Что хорошо. Лучше спать будет.

Морозная ночь была тихой, воздух - светлым, прозрачным. С небес проливала ручьи молочного свет Рихан, и даже северный ветер замер, любуясь ее белым ликом.

Насчет ветра, правда, Йен точно не знал - предполагал. У него-то в ушах свистело.

И дикая виверна под ним брыкалась.

К гнездам со своими домашними собратьями она не поворачивала ни в какую, и Йен, заложив несколько бесполезных витков, направил ее ко дворцу. Правда, и здесь все получилось далеко не сразу. Если б не ночь и не тот факт, что охотники ‍ушли в леса, наверняка его засекли бы. На второй попытке приб‍лизиться - так точно. На третьей пошли бы на перехват.

Он вышел с южной стороны Замковой горы, повел виверну строго вверх - вдоль склона, вдоль стен... Туда она еще худо-бедно, но шла. А вот стоило направить ее к самому замку - скотина тут же дергалась, пыталась увернуться и в итоге едва ли не таранила собой стену, потому что попасть ею в балкон не удавалось. Еще и огрызалась: рычала, выворачивая длинную шею и норовила укусить. Йен уворачивался от зубов, ударял кулаком по морде, сжимал ногами бока и, схватившись за складки кожи у основания шеи, выкручивал ту так, что виверне приходилось разворачиваться.

И снова пытался повторить маневр.

Садиться на башне у колокола было бы неплохой идеей, если бы это было идеей. На самом деле Йен повел виверну выше балконов, на площадку, от безысходности. Они взмыли в очередной раз почти вертикально вдоль стены, Йен дернул ее, чтоб выровнять, и на этот раз она не пыталась увернуться - башня была самой высокой точкой замка, а Йен держал виверну чуть выше. Она наконец увидела перед собой не глухую стену оплота человеческой цивилизации - свободное небо. Путь домой. И рванула вперед, к северу, уже по своей воле.

А Йен разжал руки и прыгнул, когда она была над площадкой. Слишком высоко, но другого шанса у него могло не быть. И так слишком много шансов израсходовал.

Рэй не охотник - вспомнил свои же мысли. Соответственно, Рэй - дома. И если он сейчас не смотрит в окна, выходящие на Север - правда, Йен был уверен, что смотрит, а может, и рванул туда на Мирте б‍ез разрешения отца, - он мог заметить маневры дикой виверны у‍ стен. Потому что такое количество маневров трудно не заметить. И если он заметил, тогда…

“Тогда Рэй меня убьет”, - мрачно определил Йен. Потому что у Рэя уже давно руки чешутся. У него просто повода не было.

Йен жестко упал на площадку: пытался упасть так, чтоб на ноги, но те не выдержали удара, и он завалился на бок. А грохот от падения в ночной тишине показался ему оглушительным.

Полежал на боку, не шевелясь. Стараясь дышать ровнее: от боли в обеих пятках и в руке перехватило дыхание.

“А что? - сказал себе, чтоб отвлечься. - Полежу. Если кто выйдет - в темноте может подумать, что куча тряпья навалена. С другой стороны... Ох, как же больно... С другой стороны, лучше бы Рэю все-таки не выходить. Рэй тряпье любит, собирает, не выбрасывает. Понравится куча, попытается себе унести. В его же стиле..."

Он мог бы говорить с собой еще долго, но лежать было холодно, а боль понемногу отступала. Вновь на удивление легко и быстро. Йен сел и осторожно размял запястье. Потом встал и сделал мягкий шаг. И еще один. Смутный зуд в костях - не более. Разве что хочется их почесать. Прорвать ногтями кожу и почесать.

Йен осторожно вышел на лестницу и направился вниз, теми же мягкими шагами, едва касаясь ладонью перил.

“А если Рэй вдруг из-за угла выскочит, - думал он, - можно вжаться в стену, и тогда он примет меня за зеркало. В темноте-то. И в этом... в том, что на мне надето. И прическа, наверное, у меня сейчас такая, как у него обычно… А вообще - Рэй в зеркала, по-моему, принципиально не смотрит. Боится...”

Ему никто не встретился. И, передвигаясь по темным коридорам почти на ощупь, он все же добрался до своей комнаты. Вошел. Осторожно, но плотно прикрыл тяжелую две‍рь. Прыжком оказался у шкафа и принялся переодеваться. Теплая‍ и - что самое важное - сухая одежда подействовала странно. Йен оттолкнул ногой сброшенные на пол мокрые тряпки - под кровать. С глаз долой. Медленно сел на ложе, прикрыл глаза и понял, что невероятно хочет спать. Даже больше, чем в снежном лесу, хочет спать. Потому что там сон означал немедленную смерть, а тут - можно было спать до утра.

