Не успел Ник отогнать пошлые ассоциации, как Молониус был уже рядом. В руках он держал большую синюю тарелку и отчаянно перемешивал содержимое. Что именно, Ник не видел. Зато видел свой инт, который маг использовал вместо ложки.

— Держи! — Молониус протянул вещь мурру. С неё капала зелёная жижа. — Что? — не понял колдун. — Ах, это! — он поднёс инт ко рту и чуть было не облизнул, как ребёнок облизывает ложку с вареньем, но в последний миг передумал. Покачал головой. Вытер слизь о мантию, снова протянул Нику. — А вот теперь держи. И не думай совать в рот, это небезопасно. Лучше помой сначала.

— Спасибо за совет, — ответил Ник, чтобы хоть как-то скрыть неприязнь.

Но, к его удивлению, инт оказался не таким липким, как в прошлый раз. И не таким шершавым. И вообще — более подходящим для игры. Маг, каким бы чудиком он ни казался, проделал неплохую работу. Конечно, эту вещь всё ещё трудно было назвать интом — великоватая, кривоватая, паршиво сбалансированная — но всё-таки, лучше, чем вообще ничего.

Ник рискнул сыграть. Неуклюже поднял книгу над диваном. Перенёс её на стол, взял три яблока, пустил в хоровод вокруг стакана. Поменял цвет одного из них — сначала на жёлтый, потом на красный, потом на фиолетовый. Вернул обратно в тарелку.

— Вижу, у нас прогресс, — сказал Рейн, появившись в дверях.

Ник согласился. Да, потребуется время, чтобы привыкнуть к этой здоровенной хреновине, но, в целом, играть можно. Рано или поздно обнаружатся какие-нибудь недостатки. Не по магической части, так по материальной. Например, инт развалится в руках, при попытках воспроизвести редкую ноту.

Но Ника это не пугало. Отбиться от пиратов сможет — и на том спасибо.

— Что там снаружи? День, ночь? А, не важно. Готовьте корабль, Рейн, вылетаем немедля!

Крылочеловек не успел даже моргнуть. Молониус заорал:

— Нет-нет, лунный полосатик! Ни в коем случае!

— Что ещё?

— Я же не обучил тебя магии! Вековое мастерство скрыто внутри меня!

Он громко рыгнул. И тут же захихикал, словно испустил шутку столетия.

— У нас нет времени на это. Софи в опасности, и…

— Один урок! — маг остановил Ника жестом, отчего едва не потерял тарелку с жижей. — Один урок, и отправляемся в путь. Обещаю. Это быстро.

Ник нахмурился.

— А ещё моё варево, — добавил Молониус. — Ему надо настояться.

Мурр на секунду задумался. Если брать мага с собой, то придётся выделить ему отдельный сундук, цепи и кляп в рот. Чисто для безопасности: всё-таки, небоплавание — вещь серьёзная.

— Хорошо. Один урок. И мы улетаем.

Маг уселся в кресло, сложил ноги на стол. Жижу в тарелке по-прежнему перемешивал, откуда-то раздобыв ложку. Сказал:

— Итак, юный осколочек луны. Прежде чем я раскрою тебе тайну — нечто такое, о чём ты даже не подозревал — позволь мне поинтересоваться. Чем, как думаешь? Твоим видением магии. Опиши мне — только вкратце, умоляю, у нас мало времени — как, будучи мурром, ты воспринимаешь её. Подозреваю, мы по-разному смотрим на вещи. И моё видение тебя ошеломит. Поразит. Шокирует.

Ник снова нахмурился. Даже позволил чуть покраснеть полоскам, чтобы маг видел его недовольство. Но Молониуса это ничуть не впечатлило.

— Ну же, зефирненький! Ну! — и, понюхав "кашу" в тарелке, мерзко засмеялся. — Ке-ке-ке-ке!..

Ник понял, что ничего своей угрюмостью не добьётся. И вкратце пересказал суть магии. То, на что дедушка Гор тратил многие часы.

Дело в том, что каждый предмет — от камня, до человека — имеет своё звучание. Иногда простое, как ритм барабанов, иногда сложное — и требуется умение профессионально слушать, чтобы вычленить каждую составную часть мелодии.

Но уметь слушать — только половина дела. Нужно ещё уметь играть. Творить собственную мелодию, вклиниваясь в звучание чужой. Если получается, ты становишься ведущим музыкантом, а мелодия предмета меняется вслед за твоей игрой.

