– Вурц спросил бы о чем ты говоришь – о ноже или о двери? – хмыкнул Сева.

Многие улыбнулись, а вот Леша к шутке остался равнодушен. Он был всецело сосредоточен на задаче, не позволяя себе отвлекаться. Такая реакция подействовала на Андрея немного отрезвляюще: Леша сконцентрировался на деле, в то время как он с самого начала этой операции позволил себе расслабиться, с облегчением передав всю ответственность Корнееву. Романов мысленно встряхнул себя, осознав этот неприятный факт.

– Нужно вернуться наверх, к саперам, и взять пару ломов, – сказал Леша.

– Я сбегаю, – предложил Шелковский.

– Давай.

Группа, направлявшаяся в подсобные помещения, беспрепятственно прошла туда, а вот команда, на долю которой выпала «Экспериментальная лаборатория» столкнулась с той же проблемой, что и группа Корнеева, поэтому они вернулись обратно и тоже ожидали Шелковского с инструментами.

Помимо ломиков у саперов нашлись и другие приспособления, достаточно тонкие, чтобы пролезть между створками, и в отличие от ножа, достаточно прочные, чтобы расширить щель и не сломаться до того, как туда можно будет просунуть лом. Остальное стало лишь вопросом времени.

Впрочем, даже обесточенные, двери отчаянно сопротивлялись. В их механизме имелись упругие пружины, которые изо всех сил старались закрыть дверь обратно, не позволяя нарушителям пройти, и борьба с ними была упорной, ожесточенной и безжалостной. Причем одна половина без другой открываться ни в какую не хотела. Пришлось всей гурьбой, напрягаясь, открывать створки до упора, где каждую захватывал внутренний фиксатор. Справившись с дверью, посветили внутрь. Луч фонаря осветил в десятке метров впереди стеклянную перегородку с широкими, разъезжающимися дверями, к счастью, тоже стеклянными. Туда пока не пошли, а направились к дверям в коридоре второй группы и открыли и их тоже. Эти почему‑то поддались намного легче.

– Черт, я устал, – пожаловался Сева, когда они закончили.

Подобное было для него редкостью.

– Ты просто стареешь, – сдавленно хихикнув, ответил ему Шелковский.

Эту реплику почему‑то никто не прокомментировал.

– Вам не кажется странным, что мы так легко всё открываем? – с легкой иронией поинтересовался он, когда все немного отдышались. – В чем смысл таких дверей, если их можно открыть обычным ломом?

– Хех, – хмыкнул Корнеев. – Наивный. Когда есть питание, хотя бы резервное, в этих дверях работают сильные электромагниты, а может и ещё что похитрее.

– И тогда хер ты их чем откроешь, – закончил за него Сева и вдруг его осенила догадка. – Ты по этой причине запретил включать генератор?

– И по этой тоже.

Пока они отдыхали, вернулись Вурц и Кирилл и доложили, что в стороне подсобных помещений все чисто и дверей, подобных этим, там нет. Тогда всю группу разделили на три поменьше и отправили каждую в свою сторону, а Катю на всякий случай оставили на развилке. Девушка не выказывала большой радости сидеть в одиночестве в темноте, но Леша был непреклонен и её слабые протесты были моментально подавлены.

Вернувшись к своему коридору, Андрей остановился, осматривая дверь. Леша вопросительно взглянул на него. В свете фонаря Андрей увидел, как борозды на его и без того расчерченном морщинами лбу, ещё больше углубились в районе переносицы.

– Они не захлопнутся? – с опаской спросил Романов.

– Надеюсь, что нет, – ответил Леша и показал Андрею лом. – Если что, у нас есть универсальный ключ. Главное, чтобы питание не включилось.

– Кто ж его включит? – буркнул Сева. – Тут кроме нас никого нет.

– Например, автономные датчики движения, – Леша не раздумывая разрушил его спокойствие.

– Что‑что? – заволновался Андрей.

Леша коротко объяснил, что это такое и как может работать.

– Думаешь, они тут есть?

Ответа не последовало, но Корнеев не двигался с места, стало быть, размышлял.

– Возможно, – ответил он. – Я не говорил об этом раньше, чтобы не пугать всех ещё больше, но мои подозрения не беспочвенны. Я почти уверен, что здесь можно попасть в ловушку со смертельным исходом, но учитывая состояние этого места и то, что мы до сих пор ни на что не нарвались, я либо ошибаюсь, либо охранные системы не работают. Но в любом случае нужно быть осторожными.

