— Да, сегодня как раз вторник, — пробормотал он.

Вот что советовала книга.

Заклинание вторника содержалось в Гептамероне. Оно выглядело совсем простым. Достаточно было громким голосом произнести отречение от семи ангелов этого дня недели: Кассиэля, Сашеля, Михаэля, Рафаэля, Анаэля, Габриэля и Салама. Затем запретить им появляться, после чего назвать имя могущественного союзника Сатаны — например, дьявола Агрота — и потребовать, чтобы он явился. Он может появиться в виде волка, призрака в красно-черной мантии, мощного шквала… Перед тем как произнести заклинание, заклинающий должен высказать свое самое сокровенное желание и отдать приказания…

Гусман уронил фолиант на колени. Незнакомое тревожное чувство охватило его…

Разве не его дед, сэр Бернар Гусман, отправил Поджерса, проклятого автора книги, на колесо и сжег его труд? Разумеется, сохранив для себя один экземпляр…

Отец и сын Гусманы были законниками; родители всегда внушали детям уважение к закону и страх перед ним, но никогда ничего не говорили им об обязанностях перед Богом… Или говорили, но очень мало…

Сам Гусман был воспитан католическими священниками, но оставался унылым, фанатичным и злобным существом, получавшим чаще наказания, чем поощрения. Из-за жестокого сердца он сохранил в неизменности ненависть к своим учителям, ненависть, распространявшуюся на все, что имело отношение к католицизму.

Тем не менее некоторые воспоминания его юности не полностью выветрились из его сознания.

Несмотря на недостаточно глубокую и искреннюю веру, он все же был способен видеть отдаленные отблески адского пламени и слышать страшный глас Верховного Судьи, решение которого невозможно было оспаривать.

Но клятва, которую он дал много лет назад, продолжала испепелять его сознание, прожигать его существо до мозга костей, разрушать его тело и его разум.

Сокровища Грейбрука!

Очень многие, в том числе члены семьи Грейбруков, сомневались в существовании огромных сокровищ, считая сведения о них легендами или сказками.

Но Гусман знал об этом несколько больше, чем все остальные.

Его секретарь, Оливер Лампун, был, скажем прямо, неприятным существом; тем не менее он был высокообразованным человеком, и его заслуженно считали самым знающим специалистом по архивам во всем королевстве. Он провел множество часов за перелистыванием древних книг и старых архивов, прежде чем нашел неопровержимые доказательства и сделал вывод: эти сокровища существовали на самом деле!

Джордж Эдвард Лейкхорст, граф Грейбрук, долго путешествовал и много лет провел в Западной Индии. Там он получил в свое распоряжение пиратский корабль. Вернулся он в Англию с грузом золота и драгоценных камней, представлявшим огромное богатство. Алчность и кровожадность Кромвеля вынудили его надежно спрятать свои сокровища.

Арест и последовавшая за этим казнь не позволили ему сообщить наследникам о месте, где были спрятаны сокровища.

Хотя он и оставил странную записку, попавшую в руки его убийц, те не смогли понять ее. Эта записка, неведомыми путями оказавшаяся у Лампуна, сейчас находилась у сэра Гусмана. Но судья, как и сторонники Кромвеля, не мог расшифровать ее!

Сокровища Грейбрука!

В своих мечтах Гусман постоянно видел, что расшифровывает записку. Он ощущал тяжесть золотых слитков с ограбленных испанских галеонов. Он рылся дрожащими руками в сундуках, набитых огненными рубинами, изумрудами, огромными алмазами, необработанными или частично ограненными.

Да, да, почему бы и не увидеть этого в действительности? Ведь сегодня был вторник!

Свеча на столе почти догорела, но он никак не мог отыскать другую.

Все равно он решил: сегодня или никогда!

— Мне нужны, о властелин мрака, сокровища Грейбрука!

Фраза словно сама собой сорвалась с его губ — он даже не заметил этого.

Но затем сэр Гусман произнес формулу вызова.

— Я вызываю вас, Кассиэль, Сашель, Михаэль, Рафаэль… Я приказываю вам и тебе, могущественный Агрот, появиться передо мной!

