— Успокойся!

Тестимуна ощутимо потряхивало. Он впился в девушку пронизывающим взглядом:

— Я должен проверить сам!.. Даниэль, а ты можешь прочитать какую-нибудь другую историю?

Она посмотрела на мага и грустно улыбнулась:

— Лорд Тестимун, я могу прочитать любую историю в этой книге, так же, как и вы. Но открываются предсказания тогда, когда приходит их время.

— Да-да, книги зовут, я помню. Но если история не прочитана вовремя. Что тогда?

— Наш мир развивается по спирали. Всё возвращается… Всё повторяется… Сейчас открываются многие тексты.

— Почему?

— Мир Гебы накануне великой битвы. Многие погибнут… уже гибнут… — девушка замолчала, встряхивая головой, словно прогоняя морок.

Министр не ухмылялся и не улыбался.

— Хотелось бы посмеяться над тобой и над твоими словами, да что-то не смешно.

Нейл посмотрел на ткача. Несмотря на договорённость сохранить рабочие отношения, разговаривать бывшим друзьям было тяжело.

— Ты… здесь или?..

— Тебе зачем?

— Поговорить хочу об этом, решить, что делать с Когтем. У меня есть кое-какие мысли. Я сейчас во дворец, чтобы встретиться с Реном.

Лачев согласно кивнул:

— Хорошо, я зайду позже.

— Да… Хорошо… Будем ждать…

Неловкое молчание давило всех.

— Что ж, я пойду. До свидания, Даниэль! — Тестимун криво улыбнулся притихшей девушке. — Береги себя, лисичка!

— Не называй её так! — грубо обрубил его архимаг.

Министр прищурился и ушёл.

— Вы поругались? — Даниэль заглянула Горацию в глаза, заметила в них отблески злости.

— Бывает, — отмахнулся Лачев и обнял девушку. — Данечка, я сейчас тоже должен уйти. Но вечером мы встретимся.

— Я буду тебя ждать.

Наверное, именно это: знание, что она его ждёт, помогло колдуну дотянуть до вечера и пережить неприятный разговор с родителями Грейс. Он пообещал поговорить с королём и помочь избежать опалы. Взял на себя все расходы из-за несостоявшейся свадьбы. Но Элфорды были в бешенстве и не скрывали этого. И это только начало! Гораций знал, что брошенную у алтаря невесту ему не простят долго. Да и нахер их с этим прощением! Главное… Самое главное в его жизни терпеливо ждало в посольском доме. А пока предстояло ещё одно тяжёлое и неприятное действо — разговор с Грейс. Женщина, укутанная успокаивающим заклинанием, сидела перед окном, равнодушно глядя на засыпанную снегом улицу.

— …Почему? Я посвятила тебе всю жизнь! Я всегда была рядом! Десять лет я рядом с тобой, как верная псина. Я разделяла все твои увлечения и всегда поддерживала тебя. Мы похожи с тобой! Одно твоё слово — и я пошла бы на край света, оставила бы родных и друзей, — Грейс посмотрела на мужчину. — Но ты выбрал её — обманщицу и предательницу! Ты простил, хотя не прощаешь никого! Почему?

Колдуну невольно вспомнились слова Гилмора, сказанные на приёме. А ведь волк оказался прав!.. Гораций присел напротив магини:

— Нельзя всю жизнь играть чужую роль, Грейс. Ты ломала себя для того, чтобы угодить мне, чтобы стать женщиной, которая мне понравится. А она… Она родилась такой — моей идеальной.

Магиню буквально выворачивало наизнанку от того, как изменился взгляд Лачева, когда он заговорил о другой.

— Уходи!

Мужчина, скрывая неловкость, кашлянул:

— Грейс, я виноват перед тобой. Если я что-то могу сделать для тебя, только скажи.

Женщина начала хохотать. Хотя её смех был сильно похож на рыдания.

— Убей меня!

— Грейс, хватит!

Колдун начал раздражаться. Не злиться, а именно раздражаться! Магиня просто действовала ему на нервы, как назойливая муха. Даже злость с его стороны была чересчур сильным чувством для неё. От понимания того, как мало места она занимает в жизни Горация, хотелось выть… громко, утробно, по-волчьи! Грейс шумно выдохнула:

— Зря ты отказываешься…

Лачев почувствовал лёгкий холодок от её улыбки: слишком много безумия было в ней.

— … Больше всего на свете я хочу видеть твою зверушку мёртвой. И если мне представится случай — я не удержусь.

— Это не поможет тебе.

