Примерно на половине дороги Фредди сообщила, что проголодалась, и потребовала отвезти ее в МакДональдс. Майкл раскритиковал идею, и Джеймс поддержал его, предложив заехать в приличное кафе в каком-нибудь городке по пути, соблазнив Фредди обещанием домашних пирогов. Торопиться действительно было некуда, и они свернули с трассы, чтобы заехать в ближайшую микроскопическую деревню и зайти в старый паб в каменном доме, выкрашенном в солнечно-желтый цвет. Они взяли большой пастуший пирог на троих и тосты с говядиной на черном хлебе. Сидя за грубым деревянным столом, отполированном сотнями локтей, Майкл ловил себя на мысли, что это была бы прекрасная поездка — вот так, втроем на одной машине, по незнакомым местам и неизвестным дорогам — если бы не сопутствующие обстоятельства. Но Фредди точно считала эту поездку прекрасной — все было такое новое, интересное, необычное, что она впитывала в себя каждую мелочь и то и дело восторженно смотрела на Майкла, предлагая разделить с ней радость. Майкл бы хотел, но в присутствии Джеймса — не мог, и только кисло улыбался ей в ответ.

Рядом со съемочной площадкой стоял опустевший поселок, где жило около сотни человек. Многие дома остались без хозяев. Для съемочной группы, которая должна была провести здесь несколько месяцев, не хватило бы отелей в окрестностях, и они разместились в пустых домах. Там было тесно, но тепло и довольно уютно. Майклу тоже предлагали, но он отказался, выбрав трейлерную стоянку.

— А почему ты не хочешь жить в настоящем доме? — спросила Фредди, запрыгнув на узкую кровать и барабаня по ней ногами, пока Майкл проверял свой заранее отправленный багаж и распаковывал самое необходимое.

— Я привык жить на съемках не так, как в обычной жизни, — отозвался Майкл. — Для меня это символ. Я приехал сюда не развлекаться, а работать.

— Работать можно с комфортом, — со знанием дела заявила Уиннифред.

— Можно, — согласился Майкл, раскладывая по полкам тесного шкафчика простые и свободные футболки, штаны и теплые худи. — Но мне нравится жить в трейлере. Ничто не отвлекает.

Он положил на кровать свой экземпляр сценария, зачитанный и размеченный разными цветами, и Фредди мгновенно сцапала его.

— Как тебя тут зовут? — спросила она, играясь с перелистыванием страниц.

— Эрик МакТир, — сказал он.

— МакТир — это же волк? — оживилась Фредди. — Ты оборотень, как в «Сумерках»?

— Нет, это просто фамилия.

— А-а, — разочарованно протянула она и перелистнула дальше.

Она разглядывала оставленные Майклом заметки, расспрашивая, что это значит, а тот рассказывал, как готовится к роли, и цитировал свои реплики, когда она въедливо проверяла, хорошо ли он знает текст.

Она удивительно уместно смотрелась здесь, валяясь на кровати и засыпая его вопросами. Майкл с сожалением думал, что они слишком редко видятся. Он не замечает, как она растет. Его нет рядом с ней, когда у нее проблемы. Они поддерживают связь на расстоянии, но он не может просто сесть рядом, обнять и спросить, что случилось, если видит, что она приуныла.

И он не может ничего изменить, а время бежит и она взрослеет.

Он твердо решил, что по крайней мере эти несколько дней Джеймс им не испортит. Они разругаются потом, сколько угодно — но не тогда, когда здесь Фредди, и он хочет показать ей часть своей жизни. Самую важную часть.

Он закрыл дверцы шкафчика, присел рядом с ней и обхватил за плечи, привлекая к себе. Прижался губами к рыжей макушке, которая пахла персиковым шампунем. Фредди, отзывчивая на ласку, тут же бросила сценарий и прильнула в ответ, обхватила руками за пояс, не спрашивая, что на него нашло. Она всегда принимала внимание к себе как нечто естественное, возникающее само собой и не требующее особых причин для проявления.

— Ну что, морковка, — сказал Майкл, — пойдем?.. Покажу тебе, как я работаю.

— Ура! — вполголоса воскликнула Фредди и спрыгнула на пол.

День выдался мокрым. Мелкий дождик сеял водяную пыль, порывы ветра горстями бросали ее в лицо. Фредди, запакованная поверх одежды в прозрачный дождевик с яркой неоновой каймой, прыгала по каждой попадавшейся на пути луже, восторженно глядя, как разлетаются брызги из-под ее резиновых сапожек. От трейлерного парка к основной площадке вела асфальтовая дорога. Они шагали по ней. Майкл курил, Фредди скакала по лужам, радуясь, что ее никто не одергивает.

— Ты знаешь, что на самом деле ты появилась здесь? — спросил Майкл.

— Где здесь? — Фредди мгновенно развернулась к нему. — Вот прям тут?

— Нет. Здесь, в Ирландии.

— А мама говорила, я родилась в Лондоне, — с подозрением сказала Фредди. Она не любила, когда два одинаково важных авторитета сталкивались мнениями, от чужого спора могла начать горько рыдать, думая, что люди спорят, когда ненавидят друг друга.

— Ты же знаешь, что до того, как родиться, ты какое-то время живешь внутри мамы, — сказал Майкл.

— Ну да, — недоверчиво сказала Фредди.

— Вот. Я об этом. Ты появилась здесь — а потом уже родилась в Лондоне, когда подросла.

— Ух ты, — протянула Фредди, оглядываясь вокруг с новым взглядом. — Значит, я прям отсюда?

— Прям отсюда, — подтвердил Майкл.

Фредди присела на корточки и приложила обе ладони к мокрой земле, будто хотела почувствовать свое родство с ней. У Майкла защипало в глазах, он отвернулся.

— Значит, меня могу похитить фейри? — с энтузиазмом спросила Фредди, шлепая руками по земле.

— Пусть только попробуют, — отозвался Майкл. — Я приду и надеру им зад.

Фредди рассмеялась, пружинисто вскочила на ноги. Они свернули на раскисшую от влажности дорогу, раскатанную в две колеи грузовиками с техникой и автобусами. Фредди ополоснула ладони в относительно чистой луже, схватила Майкла за руку, потянула:

— Смотри!..

За поворотом открылись серокаменные дома с почерневшими крышами, вросшие в землю, покрытые мхом и лишайниками. Они были настолько живописными и возникли перед глазами так неожиданно, что Майкл остановился. По спине пробежал легкий холодок — так всегда бывало, когда он чувствовал, что шагает прямо в историю, как в портал. В другой мир.

Фредди тоже замерла ненадолго. А потом фонтан ее вопросов забил с удвоенной мощью. А ты будешь играть хорошего или плохого? А у вас будут фейри? А какой у тебя будет костюм? А как ты понимаешь, что тебе делать, злиться или радоваться, ведь в сценарии не написано? А сложно притворяться другим человеком, когда на тебя все смотрят?

Майкл рассказывал, она слушала, перебивала, переспрашивала. Потом замолкла. Дождь шуршал по ее дождевику, капал с капюшона, который накинул Майкл. Они шли молча, улыбаясь каждый своему.

Потом Фредди отбросила задумчивость и увлеклась дорогой. Она чвякала по влажной земле резиновыми сапогами, забегала вперед, возвращалась. Дорога тянулась мимо низких каменных оград, мимо низеньких домов, в которых кое-где горел свет. Из одного такого вышел Питер, взялся за прислоненный к стене велосипед, но заметил Майкла и остановился, удерживая велосипед за руль.

— Привет, — заулыбался он. — А я как раз думал найти тебя.

Майкл свернул с дороги, чтобы пожать ему руку. Фредди вдруг сделала вид, что ее что-то ужасно заинтересовало на другой стороне дороги, и убежала к мокрым кустам.

— Считай, ты меня нашел, — сказал Майкл.

Питер облизал губы, глянул по сторонам.

— Ты получил расписание?.. Завтра читка сценария. Я хотел поговорить с тобой. Может, как-нибудь вечером? Если у тебя будет время. Тут есть паб, — он махнул рукой дальше по улице. — Может, выпьем?

— Придумаем что-нибудь, — кивнул Майкл. — У тебя есть мой номер? Хорошо. Позвони.

Питер взлохматил себе волосы, улыбнулся, прикусив губу.

— Я все время об этом думаю, — сказал он. — Мне кажется, это будет что-то значительное.

Майкл пожал плечами, не зная, что сказать.

— Все будет зависеть от нас.

— Да, — Питер посмотрел ему в глаза. — От нас. В тебе я не сомневаюсь, и в себе никогда раньше не сомневался, но это что-то… как перед экзаменом, когда не можешь уснуть, даже если все знаешь.