На этот раз Надежда поверила, что Анна действительно больна. «В таких случаях нельзя не помочь человеку», — подумала она.

— Я могу вам одолжить денег. Скажите, на какой день вам взять билет, я схожу и куплю.

— Нет, нет, спасибо, вы все-таки достаньте эту коробку. Я скажу, что вы можете для меня сделать, — простонала больная.

Надежда взяла из сумки ключ и открыла сундук, как велела Анна.

— Посмотрите, там в бархатном футляре лежит десертный набор. Он, наверное, в самом низу, — тихо произнесла женщина.

Надежда стала доставать каждую вещь осторожно, стараясь не разбить фарфор. «Откуда столько красивых вещей и почему они хранятся в сундуке?» — подумала она. В самом низу лежала большая бархатная коробка.

— Эта? — спросила Надя.

— Да, да, эта. Все остальное спрячьте, пожалуйста, обратно, — уже более бодрым голосом произнесла Анна.

— Теперь, будьте так добры, сегодня в три часа съездите, пожалуйста, в скупку и попробуйте продать его. Можно даже продать прямо у входа.

— Я могу съездить прямо сейчас. Мне все равно нечего делать, — сказала Надежда.

— Нет, лучше в три часа, там всегда в это время больше покупателей.

Надежда взяла коробку в руки и открыла ее.

— Какие красивые вещи! — не удержалась она. — Может, все-таки не будете продавать, возьмете деньги у меня? На билет у меня хватит, а этот набор такой дорогой!

— Нет, нет, он для меня не представляет никакой ценности. Отнесите сегодня же и продайте за любые деньги.

— Хорошо, сделаю так, как Вы сказали, — и Надежда вышла из комнаты.

Конечно, она даже не подозревала, что скрывается за всем этим. Ее мысли были полностью поглощены неудавшимся устройством на работу и странным поведением начальника отдела кадров, который в присутствии Вадима казался таким доброжелательным. Оставалось самой искать работу, но только, разумеется, не в ресторане, туда ей совсем не хотелось возвращаться.

В половине третьего Надежда зашла к соседке, чтобы взять коробку. Та протянула ей листок с адресом.

В скупку люди несли золото и серебро, и хотя там давали мизерную цену, но многие пожилые люди, не зная, где продать свои драгоценности, все-таки шли сюда. У входа всегда толклись молодые люди — перекупщики. Это было выгодное дело, но всегда существовала опасность быть пойманным, — продажа и покупка вещей на улице была запрещена. В такую скупку и поехала Надежда. Не успела она подойти к двери, как дорогу ей заступил молодой мужчина.

— Что у вас? — спросил он.

— Серебряный десертный набор. Очень старый и стоит дорого.

— Давайте отойдем отсюда. Я посмотрю, если мне понравится — куплю, — предложил он.

Надя заколебалась, но потом все же согласилась отойти с ним подальше от скупки. Парень взял коробку и быстро заглянул внутрь.

— Я беру. Сколько хотите? — спросил он.

— Я не знаю точно, сколько это стоит, но вещь дорогая.

— Сто пятьдесят Вас устроит?

Надежда согласилась. Это были большие деньги по тем временам. Парень достал деньги, отсчитал нужное количество бумажек и протянул ей. В этот миг из-за угла выехала милицейская машина. Перекупщик увидел милицию первым, быстро рванул во двор и скрылся. Надежда, не понимая, что с ним случилось, продолжала стоять с деньгами в руках. К ней подошел милиционер.

— Так, что Вы сейчас продали? — спросил он.

Она, не зная, что нарушила закон, спокойно сказала:

— Десертный набор.

— Вы знаете, что продажа на улице запрещена? Вам придется пройти со мной, — он взял ее под руку и повел к машине. Не чувствуя за собой никакой вины, Надя спокойно пошла с ним.

Ее привезли в отделение. Милиционер провел девушку в маленькую комнатку, наполненную людьми.

— Ждите, когда Вас вызовут, — сказал он и ушел.