— Зато будет приятно! — женщина отвернулась к окну.

Гораций поднялся, погладил Грейс по голове:

— Спи!

Заклинание подействовало мгновенно. В синий взгляд архимага вернулось привычное равнодушие. Лачеву, по большому счёту, было плевать на Грейс ещё со времён юности. Некая благодарность появилась лишь в последние месяцы, когда женщина на пределе своих сил вытаскивала его из болота тоски. Да, мужчина тупо пользовался ей и его такой поступок не красил. Но Гораций никогда ничего не обещал. Грейс знала, кого он любит. Да, он виноват за сегодняшний срыв со свадьбой. Надо было отменять всё ещё вчера. Но… когда дело касалось Даниэль, обычная расчётливость и трезвый рассудок Лачева часто сбоили.

Архимаг спустился в гостиную, где сидели родители магини:

— Грейс спит, — Гораций вздохнул и предложил: — Для неё будет лучше улететь сейчас из Виридии.

Леди Виктория всхлипнула:

— Куда?

— В другую страну, где её не знают. Думаю, морской воздух пойдёт Грейс на пользу. Отправляйтесь на юг. Я всё оплачу…

— Хватит! — не выдержала женщина. — Нам не нужны твои подачки!

На смуглом лице колдуна дёрнулись желваки, но он промолчал. Виктория пошла к дочери. Оставшись с отцом Грейс наедине, Лачев тихо сказал:

— Ты можешь мне не верить, но я не хотел, чтобы так всё закончилось. Я не желал Грейс зла.

Ричард Элфорд горько усмехнулся:

— Я всегда знал, что ты принесёшь моей дочери одни неприятности. А она упёрлась: «люблю» — и всё!

Гораций промолчал, равнодушно глядя вдаль:

— С женщинами так бывает!..

— Ты угробил её жизнь.

— Только какую-то маленькую часть, — Лачев посмотрел на мужчину. — Я признаю свою вину и согласен на компенсацию, более того, если понадобится моя помощь — окажу её тебе и твоей семье. Но не вздумайте мне мстить, Элфорд, — уничтожу!

Он направился к выходу, когда услышал тихое:

— Будь ты проклят, Лачев! Будь ты проклят!.. Как же я хочу, чтобы однажды ты пережил то, что пережили сегодня мы с Викторией, глядя на страдания нашей дочери, когда над ней смеялись все, кому не лень!..

Гораций на мгновение замедлил шаг, но потом спокойно продолжил свой путь. Все эти людские душевные терзания давно перестали его волновать. А проклятий (не тех, которые чёрной сеткой падали на жертву, а обычных словесных возмущений) он наслушался с лихвой и давно перестал обращать на них внимание. Главного ткача Авреи-Десетры трудно было чем-то разжалобить.

Куда бы ни попал Лачев, его везде преследовали любопытные взгляды. Уже все знали о том, что он бросил Грейс Элфорд прямо перед алтарём. Даже в королевском дворце на главу Тайной канцелярии опасливо косились, не зная, чего ещё можно от него ожидать. Но лезть с расспросами никто не рискнул, слишком уж хмурым и недовольным выглядел архимаг.

Мужчина вошёл в кабинет Авизара, на мгновение зажмурившись от яркого света.

— Доброго дня всем!

— Ой ли! — ядовито ухмыльнулся король.

Лачев сел на свободное место и посмотрел на собравшихся: помимо Авизара здесь были министр и несколько советников, которые пользовались доверием его величества.

— Зачем тебя позвал Виттур! — без предисловий начал король.

Нейл видел, что Авизар в бешенстве, поэтому жестом остановил Горация и стал рассказывать сам:

— Волк позвал НАС, ваше величество. Его интересовал старинный артефакт, ныне полностью разряженный и не представляющий особой ценности… на первый взгляд.

— А на второй?..

И стало не до шуток. Маги просидели допоздна, обсуждая случившееся в доме элларийского посла.

— …Твою мать! Просрать такой козырь! — не сдержался Авизар.

— Ваше величество! — осторожно осадил его Кеян Молнар.

— Что?! Скажешь, я не прав?! — король уже взял себя в руки, но яростный блеск из тёмных глаз не исчез. — Этот волк явился сюда за кольцом! Можно было такую игру затеять! Он ушёл бы из Хазирда сам! Ну, может, поставил бы своего вернероя… А теперь и о Хазирде боязно заикаться, и кольцо придётся принести Виттуру на блюдечке, потому что кто-то в бабах своих разобраться не может! — мужчина зло уставился на Лачева.