— За что тогда можно преследовать нас? — девушка с мольбой посмотрела на могучего орлиана. Он внушал ей благоговейный страх огромными размерами крыльев, благородными чертами красивого лица, обрамлённого чёрными кудрями.

— Я ищу свою невесту, которую тоже похитили, — неожиданно для самого себя признался орлиан.

— Похитили?! — в два голоса воскликнули брат с сестрой.

— Я думаю, что похитили, — неохотно признался Ориан. — Она пропала средь бела дня, и никто не знает — куда, даже сестра её не может понять, как это произошло, ведь в саду, где жертва гуляла, не было посторонних.

— Она тоже из вашей страны? — спросила Рида, разглядывая исподтишка перья орлиана. В сумраке пещеры, освещаемой только серебристой плесенью, покрывшей стены ковром, они казались черными, создавая впечатление таинственной волшебной силы.

— Нет, — покачал головой богатырь. — Она? девоптица.

— Девоптица — как красиво звучит! — проговорила Рида, тряхнув длинными локонами. — Наверное, она чудо как красива?!

— Очень красива! — подтвердил Ориан, мечтательно закрыв глаза и представляя образ возлюбленной. — Белокурые волосы, нежная кожа, правильные черты лица, чёрные ресницы и брови, а перья! Такие могут быть только у небесных созданий — белоснежные, блестящие, отливающие голубыми бликами. А на ощупь столь нежные, что кажутся призрачными, невесомыми.

— Неужели существует такая красота?! — воскликнул Рад, которого задело за живое описание, данное орлианом.

— Девоптицы живут в царстве Справедливости — Астрея.

— Мы не слышали, — признался юноша.

— К сожалению, государства на нашей планете очень изолированы, мало знают друг о друге. Каждый народ живёт в неведении о соседях. Это и понятно, ведь каждая страна отделена от другой огромными пространствами пустынь, где проживают страшные монстры.

— А можно узнать, в какой стране живёте вы? — храбро подняла глаза на орлиана Рида.

— Можно, — кивнул Ориан. — Я из Дианойи, царства орлианов.

— Красиво звучит, — признался брат красавицы. — И так знакомо.

— Я могу предложить вам убежище, — сказал орлиан. — Но лететь далеко. У вас хватит сил?

Ориан внимательно посмотрел на Рада, тот перевёл взгляд на сестру, опасаясь за её здоровье.

— Девушку я, скорее всего, смогу унести, — успокоил его орлиан.

— Тогда можем лететь, — обрадовался юноша.

— Я здорова, — сказала девушка. — Ваша вода — волшебная. Она восстановила полностью мои силы.

Рида смущённо завернулась с головой в шкуры.

— Извините, — прошептала она. — Начинается превращение.

Орлиан и сам видел, что Рад покрывается сизыми перьями. Юноша раскидал шкуры, видимо, во время преображения выделялось много энергии, и тело начинало пылать. Ориан знал это на собственном опыте и давно научился управлять процессом.

Брат красавицы встрепенулся, расправил крылья, оглядел своё тело большими чёрными глазами, сложил крылья и посмотрел на орлиана, словно хотел о чём-то спросить.

Ориан с интересом разглядывал небольшое (по его меркам) тело с гладкими пёстрыми перьями. Он отметил крепкие лапы с чистой блестящей кожей и цепкими когтями.

«Постоять за себя сможет», — удовлетворённо вздохнул орлиан. Он смотрел на юношу, с замиранием сердца ожидая преображения его сестры. Почему-то хотелось, чтобы она оказалась красивой и в этом облике.

Он вспомнил, как первый раз увидел чаровницу. Тогда черты её лица показались ему утончёнными, хотя глаза были закрыты.

В его стране красивой считалась птица с яркими чистыми блестящими перьями, хотя на лицо тоже обращали внимание. Однако если оперение было грязноватого оттенка, то даже миловидная мордашка не казалась привлекательной. Именно поэтому основным занятием знатных орлианок был уход за своим пёрышками.

Чего только они не придумывали! За своей человеческой плотью ни одна из них так не ухаживала. Да это и понятно, ведь диво-птицы или дивины (именно так именовали себя обитатели Дивинии) оставались красивыми в любой ипостаси, если тело птицы было здоровым и ухоженным.

