Майкл задумчиво хмыкнул, почесал нос.

— Стилист, да? — повторил он. — Сразу не скажу, но я поспрашиваю девчонок.

— Спасибо, — с облегчением отозвалась она. — Было бы здорово. Я пришлю тебе резюме? На всякий случай, чтобы было под рукой.

— Какой у тебя основной профиль?

— Вообще я профессиональный гример, — сказала она. — Мы с Викторией работали вместе, когда она еще начинала.

— Погоди-погоди, — позвал Майкл. — Ты гример?.. Работала на съемках?

— Да, я была в команде. У тебя есть что-то на примете?.. — с надеждой спросила она.

— Да, — сказал Майкл. — Похоже, что есть. Встретимся сегодня за ланчем, обсудим?..

С началом съемок пришлось ждать до апреля: Питер не мог освободиться раньше. Майкл маниакально переделывал сценарий, не в силах остановиться. Ему постоянно казалось, что получается недостаточно хорошо — а иногда он думал, что прежняя версия была лучше, и он возвращался к ней, и снова начинал все переписываясь, путаясь в прошлых и новых вариантах, уже с трудом различая, где у него отредактированная копия, где новая отредактированная, финальная отредактированная и финальная отредактированная с комментариями. В ночь перед стартом съемок он ворошил распечатки и пытался найти последнюю копию, которую делал еще сегодня утром. Бран, равнодушный к его волнениям, сидел за столом в маленьком офисном кабинете, собирал в стопку все чек-листы, карты маршрутов, копии билетов, адреса заправок и мотелей.

— Итого нас семеро, — сказал Бран, откидываясь на спинку кресла и закладывая руки за голову. Он покачался на сиденье, отталкиваясь ногой от стола. — Ты с Питером. Мы с Дакотой. Кеннет, Хлоя и Иберо.

— Восемь, — сказал Майкл, поднимая голову от двух распечаток сценария, которые казались ему абсолютно индентичными — и он никак не мог решить, какая из них более поздняя. — Я возьму Бобби.

— Эту лошадь? — с сомнением спросил Бран. — Ему отдельный транспорт понадобится.

— Его не с кем оставить, если Иберо едет с нами. И я буду скучать без него. Пусть прокатится.

— А с кем он поедет? — спросил Бран. — Я его к себе не возьму, он не влезет. Только если на крышу.

— Сколько у нас машин? — спросил Майкл.

— Ты на своей с Питером, — в десятый раз за сегодняшний день начал перечислять Бран, — я на своей с Дакотой, Кеннет с Хлоей на вэне и трейлер Иберо.

— Пусть едет в трейлере, — предложил Майкл. — И со мной иногда.

— У тебя жратвы для него хватит? — спросил Бран, гоняя в пальцах тонкий черный карандаш.

— Возьму, что есть, остальное можно купить по дороге, — решил Майкл. — Я скажу Иберо, соберем Бобби все, что ему нужно.

— Я составлю список ветеринарных клиник на маршруте, — флегматично заявил Бран. — Эта конина наверняка в пути сожрет какого-нибудь суслика и огребет понос.

Майкл уставился в два экземпляра сценария. Полистал их еще, пытаясь найти различия. Не найдя, с удивлением понял, что это одна и та же версия.

У них было три тысячи миль до Квебека. Две недели в пути, учитывая все остановки и съемки. Майкл волновался до пустоты в желудке. Он не знал, что получится. Он шел в неизвестность.

— Надо лечь спать, — вздохнул Майкл.

Но, вместо того, чтобы встать и пойти, он начал собирать по кабинету оставшиеся распечатки сценария. Взять все их с собой будет надежнее, на месте как-нибудь разберутся, по какому будут снимать. Он отнес все в гостиную, сгрузил на журнальный столик, чтобы точно не забыть с утра. Бран, зевнув, отправился на кухню. Нашел в корзине с фруктами огромный грейпфрут, положил на доску, разрезал пополам. Полил кленовым сиропом, взял ложечку, чтобы выковыривать мякоть. Майкл сел за стойку напротив него, подпер рукой подбородок.

Со второго этажа спустился заспанный Питер. Проходя сквозь гостиную, подхватил с кресла огромный клетчатый плед, завернулся в него с головой. Пришлепал босыми ногами на кухню, поискал глазами вокруг. Он был взъерошенным, темные кудрявые волосы торчали во все стороны. Бран, глянув на него, без слов открыл нужный шкафчик, достал стакан и налил воды. Питер схватился за воду, спросил только через пару глотков:

— А что вы не спите?

