Тут над площадкой закружился главный страж.

— Лети за мной! — приказал он горлиану. Теперь самец направился прямиком к самой высокой башне

Рад летел за витором, поражаясь обилию зелени на здании. Деревца располагалась на верандах, окружавших башню со всех сторон.

Провожатый приземлился на перила, поджидая горлиана. Когда Рад пристроился рядом, витор произнёс с низким поклоном: — Приказание выполнено, ваше величество!

Горлиан увидел среди изумрудных листьев белоснежные крылья и услышал мелодичный голос: — «Ты свободен».

Едва защитник крепости улетел, всё тот же голос властно произнёс: — «Рассказывай, кто и откуда».

Горлиан поведал вновь свою легенду.

— Да, коршуаны активизировались. Сколько их было? — уточнила незнакомка.

— Я не сосчитал, некогда было, мягко говоря, — признался юноша. — Целая стая.

— Видимо, богатый был караван? — продолжала расспрашивать правительница.

— Богатый. Купцы везли товары для обмена с горцами и подарки грифовитязям. Меня-то уже в пустыне подобрали, полуживого. Кажется, их царь хотел нанять дружину для охраны. Теперь коршуаны совсем обнаглеют, — печально взмахнул крыльями наш герой.

— Я не могу отправить тебя на родину, даже если бы знала, где она находится. У нас тоже мало стражей, а дружины нет вовсе. Придётся тебе остаться в нашем царстве на время, — обрадовала собеседница.

— Не собирают ли купцы караван? — живо спросил горлиан. — Я бы полетел с ними.

— Я подумаю, — согласилась девоптица.

Она вылетела из ветвей и устроилась на насесте напротив горлиана.

Рад замер от восхищения. Конечно, орлиан рассказывал о красоте обитательниц соседнего царства, но увидеть наяву чаровницу с белоснежными крыльями оказалось выше сил юного горлиана. Он растерял все слова, судорожно вздыхая и расправив крылья, так как не надеялся на крепость своих лап.

Правительница смотрела на чужака большими ярко-синими глазами и улыбалась, наслаждаясь его растерянностью.

А горлиан любовался правильными чертами лица: соболиными бровями, красиво очерченными губами, мраморной кожей красавицы. Золотистые волосы, уложенные в замысловатую причёску, сверкали в лучах солнца, а золотая корона показывала, что перед ним сама царица.

Девушка тоже рассматривала горлиана с интересом — она впервые встретила самца из этой страны. Ей импонировала его юношеская горячность, когда рассказывал свою историю. А его восторженность, с какой он смотрел на неё, заставляла чувствовать себя неотразимой.

«Если бы и ОН так смотрел на меня», — подумала царица и тяжело вздохнула, унимая заколотившееся сердце.

— Что ты умеешь делать? — спросила девоптица.

— Я был посланцем, видимо, (моё племя славится своей выносливостью и умением находить путь домой), — сообщил Рад. — Правда, совсем недолго, учитывая, ЧЕМ закончилось.

— Очень хорошо! — обрадовалась царица. — У меня маловато быстрокрылых гонцов, которым можно доверять.

— Увы, я и сам не знаю, можно мне доверять или нет, — смутился наш герой. — Вдруг, до того, как потерял память, являлся предателем и негодяем?

— Не похож ты на злодея совершенно, а уж я на таких насмотрелась, — возразила самочка. — Раз уж потерял память, начнёшь всё с начала. Поклянёшься в верности мне.

— Но… — пытался возразить горлиан.

— Никаких «но», — отрезала царица. — Не представляешь, как тяжко жить и править, когда никому не веришь, а ты такой славный и красивый мальчик. Может, и драться умеешь?

— Нет уж, не рискну хвастаться, не помню, лучше пригласить настоящего грифовитязя, природного витязя — заикнулся юноша.

— Посмотрим, — туманно намекнула царица. — Сначала я должна посмотреть, что ты можешь. Жить захочешь, все навыки вспомнишь, или на ходу освоишь новое.

Девушка посмотрела на свое ожерелье, что висело на груди.

Рад только теперь обратил внимание на эту красивую вещицу. Она была, несомненно, выполнена искусными мастерами, скорее всего, гномами, как и рассказывал Ориан.