Надежда села на свободное место возле немолодого человека с обрюзгшим лицом. Он нервно курил папиросу за папиросой, уставившись в пол и временами покачивая головой. Надежда осмотрелась: одни тихо беседовали, другие, не находя себе места, мерили шагами комнату. В помещении было накурено, серый дым облаками витал под потолком. Временами открывалась дверь, и милиционер кого-нибудь вызывал. Надежда сидела и ждала, когда подойдет ее очередь, но о ней словно забыли. Она злилась на себя за то, что согласилась помочь Анне. Сколько раз Вадим советовал ей держаться подальше от этой женщины! Она тяжело вздохнула. Мужчина, сидевший рядом с ней, услышал вздох и посмотрел на соседку.

— За что тебя? — спросил он. Надежда не поняла вопроса и с недоумением посмотрела на мужчину. Он переспросил:

— За что тебя взяли?

— Не знаю, я продавала серебро на улице, недалеко от скупки.

— Это твое было или где прихватила?

— Да вы что! Одна больная женщина попросила продать, ей домой уехать не на что, — обиделась Надя.

— Ну, тогда тебя оштрафуют, если первый раз, и все.

— Конечно, первый и последний, — сказала она.

— Да, я тоже когда-то так говорил. Клялся, что больше не буду. А потом все сначала…

— А за что Вас взяли, если не секрет? — тихо спросила Надежда.

— За кражу. Работал на табачной фабрике. Перебрасывал через забор мешки с сигаретами, товарищи подбирали, все шло хорошо. А сегодня поймали, — с сожалением сказал он.

— Хищение государственного имущества. Пять лет, как минимум, — вмешался другой мужчина.

— Да сейчас все воруют, — нехотя отозвался курильщик.

— Все воруют, да не пойман — не вор. А уж когда поймают — посадят, — сказал третий.

Надежда слушала с ужасом. Она начала рассматривать лица присутствующих. Многие явно нервничали. Она тоже почувствовала себя неспокойно. Сколько прошло времени, Надя не знала, она даже вздрогнула от неожиданности, когда вошел милиционер и громко крикнул: «Матвеева!» Надежда встала. Сосед поднял голову и подмигнул ей, мол, не бойся. Надежду провели в тускло освещенную комнату, чей-то голос приказал ей сесть; она подчинилась. Настольная лампа теперь светила ей прямо в глаза. Поморщившись, Надя хотела отклониться отсвета, но снова прозвучал приказ:

— Сидите спокойно.

— Что я сделала такого, что Вы со мной так обращаетесь? — спросила она.

— Здесь вопросы задаю я, — ответил голос.

— Я не могу говорить с Вами, меня ослепляет свет. Отверните, пожалуйста, лампу. Мне не видно, с кем я говорю, — попросила девушка.

— Имя, фамилия, год рождения, место жительства, — перечислил свои вопросы человек-невидимка. Надежда отвечала.

— Где работаете? — спросил голос.

— Нигде. Ищу работу.

— За что задержаны?

— Я продала серебряный набор на улице.

— За сколько?

— За сто пятьдесят рублей.

— Где деньги?

— Милиционер отобрал, тот, что привез меня сюда.

— Где взяли этот набор?

— Моя соседка дала мне. Она больна и попросила, чтобы я продала. Ей нужны деньги на билет до Москвы.

Надежда все время слышала царапанье пера по бумаге, потом наступила пауза. Она вглядывалась в пространство комнаты, но никак не могла рассмотреть сидящего за столом человека. Наконец, Надя увидела руку, протягивающую ей листочки бумаги.

— Прочтите и подпишитесь, что Вы согласны с написанным, — сказал голос.

Надежда прочла, там были точно зафиксированы ее слова. Она взяла ручку и хотела поставить подпись, но голос быстро сказал ей:

— В самом низу подпишитесь.

Она, не видя в этом никакого подвоха, поставила подпись в самом низу. После этого человек выключил лампу и, когда глаза девушки привыкли к полумраку, она увидела перед собой мужчину средних лет в обычном костюме. Его лицо было простое, невыразительное, без каких-либо примет.

— Можете идти, мы Вас вызовем, если понадобится.

— Зачем я могу Вам понадобиться? — удивленно спросила Надя.

— Идите, — был короткий ответ.

Не успела Надежда подняться со стула, как раздался телефонный звонок. Следователь поднял трубку. Несколько секунд он слушал, что ему говорят, а потом, видя, что Надежда открывает дверь, крикнул ей вслед: