Она пожала плечами, ответила:

— Примерно пятьдесят анимамов…

— Пятьдесят анимамов! — Он вскинул руки. — Вдумайтесь! За это время мы многое пережили, действительно многое. И бродили в кромешной темноте пещер, и вели себя как дикие животные, и питались сырым мясом… Но бог нам помог! Понимаете, о чем я толкую? Сейчас мы живем в Доме и ни в чем не нуждаемся! Еда, вода, одежда — все есть. Но вы по-прежнему не самостоятельны.

Гектор замолчал, взглянул на группу исподлобья, хищно улыбаясь. Шифра удивленно поняла, что перестала дышать и не отрывалась от вожака. Она никогда не замечала, каким высоким он был. И как много у него на лице алело шрамов! Видимо, раньше грязь скрывала их, но сейчас… Однако больше всего выделялись яркие голубые глаза, в которых кипела ярость.

— Вы не маленькие дети, — сказал Гектор. — Я устал следить за вами. И потому принял решение — с сегодняшнего анимама в нашей группе больше не будет вожака. Теперь вопросы мы обсуждаем вместе.

— Но как? — удивленно спросил Теш.

Гектор пожал плечами.

— Общим голосованием, например. Я взял на себя смелость разобраться с новоприбывшими… — Он хмыкнул. — Единолично решил принять обратно людей, но на этом — все. Хватит. Вы равны мне.

— Но, Гектор! — не унимался Теш. — Так нельзя! Мы не можем…

— Можете! — перебил вожак. — Вспомните один из заветов бога: «Нет у вас господина кроме Меня. Все вы равные сыны и дочери Мои». И не спорьте! Я хочу теперь, когда мы вновь вместе, начать ту жизнь, которую завещал бог. Поймите и не осуждайте меня. В конце концов, я же не ухожу никуда!

Люди молчаливо закивали. Ладони Шифры вспотели, по телу пробежал озноб. Она даже представить не могла, как будет обсуждать с мужчинами насущные проблемы группы. Это немыслимо — и точка.

— Я долго ждал этого момента, — заметил Гектор. — Посмотрите на Коммититура: разве вы бы хотели, чтобы вами управлял такой человек?

— Мы хотим, чтобы нами управлял ты! — воскликнул одноглазый Кор.

Хмыкнув, Гектор замотал головой:

— Нет. Никто ничего не должен решать за вас самих.

— Но, Гектор… — Теш побледнел, облизал потрескавшиеся губы. — Так нельзя! Ты не можешь…

— Я все сказал. А теперь расходитесь — у нас много дел.

С этими словами вожак склонился над гигантом, рукой поманил к себе одноглазого Кора и стал что-то с ним обсуждать. Шифра, потрясенная до глубины души, развернулась одной из первых в группе и поплелась к костру. Ноги плохо слушались, мысли путались. Она не хотела верить Гектору. Так нельзя! Неправильно, несправедливо. У людей должен быть вожак. Он должен направлять, решать сложные вопросы, делать непростые выборы.

Шифра плюхнулась на валун, вытерла пот на ладонях об одежду. Наверное, все-таки Гектор передумает. Увидит, что только один способен руководить ими и передумает. Да, точно. Так и будет.

К ней подошел Териф, сел рядом. В руках он нервно крутил драгоценный красный алмаз с зелеными прожилками на поверхности.

— Как думаешь, он это серьезно? — спросил Териф и посмотрел на нее.

Шифра не сразу осознала, что не может отвести взор от его угрюмых черных глаз.

— Что на него вообще нашло? — вопросом на вопрос ответила она. — Не понимаю…

— Все равно ничего не поменяется: люди будут прислушиваться только к мнению Гектора.

— Ты уверен?

Териф пожал плечами, спрятал камень в кармане, повернулся в сторону вожака. Старик Кор обхватил голову гиганта, а Гектор, одной рукой держа веки бедняги открытыми, сыпал тому песок в глаза. Сдавленные вопли наполняли удушливое пространство Дома.

— Зачем он так издевается над великаном? — спросила Шифра. Сердце учащенно забилось в груди. — Разве тот уже не настрадался?

Паренек пожал плечами, провел рукой по копне черных вьющихся волос.

— Я не Гектор, — ответил он. — Думаю, он показывает всей группе урок: не стоит идти против своих же. Не знаю, не уверен. Может, Гектор просто хочет отомстить Коммититуру за предательство. Или показывает новеньким, что их ждет, если они решатся напасть.

