Проклиная боль в позвоночнике, Мора подошла к ним.

— Как вы? — спросила она.

— Все хорошо… — ответил слуга мальчика, не смотря ей в глаза. — Послушайте, Мора, мне необходимо найти главного дворцового придворного, чтобы к Владыке отправили всех лекарей. К тому же вам нужно выделить комнату. Поэтому постойте с Исхаком, хорошо?

— Мне кажется, что старейшина Анк и сам… — начала было она, однако Квинт махнул рукой и скрылся в толпе.

От его наглости Мора на несколько бесконечно долгих мгновений лишилась дара речи.

В зале стоял рев, воины, наплевав на дисциплину, громко общались друг с другом, толстая старуха-слуга торопливо кричала на них и просила покинуть замок. Мальчик что-то сказал Море, но его голос потонул в шуме, как шелест листьев в гуле рынка.

«Где Безымянный Король?»

Сквозь галдящую толпу протиснулась девушка в белой тоге и уверенно направилась к ней и Исхаку.

— Пойдемте, я провожу до покоев, где вы сможете отдохнуть и поесть, — она говорила ясно, отчетливо. — Меня послал старейшина Анк. Сейчас солдат отведут в казарму, только принесут теплую одежду.

Мора и Исхак переглянулись и двинулись вслед за слугой.

Покои оказались просторными, хотя в них и не было окон. В дальнем углу красовалась широкая кровать с резными ликами дагулов на спинках. Рядом с ней возвышались огромный костяной стол и шкаф, окрашенный в охряный цвет. Как заверила слуга, в этой комнате жили знатные гости из Юменты.

Оставшись вдвоем с Исхаком, Мора доковыляла до кресла и свалилась в него без сил. В ноздри ударил сухой ароматический воздух от палочек на стенах, залило легкие, заполнило тело густым настоем листьев рогерса. Глаза слипались от усталости.

Мальчик присел на краешек кровати, положил подбородок на спинку и грустно уставился в пустоту.

— Напомни, пожалуйста, чтобы я выпросила себе трость, — сказала Мора.

— Да, госпожа, — отозвался паренек.

— Я говорила не называть меня так.

— Простите…

— «Прости», — поправила Мора. — Терпеть не могу, когда мне выкают.

Исхак кивнул.

Некоторое время они сидели в тишине, наслаждаясь покоем. Входная дверь была массивной, отчего ни один посторонний звук не проникал в покои. Где-то там внизу суетились слуги, а лекари боролись за жизнь Безымянного Короля. Но если закрыть глаза и хорошенько поднапрячь воображение, то можно убедить себя, что ничего не случилось.

— Помыться бы, — тяжело вздохнула Мора. — Да и поесть не помешает. От меня несет дохлым дагеном.

— Как думаете… как думаешь, Владыка умрет? — спросил Исхак, проигнорировав её слова.

Она пожала плечами:

— Не знаю. Возможно. Но сейчас, когда такое творится, его смерть была бы очень некстати. Я сама до сих пор не понимаю, почему Гектор не убил Безымянного Короля. Зачем отпустил нас?

— Ты видела, как они сражались?

— Как боги.

— Да, как боги… — с грустью сказал Исхак. — Никогда подобного не видел. Наверное, это прозвучит кощунственно, но даже мастер Преномен казался жалким недоучкой в сравнении с Безымянным Королем.

Мора кивнула, закрыла глаза. Спина по-прежнему пульсировала болью. Как бы не старалась усесться, но ничего не получалось. Словно сидишь на иголках.

— Почему так произошло? — спросил Исхак.

— Что именно?

— Ну… почему Безымянный Король проиграл? Это же невозможно! Никто в сражении не победит его из-за божественной сущности. Я не понимаю. Страшно даже подумать, что сделает Гектор с Нижним Городом, пока мы сидим здесь наверху. Там же сотни тысяч людей!

Мора скривилась, когда в спине стрельнуло, открыла глаза. Хотелось скинуть провонявшую испачканную одежду. Она принялась ногтем соскребать засохшую корку крови с линумного платья. Интересно, что бы сказал мальчик, если бы узнал, что это кровь старейшины Димира.

— И что будет со священнослужителями? — спросил Исхак, словно прочитав её мысли. — А с воинами? Никого ведь не осталось! Мы в ловушке! Неужели скоро наступит конец света? Не просто же так дагул Сир пал с небес! Это было знамение!