Пламя свечи затрепетало, затрещало и угасло.

Сильнейший порыв ветра обрушился на ставни, едва не сорвав их. За окнами появилось нечто, более черное, чем сам мрак, забилось, затрепетало… Человек в плаще? Клочья тумана?

Гусману показалось, что его сердце остановилось.

Жуткое рычание раздалось возле дома, заглушив завывание ветра и шум дождя.

Рычание волка! За прошедшие годы Гусману приходилось не однажды слышать вой голодной волчьей стаи. Волки покинули леса Иппинга и теперь встречались даже в пригородах Лондона. Их вой, казалось, призывал смерть.

Гусман в ужасе бросился к окну, чтобы позвать на помощь.

Висевший над входной дверью масляный фонарь скупо освещал крыльцо и небольшой участок пустынной улицы.

Но Гусман увидел.

В круге призрачного света возник чудовищный силуэт. Дьявольское создание бесшумно скользнуло к окну, и глаза Гусмана встретились с яростным взглядом…

На него смотрел громадный серый волк.

Говорят, что если разогнаться быстрее света, то можно наблюдать события, происходившие в прошлом. Конечно, писателю не нужна такая скорость, чтобы вернуться назад на несколько месяцев или лет. Тем более что в данном случае речь идет о возвращении в прошлое всего на несколько дней.

То, что случилось с Томом Гридлем, произошло за несколько дней до опасного эксперимента сэра Гусмана с вызовом дьявола.

Получив ответственное задание, натуралист немедленно взялся за дело. Порученную ему работу нельзя было счесть легкой, привычной для специалиста, умеющего наклеивать чучело синицы на дощечку или придавать естественную позу чучелу любимой болонки. Работа осложнялась и тем, что Тилли Блоу раз десять за день принималась орать, что не останется ни секунды дольше в этом доме рядом с кошмарным дохлым чудовищем.

Тем не менее Том Гридль успешно справился с заданием, и хотя ему не свойственно было гордиться своими достижениями, он не мог не почувствовать вполне законное удовлетворение, когда осмотрел шкуру в отличном состоянии и жуткую голову, выглядевшую едва ли не более настоящей, чем она была у живого волка.

— Завтра я отнесу это произведение искусства по адресу, — решил он.

Несмотря на это, Гридль не мог не испытывать беспокойство, когда думал о предстоящей ему экспедиции в Батчервуд.

В то время дремучий лес, простиравшийся между Ричмондом и Кингстоном, можно было пересечь только по редким тропинкам, и, что было самым неприятным, он оказался идеальным убежищем для граждан, отношения которых с законом нельзя было считать безупречными.

К западу лес переходил в отвратительное болото, продолжавшееся до Барнса и Темзы.

Вечерами у камина рассказывали жуткие истории, случавшиеся в этом лесу, и никто не сомневался, что они происходили в действительности.

Название Батчервуд можно перевести как «лес мясников». Это название лес получил благодаря жуткой банде разбойников, называвшейся «Knives and Axes», то есть «Ножи и топоры», которые разделывали свои жертвы, как мясники разделывают тушу быка. Полиция много лет ничего не могла поделать с ними.

Теперь же в лесу скрывались преимущественно беглецы, оказавшиеся вне закона, и политические преступники, хотя встречались и любители, рассчитывавшие на встречу с путником с толстым кошельком. Но самыми страшными были привидения повешенных преступников и их жертв, главные герои жутких историй, не говоря уже о демонах, преследовавших эти проклятые души.

Вообще-то Том Гридль не опасался ни призраков, ни демонов, так как жил в полном согласии с Богом и вполне мог рассчитывать на защиту добрых святых. Но он знал, что после спасения отца Картерета были арестованы многие католики, которых люди олдермена Росса подвергали допросам и пыткам.

Если бы он на следующее утро сел на дилижанс, направлявшийся из Атгейта в Ричмонд, можно было не сомневаться, что ищейки олдермена Росса постарались бы организовать за ним надежную слежку. Поэтому он хотел проделать весь путь пешком, старательно запутывая свой маршрут. И сейчас ему очень не хотелось думать о завтрашнем дне.