Ожерелье состояло из белого жемчуга, на котором висел большой медальон. Подвеска была выполнена в виде сердца из цельного перламутрового камня. По краям виднелась золотая кромка. Камень вспыхивал и бросал в стороны искры.

Пока горлиан рассматривал ожерелье, появились существа маленького роста, но не ночлиши. Это были маленькие человечки с серой кожей, лысой головой и уродливым лицом.

«Вампиры!» — возникло в сознании слово, которое он когда-то слышал, а красотка в выборе слуг не слишком разборчива. Или наоборот, чересчур избирательна. Кажется, капризный характер, не самый худший её порок! Почему в сознании сразу возникло это выражение? Да потому, что у существ были маленькие бегающие глазки, длинный вогнутый нос и огромный рот или скорее даже пасть. Она казалась главной деталью на лице человечков. Постоянно открыта, показывая неровные, точащие в разные стороны острые клыки. Наш герой поёжился, ему показалось, что эти существа смотрят на него злобно, предвкушая, как вцепятся в его шею.

Горлиан отвёл взгляд в сторону. Смотреть на тварей было неприятно, хотя они казались крохотными по сравнению с молодым человеком и вели себя раболепно, склонившись перед девоптицей в низком поклоне…

«Как они отличаются от ночлишей», — подумал Рад. — «Те такие милые и забавные. Ведут себя по-дружески и совсем не раболепствуют. Они считают себя друзьями орлианов, а эти монстры, скорее всего, смерды, даже не прислужники, а скорее, рабы. Вон как они смотрят искоса на царицу. Будь их воля — вцепились бы в нежную плоть. Неужели безумица ничего не замечает?».

Начинающему шпиону захотелось закрыть уши, когда он услышал скрипучий голос, который переходил в шипение.

— Звали, Ваше величество?

— Отведите горлиана к стражам. Пусть ему выделят хорошую комнату. Он теперь — личный посланец, — царица повернулась к новому подданному, — мои карлики выполнят любую твою просьбу.

«Так вот они какие — карлики!», — промелькнула мысль у Рада, но додумать её он решил позже.

Горлиана разместили в отдельной комнате, хотя остальные гонцы и стражи жили в общем помещении, напоминающем казарму, где по всему периметру стояли двухъярусные кровати, длинные столы и лавки.

Юноша невольно сравнивал удобства у орлианов и виторов и склонялся к мысли, что здешняя правительница совсем не заботилась о своей безопасности, если воины, которые должны защищать своего правителя, обитают в тесноте, плохо питаются и нечасто занимаются отработкой боевых навыков.

«Почему такая беспечность?», — думал молодой человек, лёжа на жёстком топчане ночью. — «Царица не похожа на взбалмошную красотку, думающую только о своей внешности. Она надеется, что пустыня не пропустит недругов? Или у неё есть другая, куда более надёжная защита. Какая? Раз водится с нечистью, вроде вампиров, и сама не чурается магии и точнее не белой. А тёмный маг в одиночку способен разделаться с целой армией. Зачем тогда нужен я? Неужели, даже самая чёрная душа нуждается в том, чтобы рядом был кто-то добрый и любящий, человек, который не воткнёт нож в спину при первом удобном случае. Если догадка верна, можно, в общих чертах, представить и что случилось с сестрицей. Трон куда важнее любых привязанностей, конкуренты никому не нужны. Тем более, и делать ничего не надо, намекнул вампирам, а там иссушенный трупик под землёй до окончания веков не найдут. Если только правительница сама не оказалась зачарована и сведена с ума некоей третьей силой, коварным завоевателем, не желающим править напрямую, а лишь через послушную рабыню. Есть над чем подумать».

Горлиану не терпелось встретиться с ночлишем, который был шпионом орлианов, но пока не видел, ни одного такого существа. И неудивительно, странно было бы, если два извечно враждующих народа служили при одном дворе. Но, до недавнего времени, посланник работал — таки. Это может означать лишь одно — карлики явились недавно. И после исчезновения прежней правительницы. Вполне можно допустить, что к преступлению не причастны и лишь возрастающее безумие убийцы заставило призвать их. Значит, в работниках у девоптиц только карлики? Какие отвратительные существа! Каким образом царице удаётся держать их в повиновении? Один взгляд нечисти леденит кровь, а чудовища нечестивые прислуживают во дворце. Не боится коронованная чародейка, что однажды рабы сожрут её на ужин»?