— Ясно. — Сандерс почувствовал, что поступил глупо, придя сюда. Его сбивали с толку уверенные манеры адвоката и ее элегантный внешний вид. Она слишком напоминала Мередит, и Сандерс был уверен, что она не проникнется сочувствием к его проблемам.

Тем временем Фернандес надела очки в роговой оправе и изучающе посмотрела через стол на Сандерса.

— Вы ели? Если хотите, могу предложить вам сандвич.

— Нет, я не голоден, благодарю вас.

Она отодвинула недоеденный ею сандвич на край стола.

— Боюсь, у меня мало времени — через час я должна быть в суде на слушании дела. Запарка, знаете ли…

Она достала обычный желтый блокнот и положила его перед собой. Ее движения были быстрыми и решительными.

Сандерс следил за ней, все больше убеждаясь, что она — не тот человек, который ему нужен. Не надо было ему сюда приходить: это было ошибкой. Он обвел взглядом кабинет: в углу лежала куча табличек, используемых адвокатами в суде.

Фернандес подняла глаза от блокнота, держа ручку над страницей. Ручка была дорогой, перьевой.

— Не будете ли вы добры изложить мне суть вашего дела?

— Ух… Не знаю, с чего и начать.

— Давайте начнем с вашего полного имени, возраста и адреса.

— Томас Роберт Сандерс, — назвался он и продиктовал свой адрес.

— Возраст?

— Сорок один год.

— Род занятий?

— Я управляющий отделом в «Диджитал Комьюникейшнз». Группа новой продукции.

— Как долго вы работаете в этой фирме?

— Двенадцать лет.

— Так… А в вашей должности?

— Восемь лет.

— И почему вы пришли ко мне?

— Сексуальное преследование.

— Так… — Она не выказала никакого удивления. Ее лицо оставалось совершенно невозмутимым. — Не расскажете ли подробнее?

— Я подвергся м-м-м… посягательству со стороны моего босса.

— Имя вашего начальника?

— Мередит Джонсон.

— Это мужчина или женщина?

— Женщина.

— Угу… — И снова ни малейшего удивления. Она продолжала исправно строчить в блокноте, поскрипывая пером. — Когда это случилось?

— Прошлым вечером.

— Расскажите, пожалуйста, подробно о предшествующих событиях.

Сандерс решил не упоминать о слиянии.

— Ее только что назначили моим начальником, и нам нужно было обсудить некоторые деловые вопросы. Она предложила встретиться в конце дня.

— Она сама заговорила о необходимости этой встречи?

— Да.

— И где должна была произойти ваша встреча?

— В ее кабинете. В шесть часов.

— Кто-нибудь еще присутствовал?

— Нет. Ее секретарша зашла на минуту в самом начале и тут же ушла. Еще до того, как все случилось.

— Понятно. Продолжайте.

— Мы поговорили о текущих делах и выпили немного вина. Она выпила, вернее. А потом начала ко мне приставать. Я стоял у окна, когда она полезла целовать меня. Вскоре мы очутились на кушетке, и тогда она начала, кхм… — Он помялся. — Насколько подробно я должен рассказывать?

— Пока только в общих чертах. — На секунду прекратив писать, она откусила от своего сандвича. — Вы остановились на том, что стали целоваться?

— Да.

— И инициатором этого была она?

— Да.

— Как вы на это реагировали?

— Я почувствовал себя очень неудобно. Я, видите ли, женат.

— Угу… А какова была общая атмосфера встречи до этого поцелуя?

— Это была нормальная деловая встреча. Мы говорили о работе. Но уже тогда она время от времени допускала э-э-э… сомнительные замечания.

— Например?

— Ну, например, как хорошо я выгляжу… В какой хорошей я форме… Как она рада снова видеть меня.

— Как она рада снова видеть вас? — удивленно повторила Фернандес.

— Да, мы были знакомы раньше.

— Вы состояли в близкой связи?

— Да.

— Как давно это было?

— Десять лет назад.

— Вы тогда были женаты?

— Нет.

— Вы работали в одной компании с ней?

— Нет. То есть я работал в той же компании, что и сейчас, но она — нет.

— И как долго длились ваши отношения?