— Не думай пока об этом.

Исхак вскочил с кровати.

— Как ты можешь так говорить? — спросил он.

— Послушай, мы с тобой все равно ничего не можем сделать. Нам остается сидеть в этих покоях, ждать чистой одежды, еды и новостей о скором выздоровлении Владыки. Я как и ты сегодня пережила не самый лучший анимам, поэтому давай не будем нагнетать!

В глазах мальчика появились слезы. Уставившись в пол, он открыл было рот, но ничего не произнес. Мора почувствовала себя дурой оттого, что разразилась тирадой перед Исхаком. Да он же недавно вышел из возраста несмышленыша! Совсем еще юный.

«Боль закаляет. Как закалила и меня. Пусть учится. Это его мастера не будут говорить».

Хмыкнув, она провела руками по подлокотникам. С каждым перкутом становилось все паршивее и паршивее.

— Какой идиот покрасил стены в желтый цвет? — задала риторический вопрос Мора. — Мерзость. Словно выблевали.

Исхак, думая, что она не видит, быстро вытер слезы рукавом. Затем встал и принялся мерить шагами комнату.

— Я надеюсь, все исправится, — сказал он.

— У тебя остались родственники в Юменте? Твой мастер в Нижнем Городе?

Мальчик вздрогнул, повернулся спиной, делая вид, что разглядывает вырезанного на двери горбатого бога мертвых.

— Мой мастер мертв. — Его голос дрогнул. — Его убили лжепророки.

— Ой, Исхак, я не знала… Прости, пожалуйста!

— Вы… ты же не знала. В Юменте у меня остался брат Кахси. Он должен был стать демортиуусом, а потому, наверное, вероотступники его убьют. Надеюсь, быстро… Мучительной смерти он не заслужил. Но больше всего я волнуюсь за несмышленышей. Понимаешь, они же совсем маленькие! Что с ними будет?

Исхак обернулся. Глаза были красными от слез. Выглядел он измученно, словно не спал семь анимамов.

— Тебе надо отдохнуть, — сказала Мора. — Поспи. Когда принесут еду, я разбужу.

— Нет. Надо дождаться Квинта. — Мальчик замялся, пожевал нижнюю губу. — А твои родственники тоже остались в Юменте?

Она на некоторое время замолчала, тщательно обдумывая ответ, словно на экзамене у хаята.

— Мать и отец должны быть здесь, в Верхнем Городе. Остальные… мертвы. Безымянный Король их убил, думая, что мои родители — предатели. Но я все равно ему благодарна. Потому что если бы не он, то умерла бы.

Нахмурившись, Исхак кивнул. Было видно: ему хотелось продолжить разговор, но боялся затрагивать больную тему.

Мора тяжело вздохнула, наслаждаясь теплом. Даже после короткой прогулки по улицам Венерандума продрогла до костей. Здешние ледяные ветра возникают словно из царства Юзона.

— Подойди, пожалуйста, ко мне, — попросила она.

Исхак настороженно встал напротив. Его глубоко посаженные голубые глаза лихорадочно блестели. Не обращая внимания на боль в пояснице, Мора приподнялась и крепко обняла мальчика. В ноздри ударил запах пота.

— Все будет хорошо. Не переживай.

Исхака затрясло от рыданий.

— Я… я… не могу… Хочу домой… Хочу увидеть мастера Преномена!

Она погладила его по спине.

— Тише, тише. Мы справимся. Ты же не один.

Но Мора не верила своим словам. Все плохо. Очень плохо. Кажется, Венерандум обречен. И она выбрала не ту сторону. Впрочем, мальчику об этом знать и не надо.

Входная дверь распахнулась, в покои вошел Квинт. К тому моменту Мора и Исхак набили животы вкуснейшей мясной похлебкой и переоделись в теплую чистую одежду, которою принес слуга.

— Как вы тут без меня?

Выглядел бывший министр паршиво: лицо бледное, под глазами чернеют мешки. Он тяжело дышал и опирался рукой о стену.

— Что с Безымянным Королем? — тут же спросил Исхак.

Махнув рукой, Квинт доковылял до кровати и рухнул на нее.

— Вроде все не так плохо, — сказал он, зевая. — Подвинься, парень, подвинься. Мне нужно больше простора! Видишь, я еле дышу. Такое ощущение, что щас сдохну. Этот проклятый анимам все не кончается и не кончается. Видят боги, я едва до вас добрался.