— Думаешь, это случилось с Николь Бонье?

— Не знаю, Гор. Она квартеронка. Но, может быть, какие-то крохи этого оборотничьего очарования остались в её крови и так стукнули в голову Ричарда Барнса. Я слышал о нём. Поверь, там до подонка ещё далеко. Ну, заклинило мужика на красивой бабе. С кем не бывает?

Архимаг криво усмехнулся:

— По-твоему, и я очарован?!

— Ты?!! — Нейл фыркнул. — Да тебя очаровать — проще сдохнуть! Тем более твоя Даниэль — октеронка. Там от лисы одно название. Но девочка хороша! Ходячий соблазн, сам не ведающий того! А как представлю её через годик-другой, когда этот детский флёр развеется… Ум-м-м! Тут и меня перемыкает. Люблю блондинок!

— Только попробуй!

Министр вольготно развалился в кресле:

— Выдохни! Я знаю, что ты ревнивый и своим не делишься. Что хотеть от мага Огня?! … Но, друг мой, тебя конкретно перемкнуло на девочке! И это проблема!

— Нейл, никакой проблемы нет. Я люблю её, Даня любит меня, и мы поженимся, как только ей исполнится двадцать.

Тестимун ненадолго задумался. Потом достал бутылку обычной водки. Налил две рюмки и одну подтолкнул к застывшему мужчине.

— Даниэль Бонье слишком молода для тебя, и её чувства такие же. Ты знаешь, я не большой спец по всем этим романтическим бредням, но в чём я убеждён, так это в том, что все наши эмоции взрослеют вместе с нами. Любить в двадцать и в сорок — это далеко не одно и то же, Гор. То, что сейчас эта девочка чувствует к тебе — да, это любовь, но она похожа на первый весенний цветок: долгожданный, до одури прекрасный и такой же хрупкий. Малейший морозец — и ему конец.

— Не ожидал от тебя таких языковых вывертов! — фыркнул Лачев.

— Это я после общения с эльфами язык натренировал, — с усмешкой ответил Тестимун.

— А на что похожа моя любовь?

— На репейник, который достанет всех своими колючками.

Невесело посмеиваясь, они выпили водку. Гораций зажмурился на миг и выдохнул:

— Корень репейника проникает в землю на полтора-два метра. Хрен выкорчуешь. Вот и Данька во мне проросла насквозь. Вырвать её — это разодрать свою душу в клочья.

От Тестимуна Гораций пошёл в дом родителей. Итерия, уже в курсе случившегося, привстала при его появлении и упала обратно на диван, напоровшись на тяжёлый взгляд.

— Где Даня?

— Я здесь.

Девушка стояла у огромного окна за лестницей, поэтому колдун и не заметил её сразу.

— Прячешься? — зло усмехнулся он.

Даниэль подбежала и схватила мужчину за руки, разглядывая раны, которые он не додумался залечить, занимаясь душевным копанием. Осторожно подула на сбитые костяшки:

— Сильно болит?

— Ты ушла.

— Я никогда тебя таким не видела… — бормотала девушка, чувствуя отголосок вины. Гор защищал её, а она отвернулась, когда он руку протянул. — Я не знала, что ты таким можешь быть…

— Даня, за своих близких и дорогих людей я убью любого. Вот такое я чудовище!

Лачев смотрел на неё и ждал. Ждал, что она сделает. Даниэль, пересиливая собственный страх, положила его руки на свою талию и сама обняла мужчину, успокаивающе поглаживая по спине. Девушке казалось, что она трогает камень, настолько напряжёнными были мышцы. Гораций не двигался и, если бы не медленные удары сердца, она решила бы, что обнимает статую.

— Я видела драки только по телевизору, красивые постановочные картинки. А на самом деле ничего красивого в этом нет.

— Нет, — устало согласился колдун. — Это кровь, боль и первобытный инстинкт: хочешь выжить — бей первым и сильно.

— Ты не убил его?

Лачев вскипел мгновенно:

— Не смей думать о нём! Забудь! Если эта гнида ещё раз приблизится к тебе, я оторву ему ноги!

Даниэль успокоилась, по фразам догадавшись, что Олсен жив.

— Можно, я поухаживаю за тобой?

Гораций не сразу понял, что девушка имеет в виду раны. Вспомнил, как она лечила его в Саорсе.

— Можно.

