Тварь старалась не привлекать внимание. Широко улыбаясь и крепко сжимая ручку кувшина с хмельной водой, она направлялась к высокой стене бывшей территории старейшин. На пути попадались пьяные мужские и женские особи, предлагавшие выпить за свободу. Некоторые из них просили вместе с ними дойти до главной площади подземного города, где сейчас во всю шел праздник. Бесплатное и самое лучшее пойло и горы еды! Тварь, пытаясь вести себя как эти глупые животные, огорченно мотала головой и говорила, что дома её ждали жена и маленький ребенок. И люди верили.

После недавней инициации мышцы лица еще плохо слушались, поэтому лишь алкоголь, туманивший головы человеческих особей, спасал от провала Миссии. Попадись на пути солдаты Гектора, то пришлось бы прорываться с силой. Тварь не боялась пролить кровь — у нее вообще напрочь отсутствовало чувство страха. Но ни к чему привлекать к себе внимание. Пока предводитель бессмертных еще не знал о будущей Миссии, однако так не могло долго продолжаться. Тварь покачала головой. Рано или поздно один из ее сородичей проколется.

Симулируя пьяную походку, она направилась к зданию бань. От треклятой линумной накидки зудела кожа спины, а от сандалий гудели стопы. Хотелось скинуть мешающуюся одежду и добраться до места назначения голышом. Прогнав эту назойливую мысль, тварь свернула вправо.

Вот уже несколько анимамов человеческие особи праздновали освобождение от гнета тирана. Бессмертный Гектор объявил, что по случаю великого пира он принесет сотню бочонков с чистой хмельной водой и разрешит открыть один из городских складов, чтобы накормить до отвала всех желающих. И никчемные особи радовались: жрали до колик в животе, пили до потери сознания и совокуплялись до помрачения. Дурачье не видело обмана.

Впрочем, твари было наплевать. Она еще совсем недавно ничем не отличалась от людей. Так же влачила бессмысленное существование, так же перед сном шептала молитвы дагулам, так же мечтала о хорошем теплом доме и красивой самочке с нежной кожей. До тех пор, пока не откликнулся Хозяин. Он в одно мгновение уничтожил личность твари и подчинил сознание Своей воле. Разумеется, какие-то прошлые воспоминания остались — никому не нужен безликий и тупой раб. Но эти воспоминания походили лишь на куски разобранной мозаики.

Возле здания уже бывших королевских консулов тварь остановилась и взглянула в свое отражение на гранитной колонне. Внешне она ничем не отличалась от других представителей мужского рода людей: стройное мускулистое тело, широкие плечи и выразительное лицо. Впрочем, уже скоро все поменяется. Она чувствовала, как в груди копошились паразиты, изменяя тело под нужные параметры.

Удостоверившись, что кожа нигде не потрескалась, тварь обошла здание консулов и стену, скрывавшую территорию старейшин, и, отхлебнув для достоверности из глиняного кувшина, поплелась к домам. В этой части города стояла звенящая тишина: всех хозяев здешних жилищ перерезал Гектор со своими людьми. И все потому, что местные особи некогда работали на тирана.

Знаков упадка и запустения было хоть отбавляй, начиная от выбитых окон и заканчивая разбросанной по улице мебелью. На стенах некоторых зданий «красовались» кровавые пятна. Пахло гарью и страданиями. Дорога твари пролегала по земле, присыпанной прахом и отравленной мерзостью греха. Идеальное место для окукливания. Улицу не заселят, пока не закончится пир, а он не закончится еще очень нескоро. Времени достаточно.

И все равно тварь искала самое скрытое, самое защищенное убежище. Нельзя недооценивать человеческих особей. Те, например, могли случайно прийти на улицу бывших консулов и… Дальше можно не продолжать.

Тварь несколько раз обошла опустевшие городские районы, держась в тени покатых крыш. Мародеры и убийцы, насытившись кровью, еще по-прежнему оставались в домах своих бывших хозяев. Из чернильных провалов окон доносились противные смешки и бульканье полупустых кувшинов с хмельной водой. Кое-где тварь слышала влажные хлюпающие звуки — так разгоряченная плоть билась о плоть.