Тяжело вздохнув, Шифра кивнула. Между тем, вожак распорол гладиусом живот гиганту и без единой эмоции на лице вытаскивал кишки.

— Я порой его не понимаю, — сказала она. — Кажется, он постоянно меняется. Сегодня, например, добрый и чуткий, а завтра — жестокий и вспыльчивый. Нельзя предугадать.

— Возможно, это тоже урок.

— Какой же?

— Что власть не может быть в руках одного человека. Особенно в группе бессмертных.

Шифра положила руку на спину парню, ощутила приятное тепло его одежды.

— Но ты бы мог быть таким жестоким? — спросила она. — Считаешь, Гектор правильно поступает?

Мимо прошел Теш, за ним вереницей шли новоприбывшие. Они направились в узкий проход в грот. Видимо, Теш вел их, чтобы те помылись и сменили рванье на новую одежду.

— Я бы не смог быть жестоким как Гектор, — Териф виновато улыбнулся. — Но прекрасно понимаю, что так и надо вести себя с людьми. Иначе группа расколется. Как тебе объяснить… — Он вновь достал камень, принялся быстро крутить его. — Не все понимают среди нас, что бессмертие не означает неуязвимость. Гектор это прекрасно понимает, но вот остальные… Такие как Коммититур… Не просто быть командиром. Нужно обладать и харизмой, и внутренним стержнем, которого у меня, например, нет.

Они замолчали на некоторое время, обдумывая слова друг друга. Затем Шифра сказала, резко сменив тему:

— А Гектор тебе рассказывал про свои сны? В них он видит девушку… У нее еще такое странное имя. Анти… Антиклая… Нет, не так. Антиклея, вот!

Вдруг она почувствовала холодное дуновение ветра над головой, в один миг поняла — что-то изменилось в окружающей обстановке. Но было поздно. Голова Терифа отделилась от тела и покатилась прямо к костру. Из шеи ударил фонтан крови, пачкая камни. Шифра заорала, вскочила с валуна, но ноги подогнулись, и она упала, больно ударилась затылком.

Невесть откуда взявшееся чудовище, хищно щерясь, склонилось над ней.

Когда повернулся на шум, Териф и Шифра были мертвы. Потребовалось несколько перкутов, чтобы осознать — на группу напали. Оставив гиганта Коммититура корчиться на земле, я схватил копье и рванул к врагу. Худая человекоподобная тварь сидела на груди уже мертвой Шифры и выдавливала ей глаза. На бегу я заметил длинные острые когти чудовища и медный пластинчатый доспех.

Я остановился в двух шагах от твари, отвел руку в сторону для удара. Время словно остановилось. Краем глаза увидел, как ко мне неслась сутулая Хуфра, чтобы помочь. Увидел отрубленную голову Терифа, валяющуюся у костра.

В ноздри ударил отвратительный, зловонный запах давно немытого тела.

Я заорал.

Тварь ловко прыгнула к моим ногам, локтем треснула по колену, а затем выбила копье из рук. Пол и потолок Дома поменялись местами, я шмякнулся на спину, позвоночник едва не расплющило, грудная клетка отозвалась ревущей болью. В глазах заплясали круги. На миг исчезло сознание.

— Гектор! — раздался где-то совсем рядом голос Хуфры.

Затем глухое рычание, хруст ломающихся костей и отчаянный вопль.

Справившись с болью, я нашарил копье, поднялся. Тварь сидела на спине девушки, обхватив её голову длинными пальцами. Хуфра посмотрела на меня с мольбой в глазах.

А потом чудовище свернуло ей шею.

Мое сердце забилось как у напуганного дагена. Не понимая что делаю, я вновь наскочил на врага, попробовал проткнуть копьем. Кремневый наконечник лишь скользнул по её доспеху, оставил царапину. Тварь схватила костяное древко, резко дернула на себя. Я потерял равновесие, ногой зацепился за голову Хуфры и упал на колени. В этот момент ко мне подскочил одноглазый Кор, впечатался плечом во врага. Старик и чудовище повалились.

Я же дрожащими руками вытащил нож. Казалось, делал это целую бесконечность. Мысли путались в голове, страх шептал, чтобы я скорее бежал из Дома в подземные пещеры. Там смогу скрыться, там никто меня не найдет…