В итоге психика парня, испытавшая за последние дни такой стресс, включила своеобразную защиту, подсказав ему решение передать ответственность человеку, профессионализму которого Андрей всецело доверял.

Но даже если бы Андрей и не сделал этого, Алексей занял бы ту же позицию сам, поскольку, в отличие от остальных, слишком хорошо понимал, куда они попали и чем это может грозить. Если во время вскрытия входных дверей он ещё гадал, что за ними скрывается, то увидев внизу герметичные двери и камеру с мощной вентиляцией, которая скорее всего могла действовать в обе стороны, он понял, что это за место.

Нечто подобное ему уже приходилось видеть. Это определенно была одна из засекреченных лабораторий, похожая на ту, в которой он побывал ещё до эпидемии. Тогда они прикрыли её, но непредсказуемые системы безопасности смогли унести жизни двоих бойцов из штурмовой группы, а ещё двоих – вывести из строя, и довольно серьезно. Для сравнения: почти полсотни человек охраны, ожесточенно сопротивлявшейся всего лишь десяти бойцам штурмовой группы, никого из штурмовавших не смогли даже легко ранить. И охрана была не какая‑нибудь, а из частной военной организации: профессиональные наёмники, которые воевать не только умели, но и любили.

Тот опыт прочно засел в его голове. Если и было что‑то немногое в этом мире, способное вызвать у Алексея чувство страха, то та лаборатория определенно была в этом списке. И пока что у этого объекта неплохие шансы его дополнить.

Именно поэтому Корнеев так осторожничал на каждом шагу, и его бдительность не ослаблял даже тот факт, что центральное энергоснабжение отключено. Он помнил коварство систем защиты и допускал, что местные охранные системы вполне могли действовать от резервных источников питания, возможно даже, что какая‑нибудь хитрая сигнализация при определенных условиях могла каким‑то образом запустить и основной источник питания, а тогда включатся все остальные системы. И даже если все эти опасения не подтвердятся, никто не гарантирует, что бывшие хозяева, щедро «засеявшие» территорию вокруг объекта минами, не оставили «подарки» и здесь.

Разумеется, Лёша не ставил себе целью кого‑то пугать, но его поведение действовало на остальных крайне отрицательно. Все настолько привыкли, что он уверенно действует в любых ситуациях, что теперь его осторожность, остановки и долгое разглядывание всего вокруг в свете фонаря пугали их до усрачки, а окружающая темнота, загадочность и непонятность предназначения этого места, а также буйная фантазия только увеличивали кумулятивный эффект. Вопрос, который задал Шелковский, был вопросом всех бойцов, кроме, разве что, Андрея, который постоянно совершенствовал себя в управлении своим страхом и сейчас изо всех боролся с собой, стараясь использовать эту ситуацию, как очередной тренажер. Благодаря этому ему даже немного удалось подвинуть на задний план остальные негативные эмоции.

Корнеев вновь двинулся вперед, рыская лучом фонаря и пытаясь не пропустить что‑нибудь важное. На стенах с некоторым интервалом висели большие лампы, а рядом с ними тянулись всё те же несколько кабелей в серых гофрированных трубках.

Вскоре луч света выхватил из темноты большую герметичную стальную дверь, сразу за которой начиналась широкая полоса кабелей разной толщины. На двери висела треугольная жёлтая табличка с черепом и молнией. Сверху над ней была надпись: «Генераторная». Справа тоже висел считыватель для пропуска. Алексей сразу же попробовал открыть дверь, и это удалось ему почти без труда – как и на дверях с вентиляцией, электромагнитный замок здесь тоже не работал. За дверью оказался небольшой коридор, из которого можно было попасть в три помещения. Везде остро пахло соляркой. Вурц начал кашлять и сразу же вышел обратно в главный коридор, за ним последовали Ваня Карданов и Шелковский, а остальные остались внутри.