Хаос поглотил подземный город. Но лишь на время. Скоро бессмертному Гектору надоест пир, и он захочет навести порядок в Юменте. Человеческие особи пожалеют, что свергли прошлого правителя.

Взгляд зацепился за неприметный одноэтажный глиняный домик с прямой черепичной крышей. Раскуроченная дверь болталась на одной петле; по стенам змеились трещины; на кирпичных ступенях засыхала лужа крови. Трухлявый череп в тени.

То, что нужно.

Выкинув ненужный кувшин, тварь подкралась к домику, замерла, вслушиваясь. Из пустых окон не донеслось ни звука. И лишь тогда она зашла внутрь. В ноздри ударила вонь. Постояв еще некоторое время, она громко крикнула, пытаясь спугнуть возможных обитателей, но никто так и не появился.

Прекрасное место для окукливания. Тихое, спрятанное в тени высоких соседних домов. Также можно не бояться, что нагрянут мародеры — в жалкой хибаре нечего красть. Скинув опостылевшую одежду, тварь забилась в самый темный угол и приготовилась к окукливанию.

В то мгновение, когда голова коснулась ледяного пола, её сознание разбилось на миллион острых осколков. Черное семя, находившееся внутри неё, больше не могло ждать. Процесс трансформации начался быстро, но нельзя сказать, что безболезненно. Проснувшись, паразиты принялись менять тело как можно быстрее. И жизнь в прежнем понимании твари навсегда исчезла.

Тяжелые сны сменялись кошмарами: в мгле небытия появлялись лица — искаженные и распухшие. Тварь инстинктивно чувствовала, что эти лица принадлежали её братьям. Все они некогда были из человеческого рода, но фатум выбрал их для высшей цели. Выбрал и навсегда стер ненужные воспоминания и эмоции, сохранив лишь чувство жалости к своим собратьям и заменив все остальное безоговорочным желанием подчиняться и нести свою функцию ради Миссии.

Иногда, словно сквозь толщу воды, тварь слышала, как разговаривали люди, но не могла сказать наверняка, что действительно кто-то находился рядом с ней. Ей хотелось лишь глубже погрузиться во тьму перерождения. Бренная оболочка, состоявшая из хрупких костей, мягкого мяса и нежной кожи, изменялась. Порой в воспаленном мозгу твари появлялась глупейшая мысль открыть веки и взглянуть, как именно проходила трансформация. Но затем она вновь терялась в какофонии звуков.

Перерождения сменялись перерождениями: ткани отмирали, заменялись новыми, а затем вновь отмирали. До тех пор, пока черное семя не получало нужный результат. Ломота в костях, боли, хруст, полнейшая слепота…

А затем всё прекратилось.

В измененный мозг ржавым гвоздем впилась мысль: окукливание закончилось. Теперь наступило время для самой Миссии.

Распахнув веки, тварь осмотрела себя. Она еще по-прежнему напоминала человеческую особь, но совсем отдаленно. Неестественно длинные пальцы оканчивались ороговевшими острыми когтями. Весь подкожный жир сгорел в процессе трансформации, отчего руки и ноги походили на спицы. Живот ввалился.

Мозг анализировал объективные сведения: жар-камни за окном едва тлели, следовательно, наступило время сна для жителей Нижнего Города. И потому можно было выдвигаться. Хрустнув шейными позвонками, тварь встала, подняла с пола плащ и, одевшись, поплелась к выходу. Её переполняла энергия. Мышцы жгло от сладостного напряжения. Хотелось рвануть к гладким стенам Юменты.

Усилием воли она подавила в себе эти желания. Человеческие существа по-прежнему патрулировали улицы и следили за тем, чтобы негласные правила поведения исполнялись должным образом. Потому необходимо контролировать желания. Может быть, позже она позволит лишней силе выплеснуться…

Закутавшись поплотнее в плащ, тварь недовольно оглядела свои ноги. Слишком худые. Любой стражник заподозрит неладное. Но ничего уже исправить нельзя.