«— Вот что мне еще довелось услышать от них», — сказал Бледнолицый. — Они считали, что в их театре все готово для того, чтобы можно было поднять занавес. Было решено, что они покинут Джорджтаун, как только вы окажетесь на борту.

Он подошел к возвышавшейся над палубой надстройке.

— Старый Тоби еще не все забыл из своей прежней профессии.

Он поднялся на надстройку и некоторое время пыхтел, наклонившись. Потом раздался протяжный глухой удар, и он выпрямился, откинув большой металлический диск. Я понял, что это был входной люк.

— Входите, мой дорогой… Честь первым подняться на борт по праву принадлежит великому Элу Бекетту!

Я разглядел уходившие вниз узкие металлические ступени. Один неверный шаг — и я загремел вниз головой вперед. Через секунду моя голова встретилась с неприятно твердой металлической поверхностью. Я оказался лежащим в темноте, и у меня оглушительно звенело и свистело в голове.

Благодаря этому происшествию я перестал соображать, и ничего не понял из того, что происходило снаружи. Придя в себя через несколько мгновений, я услышал непонятный шум; сразу же прогремели два выстрела, а по металлической палубе зашлепали босые ноги. Потом послышался сильный всплеск, и я догадался, что кого-то сбросили в воду. Или кто-то спрыгнул с палубы? Пересчитав ступеньки трапа, на меня рухнуло что-то тяжелое. Из глаз у меня посыпались искры, а голова закружилась и снова заполнилась неприятным звоном. Через несколько секунд я осознал себя распростертым на холодном полу. Темнота вокруг была абсолютной, только высоко над головой был виден четкий круг, усеянный звездами. Я принялся отчаянно искать на ощупь что-нибудь достаточно надежное, чтобы подтянуться и встать на ноги. Почувствовав под рукой какой-то металлический рычаг, я из последних сил вцепился в него. Над моей головой что-то с грохотом упало, звезды исчезли… Возможно, захлопнулся тот самый металлический люк, который только что откинул Бледнолицый? Протяжно, словно большой медный гонг, прозвучал громкий сигнал. Я понял, что рычаг, за который я цеплялся, был предназначен для закрытия доступа внутрь подводной лодки.

«Черт возьми, — подумал я, — здесь нужно вести себя осторожно, если не хочешь запустить ненароком какой-нибудь механизм, непонятно для чего предназначенный… Подобный эксперимент может мне дорого обойтись».

— Эй, Тоби! — крикнул я.

В ответ послышалось приглушенное бормотание. Я подумал, что Бледнолицый тоже может быть выведен из строя. Жаль, конечно, ведь только он, как специалист по подводным лодкам, представлял, что мы должны делать.

В этот момент я почувствовал негромкий рокот и странную вибрацию. Я подумал, что происходит нечто незапланированное, и мне стало страшно.

— Скруби! — заорал я. — Эй, Скруби, ты где?

Ответом мне был непонятный шум. Мне показалось, что лодка сдвинулась с места.

Если Бледнолицый и ответил мне, его слова, как и все другие звуки, были заглушены мощным рокотом. К этому шуму, очевидно вызванному работающим двигателем, примешивался, как мне показалось, шум водопада. Я в свое время прочел не один десяток морских романов, и я сразу догадался, что это шумит вода, заполняющая балластные цистерны, а двигатель толкает судно вниз, в глубину.

— Ради бога, Скруби, сделайте что-нибудь! — снова закричал я.

Никто не ответил мне. Я был настолько перепуган, что мои крики превратились в стоны.

— Мы тонем, Скруби! Вы что, не понимаете этого?

Рычание врывающейся в лодку воды затихло; послышались звуки тяжелого дыхания, негромкие стоны, неуверенное царапанье… Мне даже показалось, что я услышал невнятные ругательства.

В помещении отвратительно воняло смолой. Пытаясь разобраться в окружавшей меня темноте, я стал ощупывать все, до чего мог дотянуться. Почти сразу я наткнулся на стальную стенку, потом на непонятные колеса, рукоятки, рычаги. Опасаясь нечаянно включить какой-нибудь механизм, я сразу же отдергивал руки от этих органов управления неизвестно чем. Вода перестала вливаться в балластные цистерны, и шум водопада прекратился. Зато теперь я слышал легкое гудение работавших механизмов. Да, подводная лодка начала двигаться неизвестно куда, с непонятной мне целью. Единственное, в чем я был уверен, так это в том, что мы продолжали погружаться.