— Иди дрыхни, мелочь, — посоветовал Бран, терзая грейпфрут.

— Не могу спать, волнуюсь, — сказал Питер. — Пытаюсь разучиться использовать речь.

— Тока не переусердствуй, — посоветовал Бран. — Если тебя скорпион за жопу тяпнет, лучше кричи.

Питер молча показал ему средний палец. Допил воду, поставил стакан на стойку. Тронув Майкла за локоть, ушел, волоча за собой края пледа. Бран посмотрел ему вслед, облизал ложку.

— Я начинаю скучать по засранцу, — признался он.

— По кому?.. — рассеянно спросил Майкл, машинально катая перед собой стакан, оставленный Питером.

— По твоей Кудряшке, — сказал Бран. — Ты был с ним другим. Каким-то… — он выскреб остатки мякоти из грейпфрута, пожал плечами. — Другим.

Майкл вздохнул.

— Я тоже по нему скучаю.

— Ты уверен, что он к тебе не вернется?..

— Я ни в чем уже не уверен, — сказал Майкл. — Прежде всего я не знаю, стоит ли ему вообще возвращаться. Ко мне. Может, ему понравится жить одному. Мне нужно разобраться с собой для начала. Со своей жизнью.

— Жалко, что так сложилось, — меланхолично сказал Бран. — Жизнь бывает некоторым дерьмом.

— Не поспоришь, — согласился Майкл. Потом кивнул на потолок, намекая на Дакоту, которая спала наверху. — Как там у вас?..

— У нас все хорошо, — спокойно сказал Бран. — Мы никуда не торопимся. Я как-то расслабился на эту тему, знаешь. У нас хватает близости и без секса. Если бы она оказалась, как этот твой, — Бран покрутил в воздухе ложечкой, — пацан с китом. Из асексуалов. Я бы не стал любить ее меньше.

Майкл скептически хмыкнул, но не стал ничего говорить.

Бран глянул на него исподлобья, задержал взгляд.

— А ты никогда этого не понимал, да? — вполголоса спросил он. — Как это бывает. В чем разница между любовью и сексом.

— Иди нахуй, — буркнул Майкл.

Бран пренебрежительно фыркнул. Сложил пустую кожуру от грейпфрута, отправил в мусорку.

— Конечно, я бы хотел, чтобы она нашла другую работу, — сказал он. — Но это ее жизнь, ей решать. Я просто хочу быть рядом. Пока она это позволяет — меня все устраивает.

— Почему у нас в жизни все не как у нормальных? — задумчиво спросил Майкл.

— А тебе обязательно знать — почему? — в ответ спросил Бран, складывая руки на груди. — Легче станет?

— Может, станет, — уныло сказал Майкл.

— А меня устраивает быть «не нормальным», — философски сказал Бран. — Тебя же устраивает, что ты пидор?

— Технически, — поправил Майкл, — я бисексуал.

— Отъебись, — Бран взмахнул рукой. — Ты пидор, но я ничего не имею против.

— Ладно, — покладисто отозвался Майкл. — Будем считать, что пидорство мы по-дружески поделили пополам. Просто тебе досталась шмоточная часть — самая гейская. Так что для меня, в глубине души, ты тоже всегда будешь пидором.

Бран фыркнул и улыбнулся. Майкл, глядя на него, улыбнулся в ответ.

Они всегда ссорились — и всегда мирились. Так повелось — с того самого дня, как они что-то не поделили на школьном дворе. Бран уже тогда был крепышом. Майкл, еще не вытянувшийся, был мельче. Бран налетел на него первым. Почему — Майкл уже не помнил. Может, сказал ему что-то обидное, что Бран вспылил? Он бы мог. Они извозили друг друга мордой в песке, неумело и яростно. Бран разбил ему нос, выбил пару молочных зубов. Майкл вцепился оставшимися ему в предплечье — у Брана до сих пор там виднелся неровный след. Их растаскивали втроем. Сначала прибежали две монашки, подобрав черные платья с передниками, но две не справились, пришлось звать третью. Они вцепились друг в друга до синяков, оба отбрыкивались, чтобы им не мешали. Майкл до сих пор помнил короткий взгляд, когда их глаза встретились. Ни один не хотел разжимать рук. В ту секунду Майкл понял, что Бран будет в его жизни всегда. Они будут схлестываться в честной драке еще сотни раз, будут искренне ненавидеть друг друга, как можно ненавидеть лишь равного, честного, сильного. Что они станут друзьями.