Итерия кивнула на аптечку и на цыпочках ушла из гостиной, предоставив девушке самой успокаивать мужчину. Гораций тоскливо наблюдал за Даней, как она смачивает ватный диск лекарством, как обрабатывает ранки… Потом рывком посадил девушку себе на колени и уткнулся в шею.

— Пожалуйста, не бойся меня!.. Только не ты! Не могу видеть, как ты прячешься от меня, как отводишь взгляд! Я никогда не обижу тебя! Просто не смогу этого сделать!..

Даниэль коснулась его лица, заставляя поднять голову, поцеловала.

— Я знаю. Я не боюсь!.. Уже не боюсь! — ещё один поцелуй. — Разумеется, такое решение вопросов, мне не по душе. Давай в следующий раз обойдёмся без мордобоя?..

Он не успел ответить. В гостиную заглянула мать:

— Сынок, звонит советник Олсен. Хочет поговорить с тобой. Что ему сказать?

Лачев поднялся:

— Я поговорю с ним в кабинете.

Даниэль вскочила следом:

— Гор…

— А ты, моя милая, села на место и не вмешиваешься в мужской разговор.

И колдун вышел из зала. По коже побежал озноб от его тона. Итерия схватила девушку за руку:

— В таком состоянии его трогать опасно.

— Но он же натворит дел!..

Магиня сама это понимала, закусила губу.

— Гор очень ревнивый. Это ему досталось от меня и моих предков — магов Огня. Привыкай, девочка. И при нём старайся не показывать даже дружеский интерес к кому-то из посторонних мужчин.

— Но как же доверие?

— Я тоже доверяю Касу… Но ревновать не перестала и порой устраиваю такие сцены, что самой потом стыдно, — призналась женщина. — Ревность нельзя перебороть или обуздать. Она или есть, или её нет. Гор любит тебя, а значит, боится потерять, боится, что кто-то уведёт тебя. Он будет ревновать, Даня. Не давай ему повода, мой тебе совет!

Даниэль казалось, что после такого сумасшедшего дня она не сможет уснуть, тем более неизвестно, чем закончится разговор Горация с Олсеном-старшим. Прошло несколько часов, а мужчина до сих пор был в кабинете. Девушка собиралась дождаться архимага, но Итерия настойчиво советовала идти отдыхать, напомнив о недавней болезни и забытом лекарстве. Даня только сейчас заметила головную боль и жуткую усталость. Девушка поднялась к себе, присела на кровать и медленно выпила зелье, прислушиваясь к ощущениям в скребущем горле. Она хотела прилечь на несколько минут, чтобы подействовало лекарство, но стоило голове коснуться подушки, уснула мгновенно.

А утром первым делом позвонила колдуну.

— Алло! Гор?!

— Привет, милая!

Судя по голосу, архимаг улыбался, вообще говорил спокойно, даже радостно. Значит, разговор с советником прошёл неплохо. Девушка перевела дух и спросила:

— Гор, как дела?

Лачев засмеялся:

— Даня, ближе к делу!

— Я волнуюсь, — призналась та.

— Это я понял.

— Как прошёл вчерашний разговор? У тебя не будет неприятностей?

— У меня?! — фыркнул колдун. — Пускай другие боятся неприятностей, которые я могу им устроить.

Девушка вздохнула.

— Из-за меня у тебя появятся новые враги.

— Прекрати накручивать себя! — мужчина нахмурился. — Данечка, пойми наконец: ты не случайный человек в моей жизни. Таких Олсенов может быть сто, а ты у меня одна. И обижать тебя я не позволю никому.

После этих слов Даниэль почувствовала себя не просто в безопасности, а под такой сильной и надёжной защитой, когда не страшны ни живые, ни мёртвые.

— Спасибо!

Гораций вздохнул и признался:

— Я рад, что ты позвонила. Вчера я ушёл некрасиво: не попрощался, не объяснился. Думал, что снова напугал.

— Нет, Гор, не переживай. Если я и боюсь, то не тебя, а за тебя!..

После этого утреннего короткого разговора стало легче и Горацию, и Даниэль. Девушка прошлась по комнате, аккуратной стопкой сложила учебники, тетради. До сих пор не верилось, что вся суматоха с поступлением в университет позади, что больше не будет занятий и зубрёжки, не придёт Реннон Затери со своей мудрой, понимающей улыбкой, не будет язвить Тимур Вершинин. Девушка даже немного загрустила. Конечно, она устала, но всё это время была при деле. А сейчас? Чем заниматься целый месяц?!