Если в городе ещё можно было встретить какое-то подобие растительности (в витринах магазинов, меленькие цветочки на клумбах, украшающих центральную площадь), то, как только такси вылетело за пределы Меокхо, началась бескрайняя, уныло-серая тундра, припорошённая снегом.

— И это у вас разгар лета?! — не вытерпела Даниэль.

— Да! — кивнул таксист. — Тепло в этом году. Давно такого не было. Вот в прошлом, помню, на Литу (праздник летнего солнцестояния — Прим. авт.) такой снегопад пошёл, снеговиков катали…

Девушка никак не прокомментировала это, только спросила:

— Откуда вы знаете, куда лететь? Здесь же нет дорог!

Мужчина засмеялся:

— Впервые в наших краях?

— Да.

— Тогда понятно. Городов и деревень у нас мало, лесов нет. Что нам облетать? Вот и гоним по прямой. Главное — направление знать.

— А мы не заблудимся?

— Обижаешь, красавица!

— Простите!

— О! Вот и снежок посыпал!.. Ничего! Быстро закончится, — предрёк водитель, хмуро поглядывая вверх.

Даниэль, наоборот, любовалась крупными хлопьями, парящими в воздухе. Нереально большие, они словно кружились в танце, мягко оседая на землю, редкие кривые деревца и на летящую машину. А когда девушка налюбовалась снегопадом, то неожиданно увидела перед собой величественный белый замок. Четыре угловые башни гордо вздымали свои шпили. Большие окна и маленькие мансардные окошки придавали лёгкости и живости — замок словно парил над землёй! Как раз выглянуло солнышко, и падающие снежинки заискрились разноцветными огнями вокруг каменных стен. Из груди Даниэль вырвался восхищённый вздох. Неужели это всё настоящее и там кто-то живёт?!. Живёт. Рейнгольд Виттур — альфа Белых волков. Что ж, жилище под стать королю! Один вид замка внушал трепет, а уж если представить его хозяина!.. Девушка облизала пересохшие губы. Взгляд выцепил несколько завитков дыма, убегающих в голубое небо. Хоть какой-то признак живых людей в этом сказочном сооружении!

— Какая красота! — не удержалась девушка, не в силах отвести глаз от завораживающего зрелища. — Это Белый замок?

— Он самый. А ты сомневалась, что долетим! — с обидой в голосе фыркнул водитель.

Даниэль послала ему извиняющую улыбку и вновь посмотрела на дом Рейнгольда Виттура. Такси замерло в метрах ста от замка.

— Почему мы не летим дальше? — спросила девушка.

— Ближе нельзя. Хозяин не любит, — пояснил таксист.

Даниэль почувствовала, как изменился голос мужчины. В нём отчётливо слышался страх. И она, наконец, в полной мере осознала, куда попала, вернее к кому. Рейнгольд Виттур — Белый волк, которого даже оборотни боялись. Волк, который откровенно недолюбливал людей, таких, как она. Ой-ё-ёй! От нехорошего предчувствия засосало под ложечкой. Вся надежда на письмо Рода. Даниэль без былого восторга посмотрела на замок, куда ей предстояло дойти самой по только что выпавшему снегу.

- Может, подвести? — любезно предложил таксист и подмигнул красивой девушке.

— Спасибо, но не стоит. Сама справлюсь!

— Ну, как знаешь! — пожал плечами мужчина.

Девушка достала из рюкзака письмо Родика Гилмора, нащупав при этом шелестящий пакет с мармеладом. Волнуясь перед встречей с Белым альфой, она машинально сунула конфетку в рот и спрыгнула на скрипучий снег.

Только скрипа Даниэль не услышала. Ноги легко прошли сквозь снег — и она провалилась в другое пространство.

Чёрт! Это портал-ловушка! Неужели мармелад?!.

Девушка не удержалась на ногах и охнула, больно ударившись коленками о пол. Аж звёздочки заплясали перед глазами! Из разорвавшегося пакета вокруг рассыпались те самые конфеты.

— … Я знал, что женщины по природе своей хитры и коварны, но наивно полагал, что в твоём лице встретил редкое исключение.

Даниэль подняла голову, настороженно оглядываясь по сторонам. Высокие стены, закрытые стеллажами. Такое же высокое узкое окно. Большой письменный стол… И незнакомый мужчина со скрещёнными на груди руками. Девушка сглотнула, догадываясь, куда попала и кто смотрит на неё удивлённо-насмешливым взглядом:

— Егор?

— Гораций Лачев, — поправил маг. — Ты же, как я понимаю, уже в курсе?!

Даниэль поднялась на ноги:

— Да.

Маска спокойствия слетела с мужчины за доли секунды.