Или еще сутки - пока эти умники не додумаются проверить комнату. А проверят - в шкаф спрятаться. В шкафы Йен прятаться умел мастерски - это даже могли подтвердить некоторые замужние женщины Даара.

“Так и приживусь тут, - думал он, понимая, что веки уже сомкнулись, что он уже не думает - скорее, видит сон об этом. - Стану призраком замка. Буду по ночам Рэя пугать. Отца не буду - отец пришибить спросонья может. Рэй, впрочем, тоже. С другой стороны, можно пугать издалека. Звенеть цепями. Надо будет найти, где у нас есть цепи…”.

Он уже видел в полусне, как спускается в подвал за цепями. Все еще сидел, но уже спал. И тут дверь скрипнула, открываясь.

Йен вскочил раньше, чем открыл глаза. А когда открыл - увидел перед собой Дэшона. Судорожно вдохнул, но выдохнуть не смог.

“Только не кричи, - мысленно взмолился он. - Тебя одного я уложу, а вот если на крик стража прибежит…“.

- Ну? - долетел издали голос Рэя.

“А, нет, можешь кричать, - с безразличным отчаянием подумал Йен. - Тут уже все равно”.

- Пусто, - ответил Дэшон, глядя Йену в глаза. Развернулся и захлопнул за собой дверь. Йен наконец выдохнул и нырнул под кровать. Через несколько мгновений дверь вновь распахнулась. Йен хорошо знал брата - тот обязан был‍ проверить. И перепроверить.

Рэй вошел, остановился по центру комнаты.

Йен отчетливо видел его боти‍нки прямо перед собой: любимые ботинки Рэя, один из которых перемотан серой лентой, будто порвался, а нового Рэй себе позволить не может. Отчетливо слышал, как колотится его собственное сердце, как громко, прерывисто он дышит. Ему казалось, это должен был слышать весь замок. Но Рэй не услышал: постоял немного, а потом отчего-то спешно вышел и даже громыхнул за собой дверью.

Йен не шевелился. Из коридора долетели голоса.

- Ты уверен, что это необходимо? - спросил Дэшон. Говорил он, как всегда, тихо - Йен с трудом разобрал слова.

- Уверен, - ответил Рэй, и его было слышно прекрасно. - Нужно, продолжать осматривать дворец.

- Хорошо, - сказал Дэшон, - значит, дальше наверх?

“Дальше наверх”, - повторил себе Йен, осторожно выбираясь. Ковер под ладонями оказался неожиданно щетинистым.

Они идут вверх - Дэшон донес это очень внятно. Если заглядывают в каждую комнату по пути, у Йена есть минут десять, чтобы спуститься. Он поднялся, открыл тумбу, вынул полупустой кошель, набил всем, что попалось под руку. Сгреб в горсть кольца. Вышел и уже по пути натянул - по два на палец. Остальные сунул в карман.

До виверн можно добраться по земле. Для этого нужно пройти по дворцовому саду, перелезть забор, спуститься по склону к гнездам так, чтоб смотритель не заметил. Йен только сейчас посмотрел в окно. Их в коридорах было полно, но только сейчас он понял, что что-то за ними было не так. И во дворе замка, и дальше, в саду, горели факелы. Десятки факелов.

Йен даже замер на миг, всмотрелся, зачем-то попытался сосчитать их. А потом увидел - что-то не так и в нем самом. Перевел взгляд на собст‍венное отражение. Глаза отсвечивали желтым.

“И волосы растрепа‍лись, - тут же сокрушенно подумал он, намеренно отвлекая себя от ненужных мыслей. - Надо будет придумать дорожную прическу - чтоб не укладывать ежедневно. Уходя от погони, как уложишь? А потом собственных отражений пугаешься…”.

От погони еще нужно было уйти. В саду факелы. Смотритель тоже небось начеку. Обычно они бывали ленивыми и сонными, и до виверн Йен добирался без проблем. Потом - если замечали, что Йен добрался, - смотрителям влетало от отца, смотрителей меняли, а Йен снова воровал птичек. А что? Он ведь потом возвращал. Покатался - и вернул. Он так и говорил отцу. И был уверен, что Дэшон советовал королю что-то вроде: “Не трогай, пусть летает, пусть хоть чем-нибудь занимается”.