Лачев вернулся в комнату, тоскливо глянул на сбитую постель, и понял, что спать не хочется вообще. Он пошёл вниз, решив скоротать время за любимым чаем и телевизором. Спустился по лестнице, сделал шаг по коридору и удивлённо обернулся на приоткрытые двери. Воры? Вряд ли! Нужно быть конченым самоубийцей, чтобы вломиться в дом главного ткача! Пирс забыл запереть? Тоже маловероятно! Оставалась… Даня?

Мужчина бесшумно вышел на порог и почти сразу увидел девушку. Даниэль сидела на ступеньках, обхватив себя руками и, казалось, не замечала ничего вокруг.

— Даня? — осторожно позвал её Гораций.

Она вздрогнула, оборачиваясь к колдуну:

— Привет!

— Ты чего не спишь?

Девушка кивнула на ночное небо:

— Скоро Двулуние. Я плохо сплю в эти дни. Наверное, сказывается оборотничья кровь.

Лачев хмыкнул и присел рядом:

— На сырое мясо не тянет? А то в холодильнике есть, если что!

— Не смейся!

— Я же по-доброму подтруниваю. Не злись, — мужчина нахмурился, заметив босые ноги. — Иди ко мне, а то отморозишь… хвостик.

Даниэль улыбнулась и тут же охнула, подхваченная сильными руками.

— Гор, это не…

— Всё прилично, Дань! — перебил тот. — Мы вместе! Мы пара! Поэтому обопрись на меня: тебе будет удобнее и теплее.

Девушка послушалась. Лачев даже удивился. Наверное, устала или действительно на неё так подействовали две круглые луны на небе. Колдун посмотрел вверх. До полного Двулуния оставалось ещё несколько дней. Ночи уже были удивительно светлыми. На его груди слабо шевельнулась Даниэль, показала пальчиком на меньшую сферу — Булангу:

— Ясноликая Сионаш!

Гораций сообразил, что она называет Луны их мира на лисий манер.

— А это? — он кивнул на большую сферу.

— Верный Шантерель, — девушка перехватила внимательный синий взгляд архимага и пояснила: — Прадедушка часто рассказывал мне эту легенду.

— Я бы тоже с удовольствием послушал.

Она кивнула, устроилась поудобнее, не замечая, как мужчина на секунду зажмурился, словно от боли, и начала рассказ.

… Давным-давно в городе Золотых лис правил великий Синид. И была у него красавица дочь Сионаш. Слава о её мудрости и красоте разлетелась по всем королевствам, и многие приходили к Синиду просить дочь в жёны. Только сердце золотоволосой лисицы уже давно было отдано простому воину Шантерелю. Увидела как-то Сионаш из окон своих покоев прекрасного юношу и полюбила его всем сердцем, ни о ком больше не помышляла. И Шантерель не остался равнодушным к прекрасной деве. Приходил под её окна, и сердце храброго воина замирало, когда за тонкой тканью он замечал девичий силуэт. Однажды, возвращаясь домой, Шантерель увидел лису. И не поверил глазам, когда узнал Сионаш. Над зелёными травами пробегал ветер и, обгоняя его, бежали две лисы. Два огня, два солнца, два пылающих сердца! Видел ли ты, каким ласковым может быть зверь? Как умеет он любить? Как поёт его душа, когда любимая рядом? Не было в мире счастливее этих двоих, обретших свою половину. Но узнал об этой любви Синид и воспылал гневом: не о такой паре он мечтал для единственной дочери. Вождь лис отослал Шантереля в далёкие земли, где бесчинствовали разбойники. Горько плакала Сионаш, но отец был непреклонен. Прощаясь со своим любимым, лиса подарила ему волшебные часы и сказала:

— Когда захочешь увидеть меня, переверни их. С последней упавшей песчинкой я приду к тебе.

Так и повелось. Шантерель служил на далёкой границе, охраняя мир и покой, а верная Сионаш приходила к нему, даря любовь и ласку. Но нашёлся тот, кто рассказал Синиду о вероломстве дочери. Разгневанный отец проследил за лисицей, а увидев их вместе с Шантерелем, пришёл в ярость. И проклял Золотой лис единственную дочь и её возлюбленного:

— Раз безродный щенок дороже тебе знатных лисов и ты, позабыв о чести дома и отца, бегаешь к нему по ночам как продажная девка, бегай же до скончания времён! Отныне домом вам станет безграничное небо и будете блуждать вы по нему в ночи, прячась ото всех, как воры. Будете искать друг друга, догонять, мечтая о встрече. И не встретитесь…

Задрожала Сионаш, полились из глаз горькие слёзы.

