Кожаный и джинсовый ковбои побежали к выходу.

— Вы не заплатили по счету! — преградил им дорогу черножопый бугай-охранник, сложив руки на нигерском пупке.

— Пошел прочь с дороги, грязный обоссаный выродок! — заорал Квентин, а Джимми достал револьвер и направил в лоб охранника. Тот моментально сдался, поднял руки и отошел с дороги, предварительно нагадив в свои большие штаны.

— Счета для слабаков! Понимаешь, о чем я? — сказал Джимбо, заткнув нос и осторожно обходя вонючего охранника.