Судя по преображению юноши, а они родственники, девушка не могла быть уродиной. Хотя, чего ожидать от беглецов, вынужденных питаться чем попало, да ещё и жить в непригодных для птиц условиях? Например, эти пещеры дурно влияли на пух. Он становился жирным, если находиться здесь долго. Для самцов это не имело большого значения, ведь они гордились не красотой, а размахом своих крыльев, выносливостью и умением защитить себя и близких от врагов. А для этого нужны крепкие ноги и острые когти.

А вот для изнеженных самочек нахождение здесь могло стать роковым.

О чём сейчас он думает? Ему важно, чтобы эта девочка смогла преодолеть расстояние до пограничной заставы, где можно оставить парочку на попечение верных соратников. Разве так важна её красота?

— Я готова, — кивнула девушка.

Ориан повернул голову и залюбовался горлинкой. Она была прелестна: медовые волосы заплетены в косу и уложены короной вокруг головы. Точёные черты смуглого лица и пухлые губы придавали облику детскую невинность. Перья золотистого цвета очень гармонично сочетались с большими глазами оранжево-коричневого оттенка.

«При должном уходе она будет выглядеть красавицей», — подумал орлиан и приосанился при виде красивой самочки, а потом усмехнулся про себя:

«Какая самочка? Этому ребёнку ещё расти да расти до полового созревания».

Рида заметила изучающий взгляд орлиана и улыбнулась, склонив голову чуть набок и подняв нежные крылья. Теперь горлинка казалась необычайно очаровательной в окружении радужного ореола из светящихся бликов.

Могучий самец удивлённо раскрыл глаза, пытаясь понять: какого же цвета у горлинки перья, ведь они были вроде бы тёмно-каштановые. А что теперь? Теперь они отсвечивали всеми оттенками коричневого от золотого до тёмного, как будто были раскрашены волшебной кистью. Крылья трепетали так призывно, что у самца перехватило дыхание, а перья непроизвольно встали дыбом.

«Вот так девочка! Так улыбаться могут только заправские кокетки! Или у неё это спонтанно получилось? Ох, непроста чаровница! Как бы мне с ней горя не хватить!»

Орлиан опустил глаза, усмиряя свою плоть. Когда он посмотрел на Риду, то встретил такой ясный взгляд золотых глаз, что усомнился в том, что видел до этого.

Самообладание у оборотня было исключительно сильным, поэтому он усмехнулся и приказал:

— Следовать будете точно за мной, потому что я умею выбирать воздушные потоки, которые направлены в царство орлианов.

Он двинулся к выходу, высоко поднимая лапы, боясь обрезать их об острые камни, разбросанные по пещере.

«Времени нет для закрытия уязвимых частей, да и не должны пока знать эти юнцы о моих способностях», — думал перевёртыш, шагая вперёд, за ним шла горлица, а замыкал шествие горлиан.

Орлиану понравилось, как брат заботился о сестре. В его клане тоже оберегали самочек, любых, даже самых неродовитых, ведь каждая из них могла стать матерью великого мага, что происходило спонтанно, по неведомому замыслу высших сил.

Когда показался выход, богатырь оглянулся на следовавших за ним юноптиц и резко взлетел вверх. Так мог лишь он и его родичи, но об этом знали только в его стране, поэтому не опасался быть узнанным.

В воздухе птицевоин зорко огляделся, не увидел опасности, краем глаза отметил, что юнцы следуют за ним, подождал, пока они не приблизятся, уверенно свернул в нужную сторону.

И тут увидел вдалеке коршуана. Необходимо было действовать быстро, пока разведчик не призвал соратников. Оборотень устремился к врагу. Злодей так же заметил атакующего, но не сбежал, сам полетел в бой. И вот столкнулись храбрецы, сцепились лапами, и, махая крыльями, понеслись, кружась в воздухе, к земле. Обычно орлианы шли в бой, надев шлемы с необычайно твёрдыми налобниками — удар такого способен проломить череп. На ноги крепили когти, металлические, заточенные с обеих сторон, как кинжалы. Имелись и нашлемные маленькие многозарядные арбалеты, стрелявшие отравленными крохотными стрелками. Активировались с помощью специальных устройств, зажатых в зубах. Но в этот раз оружия под рукой не случилось, пришлось пользоваться тем, что есть — бодать лбом. К счастью, один из ударов оказался удачным, глаза злодея закатились, и он обвис, как тряпка.