— Пощади, отец! — взмолилась она.

И дрогнуло сердце лиса, да только сказанных слов не воротишь. Не смог Синид отменить своего проклятия, но подарил лисам надежду.

— Лишь оказавшись на призрачном мосту Матиара, обретёте друг друга и вернётесь на землю вместе.

В тот же миг исчезли люди, а ввысь взмыли две золотые луны. С тех пор Сионаш и Шантерель живут на ночном небе. Бродят по нему, ждут друг друга, а когда встречаются, сияют ярким светом, радуются. Вместе ищут мост Матиара — и никак не могут найти. День ищут, два — и разбегаются вновь, чтобы встретиться через полгода и дальше искать призрачный мост, который вернёт их на землю.

Гораций заслушался, даже не сразу понял, что история закончилась. Восхищённо тряхнул головой:

— Сказочница!

Даниэль улыбнулась:

— Я спрашивала у дедушки про этот мост. И он мне его показал.

— Неужели?

— Мост Матиара там, — девушка показала на восток. — Ты тоже видел его. Это часть созвездия Погонщик. Помнишь его плеть? Несколько звёзд в виде дуги?

Архимаг кивнул:

— Помню.

— Это и есть призрачный мост. Он очень-очень тусклый, едва заметный.

— Может, поэтому лисы и не могут найти его: слишком ярко светят, ослепляя всё вокруг и себя тоже?..

Мужчина замолчал, чувствуя, как девушка прижалась щекой к его виску. Улыбнулся, сжимая объятия:

— Красивая легенда!

— И грустная. Я когда впервые услышала её, проплакала целый вечер, так жалко было этих Золотых лис, — призналась Даниэль. — Но с тех пор часто выхожу в Двулуние на улицу. Смотрю на небо и надеюсь, что именно сегодня Сионаш и Шантерель, наконец, найдут свой призрачный мост и смогут быть вместе навсегда.

В дом Лачевых Гораций и Даниэль отправились ближе к полудню. Как объяснила леди Итерия, чтобы совместить переезд девушки и семейный обед. И тихонько посетовала, что её мужчины очень редко собираются вместе, занятые королевской службой. Колдун лишь ухмылялся, слушая мать, никак не комментируя её жалобы. Даниэль укоризненно посмотрела на него, но безрезультатно. Наоборот, мужчина начал смеяться, хотя глаза при этом были злые. Девушка непонимающе нахмурилась. Она не знала, что утром у Горация состоялся неприятный разговор с родителями.

— …Но ведь вы можете просто жить вместе, без всяких обязательств! — вяло заикнулась Итерия, когда сын намекнул, что свой выбор сделал.

— Вчера ты была против такого сожительства, а сегодня сплетни и пересуды тебя уже не пугают? — едко заметил мужчина. — То есть с магиней так поступать нельзя, а с обычной смертной можно?

— Да живи с ней! Гуляй! Спи! Кто против?! Но ты же настроен на большее?

— Да, — в очередной раз подтвердил Гораций.

— Я всерьёз опасаюсь, что ранение в Глиссе повлияло на твой рассудок, — Касиан Лачев откинулся в кресле, с насмешливым интересом разглядывая сына.

— Ну, если решение жениться — это признак помутнения рассудка, то у нас большая часть мужского населения безумна! — саркастически засмеялся колдун.

Отец, всегда спокойный, выдержанный человек, впервые повысил голос.

— Прекрати! Тебе не двадцать лет, когда подобные решения ещё можно списать на гормональные всплески! Тебе сорок! О чём ты думаешь? И, главное, чем?!

— Сынок, Даниэль — не лучший выбор для тебя! — рядом заламывала руки мать.

— А вчера ты пела по-другому!

— Гор, поверь, дело не в богатстве и титулах. Я с самого начала поняла, что Даниэль бедна.

— Что?! — прошипел Лачев. — Даниэль не нищенка! Ясно? Она из нормальной семьи и всего лишь оказалась в трудной ситуации.