— Это сложно, — сказал Ник. — Так же сложно, как объяснить на словах. Было такое понятие… нет, не вспомню. Смещение мелодии на слабые доли такта, чтобы получился эффект "раскачивания" — тогда идёт легче. Тогда можно менять даже сложные конструкции. Но это требует практики. Если работаешь с живым существом, у которого мелодий не одна, не две и даже не две сотни — можно легко сменить другую. И вместо сращения костей получить остановку сердца. Или даже что похуже.

Ник замолчал. Посмотрел на мага — тот перемешивал содержимое тарелки и непонимающе пялился на мурра. Посмотрел на Рейна — но по его виду было трудно понять, о чём тот думает.

— Вспомнил — синкопа. Так это называется. Мурры с дальних островов зовут это свингованием, но у нас термин не очень популярен.

Он остановился. Посмотрел на собственные ладони. Стряхнул оцепенение.

— Зачем я вообще это рассказываю? Ведь это известно любому магу! Так? А теперь давайте то древнее знание, от которого у меня вырастут крылья и я стану божеством. Ради него же мы до сих сидим на месте!

Молониус покачал головой:

— Увы, луняша. Увы. Тебе известно о магии куда больше моего. Ты мурр, у тебя это в крови. А кто я? Всего лишь жалкий старик. Никчёмный человечишко!

— Что?

Маг поставил синюю тарелку на стол. Несмотря на жуткий внешний вид, от "каши" вкусно пахло — грибами, овощами, варёной зеленью.

— Но я, невзирая на всю свою бесполезность, могу показать тебе один фокус. И накормить кое-чем интересным. Не смотри так, оно выглядит неаппетитно. Да и на вкус, если честно, так себе. Обычному человеку от моих грибочков пользы никакой. Понос, несварение и лёгкие галлюцинации… Это ведь не считаются чем-то полезным, да?

— Кхм-кхм, — Ник опять начал сдвигать брови.

— Не кряхти, я знаю, что мурру тоже от моей кашицы толку мало. Разве что видения чуть более осмысленные. Но! Я же упоминал о фокусе, да? Эх, давненько я не баловался таким с лунятами. Боюсь, чуть силы не рассчитаю, и это меня убьёт. Но ты хоть веселые сны посмотришь. Итак, сахарок, ты готов?

— Готов к чему?

— К этому.

Ника что-то ударило. Уплотнение воздуха, старый приём — именно таким он вырубил громилу Тууда, когда тот чуть не разорвал Софи на части.

Впрочем…

Нет, не уплотнение воздуха. Что-то другое, более тонкое, не такое материальное…

Ник сел, потирая глаза. И тут увидел… или услышал… Что? Да всё. Весь окружающий мир: мага, кресла, столик, комнату, кучу ненужных предметов, бессмысленных витиеватых мелодий заклинаний. И не только это. Он видел-слышал что происходит в соседних комнатах, в чуть более отдалённых пещерах, в толще грунта над головой…

Восприятие невероятно обострилось. Сложные мелодии стали казаться простыми; состоящие из множества частей распались на понятные детали — бери любую, да делай, что хочешь. Само время словно замедлилось. Или возросла скорость реакции.

Ник понял многое. Наконец-то оценил безумную гениальность Молониуса — её следы были повсюду. Заглянул в душу Рейну: за маской холода и спокойствия скрывался… человек. Или мурр. Или любое другое разумное существо. Ник не стал задерживаться на летуне долго. Он воспринимал одновременно сразу тысячи мелодий, и концентрироваться на чём-то одном было трудно.

Мельком отметив кривизну нового инта, Ник перевёл взгляд на стол.

Тарелка с грибным варевом.

Теперь он понял, что имел в виду Молониус. Очень странная мелодия. В обычном состоянии практически неотличимая от мелодии простых психоактивных грибов. К тому же, вызывающих понос, отравление, а при частом употреблении — язву желудка. Но стоит чуть-чуть подправить — вот так — и грибы превратятся в дверцу. Или маленькое окошко. Посмотришь в такое, и увидишь другую часть мира.

Ник запрыгнул на стол. Неуклюже, едва не упав — краем сознания он отдавал себе в этом отчёт. Но материальные вещи сейчас не так важны. Наступая на собственный хвост, мурр проковылял к тарелке.

На секунду задержался над кашей. Посмотрел на Молониуса. Тот выглядел ужасно — силы покинули мага, безумие ушло. Звучание многих мелодий изменилось, и это было заметно даже без обострённого восприятия.