— И всё?! … Всё, что ты можешь мне сказать?!

Даниэль робко глянула на мага, пытаясь узнать в нём Егора. Форменный китель как влитой сидел на высокой, статной фигуре. Чёрные волосы, чуть длиннее, чем требовала мода, небрежно уложены, как будто кто-то в спешке взъерошил их рукой, только несколько прядок упало на лоб. Угольно-чёрные брови, прямой нос, высокие скулы — лицо мужчины было словно вылеплено скульптором. Ничего общего с милой, но простоватой физиономией их наёмного мага. Только пухлые губы да кожа такая же смуглая и от этого нереально синие глаза. У Егора были карие… Главный ткач так знакомо вскинул бровь, заметив, с каким интересом его разглядывает девушка. Та отвела взгляд:

— Вы ждёте, что я попрошу прощения?.. Но я не чувствую за собой вины!

Лачев на секунду онемел, а потом не выдержал:

— То есть обмануть меня, бросить в Саорсе, по-твоему, нормально?!

— Но ты же нас обманывал! — возразила Даниэль и тут же поправила себя: — ВЫ нас обманывали!

— Что?!.. Ты, милая, не сравнивай пак-ана с воробьём!.. — и колдун медленно прошёлся перед девушкой. — Я выдавал себя за другого не забавы ради и не ради собственной выгоды! Я блюду интересы государства!

— Красиво говорите, кене Лачев! Прямо как с трибуны! — Даниэль не сводила с мужчины напряженного взгляда. — Вот только враньё от этого не перестало быть враньём.

Лачев раздражённо клацнул зубами:

— Соплячка!

— Как вам будет угодно! — девушка отвернулась.

Он рассвирепел:

— Чего ты мне выкаешь постоянно?!..

Даниэль испуганно отшатнулась, и мужчина опомнился:

— …Не надо, Даня! Мы слишком хорошо знаем друг друга.

— Я не уверена в этом.

— Ты многое не понимаешь!

— Я понимаю, что Роду грозит смерть!

Гораций Лачев подошёл к девушке, раздираемый настолько противоречивыми чувствами, что голова шла кругом.

— Я почти взял этого волка за горло!

— Этот волк — наш друг!

Продолжала гнуть своё эта невозможная девчонка. Откуда столько упрямства в таком тщедушном тельце?! … Мужчина зажмурился, отступил на шаг и громко приказал:

— В казематы её!

— В казематы? — задушенно переспросила Даниэль, мгновенно растеряв весь свой боевой запал.

— Именно! — хмыкнул Лачев, отворачиваясь к окну, и едко добавил: — К пак-анам, в подземелье!

В казематах Тайной канцелярии никаких ящеров не было. Там было темно и сыро, а ещё холодно, несмотря на жаркое лето за окном. Просидев в одиночной камере до вечера, девушка основательно продрогла. Она сжалась в комочек и стучала зубами от холода и страха. Теперь Даниэль точно знала, что все рассказы о Тайной канцелярии и её хозяине правдивы. Она собственными ушами слышала стоны и крики узников. Не в силах удержаться, прижималась щекой к холодному железу, пытаясь расслышать, что происходит за дверью. Что там делали с заключёнными? Пытали? Почему они так кричали?!.. Но больше всего Даниэль напугал чей-то смех, отчаянный, безумный, словно неживой! От него мороз бежал по коже! Девушка в ужасе попятилась от двери, с ногами забралась на койку и обхватила себя руками. Её начало нервно потряхивать.

Когда рядом был Родик, всё выглядело несколько иначе, и Гораций Лачев со своей Тайной канцелярией казался чем-то далёким и не таким жутким. Даниэль в который раз огляделась по сторонам. Серые, ровные стены без окон, без плесени и без ржавых подтёков, отгороженное отхожее место и железная дверь. Камера была похожа на гроб: никакой связи с внешним миром, полная изоляция. Только каждые пять минут через узкое пространство проплывала белёсая дымка — охранное заклинание. Девушка, затаив дыхание, замирала, когда эта волна просачивалась сквозь её тело и исчезала в стене. А потом снова наступала обманчивая тишина. Лишь издалека доносились тяжёлые шаги охранника. И почему-то до крика не хотелось, чтобы эти шаги приближались к её камере!.. Воображение Даниэль живо рисовало высокую сгорбленную фигуру… может быть, даже не человека, а гоблина. Вот он идёт, с трудом переставляя ноги, лицо невыразительное и равнодушные глаза. Вот он подвешивает несчастного пленника на крюк в потолке. Вот он… Девушка затрясла головой, прогоняя пугающие картинки. Сердце и так билось как сумасшедшее!