Андрей с Севой уставились на него, не в силах выдавить ни слова. Катя, стоявшая в нескольких метрах от них и тоже напряженно прислушивавшаяся, издала тихий вздох. Когда оцепенение немного прошло, Андрей первым задал вопрос.

– Почему ты сразу не сказал?

– Во‑первых, я не был уверен, а когда более менее убедился, что к чему, мы уже прошли достаточно далеко и будь система безопасности рабочей – мы бы уже об этом знали. Во‑вторых, если бы я сказал – ты бы передумал продолжать?

Андрей не сразу ответил, но все равно затягивал недолго.

– Не знаю. Зависит от того, что бы ты рассказал.

– Ничего сверх того, что я уже сказал.

– Черт, ты как всегда… – Сева прикрыл лицо ладонью и чуть заметно покачал головой.

Леша этот жест проигнорировал.

– Ладно. Вперед, – сказал он.

– Подожди. Может, надо предупредить остальных? Они ведь сильно рискуют…

– Так же, как и мы, – невозмутимо отрезал Леша. – Но если ты сомневаешься – ещё не поздно остановиться и вернуть всех обратно.

Он взглянул на Андрея, ожидая ответа. Романов был застигнут врасплох этой новой информацией и банально завис, уставившись на Севу, но тот, как обычно, не встревал, когда командир принимал решения.

– Так что? Время идет, – поторопил его Корнеев.

Андрей короткое время пребывал в замешательстве, но быстро рассудил, что Леша вряд ли стал бы рисковать своей жизнью, если бы его подозрения стали находить какие‑то подтверждения. Помимо этого Андрей пытался найти оправдание и своим собственным действиям. На кой черт сдалась ему эта лаборатория? Что ценного он хочет тут найти? Было задание – выяснить, что тут находится, и они выяснили. Казалось бы: всё, можно возвращаться, пусть Гронин решает, что делать с этим местом дальше, но нет, было что‑то ещё, какая‑то сила, которая непреодолимо тянула его вперед, некий интерес, неудовлетворенное любопытство.

Ещё бы – засекреченная лаборатория, спрятанная в дремучей глуши. Кто и для чего её здесь построил? Что тут исследовали? И почему покинули? А вдруг здесь изучали вирус? Вот оно… Вот что его интересовало, и ради чего он готов был рискнуть. А Корнеев лишь помогал преодолеть боязнь принять этот риск.

Андрей резко выдохнул и глухо бросил короткое:

– Пошли.

После услышанного от Корнеева Андрей посмотрел в коридор за дверью немного другим взглядом: возможно, всего один‑два шага отделяли его от смерти, и осознание этого факта вновь взбудоражило его, как недавно минное поле, о котором из‑за нового стресса он немного позабыл. Сердце заколотилось быстрее, но решительности не стало меньше. Безрассудство молодости или отвага? Глупость или целеустремленность? Что же из этого подпитывало его решимость?

– Ладно, возможно, я и вправду зря нагоняю на вас страху, – признал Леша. – Я уже говорил – если бы система охраны функционировала, то мы бы уже это знали. Это если она тут действительно есть.

Эти слова оказались немного не тем, чего ожидали Андрей и Сева. После рассказа о датчиках движения так просто их было не успокоить – дверь ведь неспроста была здесь, она что‑то скрывала. Кто знает, быть может, смерть?

Осознавать, что суешь голову в петлю и все равно это делать – уникальное по своей остроте ощущение, и Андрею, несмотря на уверенность Корнеева, трудно было решиться. Легко рассуждать о жизни и смерти, пока сам не остановишься у черты, отделяющей одно от другого. Леша не раз стоял у этой черты и многократно помогал переступать её другим, потому и сейчас он первым перешагнул через маленький порожек и неторопливо пошёл по коридору, водя лучом света по полу и стенам. Андрей с Севой, многозначительно переглянувшись, двинулись следом.

– Жуткое место, – поёживаясь, сказал Сева, которого угнетали и темнота, и замкнутое пространство, и наступившее после слов Корнеева тягостное молчание, прерываемое лишь лёгким стуком их ботинок по бетонному полу.