Как уже говорилось, в маленький коридор сходились три помещения. Одно из них было похоже на кабинет, в котором, вероятно, располагалась обслуга генератора. Во втором, гораздо большем, находился топливный склад, откуда, собственно и разносился по округе запах солярки. Внутри него стояла огромная цистерна, люк которой был почему‑то открыт. Третье помещение, самое большое, было генераторной. Ничего нового Андрей здесь не увидел – что‑то подобное было и в «Убежище».

– Его можно запустить? – спросил Воробьёв Севу, который в старые времена был инженером‑электриком.

– Если он исправен и в резервуаре осталось топливо, то вполне, – ответил Сева, затыкая рукой нос и направляясь к генератору.

– Нет! – решительно остановил его Алексей. – Ничего не трогай!

– А чё? – Сева явно удивился.

Леша выдержал паузу, размышляя. Стоило ли объяснять? Вероятно. Но только так, чтобы не нагнать на всех ещё больше жути.

– Подача электричества может привести к проблемам.

– Не понял? – изумился Сева.

– Просто ничего не трогай.

– Ладно. Тогда давайте выматываться – от этой вонищи у меня уже башка болит.

Покинув генераторную и тщательно прикрыв за собой дверь, они вернулись к затхлому, но не такому неприятному воздуху главного коридора, где смогли немного перевести дух. Отдышавшись, продолжили путь.

Чуть дальше коридор спускался метра на полтора ниже, а потом поднимался обратно на прежний уровень. Ступенек ни на спуске, ни на подъёме не было – пол был гладким. В этой непонятно для чего созданной искусственной яме скопилась вода, которую не откачивали выключенные насосы, и именно отсюда доносился звук падающих капель, которые все услышали ранее. Попробовав определить глубину ногой, Андрей убедился, что воды набежало буквально по щиколотки и если постараться, то этих несколько метров можно преодолеть даже не намочив ноги. Тем не менее, Сева умудрился упасть в эту лужу, поскользнувшись на скользком полу, и наделав кучу шума.

Вскоре они добрались до места, где коридор разветвлялся в три разные стороны. Указатели на стенах стали первой находкой, пролившей свет на предназначение этого места. Исходя из них, выходило, что коридор слева вёл к жилым помещениям, на склады, в столовую и в арсенал, прямо находились главная лаборатория, центральный холл, грузовой лифт и комната управления, а справа – экспериментальная лаборатория.

Лёша некоторое время пялился на эти таблички, размышляя над дальнейшими действиями. Остальные молча ожидали, напряженно шаря лучами фонарей по коридорам. В том, что вёл прямо, они видели большую стальную дверь, состоящую из двух одинаковых створок, которые должны были разъезжаться в разные стороны. Справа от неё на стене висел уже привычный считыватель, который, однако, был совершенно бесполезен.

Корнеев быстро выделил из отряда две пары и направил их в разные коридоры, раздав четкие инструкции.

– Просто пройдите немного по коридорам и гляньте, что там. Внимательно смотрите под ноги, на стены и потолок. Ни в коем случае ничего не трогайте, даже если предмет кажется совершенно безобидным. А если увидите что‑то подозрительное – запомните это место и сразу же возвращайтесь.

– А как же системы безопасности? – напомнил Кирилл, который попал в одну из пар вместе с Вурцем.

– Я думаю, если бы они функционировали, то мы бы это уже прочувствовали.

– Почему ты так уверен? – недоверчиво поинтересовался Вурц.

– Есть основания, – в привычной манере отрезал Корнеев.

Дальнейшие пререкания не имели смысла – все знали, что больше Леша ничего не ответит. Группы разошлись, а Корнеев и остальные проследовали в средний коридор и подошли к двери.

– Такую не толкнешь, – Сева легонько постучал по двери кулаком.

Леша провел по ней рукой, осмотрел место, где створки смыкались, и попытался за что‑нибудь зацепиться пальцами, но тщетно. Тогда он достал нож и попробовал вставить его между створками. После непродолжительной возни, он смог вбить его почти по рукоять и начал нажимать на неё, но после первой же попытки вынул его и бросил эту затею.

– Сломаю, – последовал короткий комментарий.