— Около шести месяцев.

— Продолжали ли вы позже поддерживать контакт?

— Нет. Практически нет.

— Вообще нет?

— Случайно встретились однажды.

— Была ли при этом интимная связь?

— Нет, просто столкнулись в коридоре, поздоровались и разошлись в разные стороны.

— Ясно. Были ли вы на протяжении последних восьми лет у нее дома?

— Нет.

— Были ли совместные обеды, коктейли или еще что-нибудь?

— Нет. Я и в самом деле больше не видел ее. Когда она поступила на работу в нашу компанию, ей предоставили должность в Главном управлении, в Купертино, а я к тому времени уже работал в Сиэтле, в Группе новой продукции. Мы практически не контактируем.

— И на протяжении этого времени она не была вашим начальником?

— Нет.

— Опишите мне мисс Джонсон. Сколько ей лет?

— Тридцать пять.

— Можно ли сказать, что она привлекательна?

— Да.

— Очень привлекательна?

— Подростком она завоевала титул «Мисс Тинейджер».

— Значит, вы можете сказать, что она очень привлекательна? — Перо снова заскрипело по бумаге.

— Да.

— А как в отношении других мужчин — можете ли вы сказать, что и они находят ее очень привлекательной.

— Да.

— Как вы можете оценить ее поведение в сексуальной смысле? Шутки, намеки, неприличные комментарии?

— Нет, ничего подобного она себе не позволяет.

— Телодвижения? Флирт? Любит ли она прикасаться к мужчинам?

— Вроде нет… Она, конечно, понимает, как она выглядит, и при случае может этим воспользоваться. Но ее манеры… Они скорее прохладны. Ее тип — это Грейс Келли.

— Говорят, что Грейс Келли чрезвычайно активна в сексуальном отношении и заводит интрижки с большинством своих партнеров.

— Я не знал.

— Угу… Что же в отношении мисс Джонсон — заводила ли она романы с сотрудниками фирмы?

— Не знаю. Ничего об этом не слышал.

Фернандес перевернула страничку блокнота.

— Так. И как долго она контролирует вашу работу? Она ведь контролирует ее?

— Да. Сегодня первый день.

В первый раз за все время на лице адвоката промелькнуло удивление. Она взглянула на Сандерса, еще раз откусив от сандвича.

— Первый день?

— Только вчера было объявлено о реорганизации компании, и ее представили как нового руководителя.

— И в тот же день она назначила вам встречу, так?

— Да.

— Понятно. Итак, мы остановились на том, что вы сели на кушетку, и она поцеловала вас. И что дальше?

— Она расстегнула… то есть она начала меня э-э… щупать.

— За половые органы?

— Да. И целовала меня при этом. — Сандерс почувствовал, что весь взмок, и вытер рукой лоб.

— Я понимаю, что это неприятно, и постараюсь закончить как можно скорее, — понимающе сказала Фернандес. — Дальше?

— А дальше она расстегнула мне брюки и залезла туда рукой.

— Ваш член был обнажен?

— Да.

— Кто его обнажил?

— Она сама его вытащила.

— Итак, она обнажила ваш член и стала хватать его рукой, так? — Она посмотрела на Сандерса сквозь стекла очков, и он в смущении отвел глаза. Но когда он снова взглянул на нее, то увидел, что она нисколько не смутилась, что манера ее поведения более чем клиническая и более чем профессиональная — она абсолютно отстранена от него и очень холодна.

— Да, — подтвердил он, — все так и происходило.

— И как вы на это реагировали?

— Ну, — смущенно пожал он плечами. — Это сработало.

— Вы пришли в сексуальное возбуждение?

— Да.

— Говорили ли вы ей что-нибудь?

— В смысле?

— Я только спросила, разговаривали ли вы с ней?

— В каком смысле? Я не понимаю.

— Ну говорили вы хоть что-нибудь?

— Вроде что-то говорил — не знаю… Я чувствовал себя очень неловко.

— Помните ли вы, что говорили?

— Кажется, я повторял «Мередит», пытаясь ее остановить, но она перебивала меня или целовала.

— А что-нибудь кроме «Мередит» вы говорили?

— Не помню.