Насколько спокойнее я чувствовал бы себя, если бы видел обстановку вокруг!

Теперь я стал крайне осторожно дотрагиваться до окружавших меня механизмов, бережно ощупывая бесчисленные маховики, стержни и рычаги. Наконец мне попалось что-то, очень похожее на рубильник. Я едва не закричал от радости и тут же опустил его. На потолке вспыхнула странно тусклая лампочка, явно непригодная для освещения камеры, показавшейся мне очень просторной. Тем не менее это был свет, и так угнетавшая меня темнота исчезла.

Осмотревшись, я понял, что нахожусь в кабине с белыми стенами и со всех сторон меня окружают пульты с множеством мигающих лампочек, циферблатов и верньеров, а также какие-то странные приборы непонятного назначения.

— Скруби! — снова заорал я.

Я заметил, что в стене напротив меня открыта дверь, выходящая в темный коридор. Подойдя к двери, я увидел в темноте тяжело ворочающегося на полу человека, пытающегося подняться.

— Вставайте скорее! — крикнул я. — Лодка погрузилась и куда-то двигается. Что нам делать?

— Что нам делать? — пробурчал незнакомец. — Если бы я знал… Должен сказать вам, что я еле живой…

Я замер.

Голос не походил на голос Бледнолицего. Не был он похож и на голос Фрэнки Бойда.

— Мне кажется, — снова заговорил незнакомец, — что этот мерзавец Скруби почти убил меня с помощью второго, маленького мерзавца, который толкнул меня в спину. В общем, мне кажется, что я уже нахожусь на том свете… Судя по всему, мы направляемся в ад… Или в другое столь же уютное место… И я хотел бы знать…

Он приподнялся, и в падавшем из кабины свете я увидел глупую физиономию. На меня растерянно смотрело чем-то знакомое лицо…

Я вскрикнул от удивления, узнав бригадира местной полиции Питера Линча!

Прошло несколько часов, но я даже не заметил, как пролетело время, которое я провел, сидя без каких-либо мыслей в кабине с белыми стенами возле пульта управления, усеянного то загоравшимися, то гаснущими лампочками. Металлический пол с продольными ребрами жесткости слабо вибрировал у меня под ногами. Где-то в стороне раздавалось негромкое ритмичное урчание — очевидно, это работал почти бесшумный двигатель. Единственное, что осталось в моей памяти, — это поведение Питера Линча. Судя по всему, его голова была такой же пустой, как и у меня. Все это время он неподвижно пролежал на полу с открытыми глазами. Я даже почти не слышал его дыхание. Внезапно он поднял к глазам руку с часами-браслетом и тут же уставился на меня прокурорским взглядом.

— Через полчаса я должен явиться в наше отделение, — спокойно сообщил он. — Этого времени вам должно хватить на то, чтобы принять решение сопровождать меня, мистер Бекетт.

— Сопровождать вас? И куда именно, хотел бы я знать?

— Разумеется, в комиссариат, в портовое отделение. Куда же еще? Надеюсь, вы отправитесь со мной добровольно, и мне не придется применять силу.

Несмотря на непонятную ситуацию, в которой мы оказались, я не смог удержать смех.

— Послушайте, Линч, неужели вы не понимаете, что мы находимся на борту подводной лодки? И мне кажется, мы уже опустились на значительную глубину…

Полицейский пожал плечами и снова посмотрел на часы.

— Это меня не касается. Дело в том, что у меня нет прав, чобы допросить вас, так как эта обязанность возложена на моего непосредственного начальника. Я еще раз прошу вас полностью подчиниться моим требованиям. Вы должны немедленно последовать за мной!

— Я ничего не имею против! Но я надеюсь, что вы подскажете мне, как я должен выбраться отсюда?

Полицейский задумался. Мне показалось, что он наконец понял, что находится в весьма необычной ситуации.