— Не подходит… Там про осень, а сейчас только июнь. Значит, не подходит…

Он положил потрёпанный томик на стопку бумаг, которые собирался взять в приют, потом встал.

— Пройдусь немного перед соревнованиями… Не волнуйся, всё будет хорошо! — он улыбнулся быстрой улыбкой и побежал наверх.

Заглянув в Большой зал, Карл увидел, что Валери там нет. Он осторожно прикрыл дверь и пошёл искать девочку.

Она спускалась с холма, путаясь в высокой траве. Воздух был наполнен ароматом цветов и стрекотом кузнечиков. Всё вокруг казалось живым, всё радовалось наступившему лету и расцветало вместе с ним.

Валери не чувствовала радости. Последние месяцы она гнала от себя эти мысли, но теперь их было некуда дальше гнать: ещё несколько дней и придётся возвращаться в приют, а потом — снова в школу. Трудно решить, что хуже. Воспитатели и дети считают её опасной сумасшедшей, к которой лучше не подходить. Для мадам Максим она тоже словно заноза: и оставить больно, и вытащить не получается…

Как же не хочется возвращаться туда!.. Каждый день видеть этих чопорных красавиц, готовых чуть что сразу упасть в обморок!.. Смотреть в лица преподавателей — и понимать, что вечером они провели два часа, не готовясь к занятиям, а придумывая новую маску для волос… Учиться носить кринолины и корсеты, слушать бесконечные разговоры о мальчишках!..

Вот если бы можно было остаться в Хогвартсе!.. Здесь настоящая магия, магия, которая нужна ей!.. Профессор Грюм знает заклинания, от которых кровь стынет в жилах!.. А профессор Снейп!.. Он явно проводит мало времени перед зеркалом, но зато когда входит в класс — все звуки стихают. И какие зелья он учит готовить!..

Но никто, конечно, не разрешит… Директор Дамблдор слишком правильный. Начала учиться в Шармбатоне, значит, учись там, пока не умрёшь от скуки!.. От одиночества…

Валери свернула на узкую тропинку, прошла между деревьев и остановилась, щурясь от заходящего солнца.

Он был там. Наверное, любовался своим отражением в воде. Хотя взгляд оставался мрачным…

«Что, не нравится отражение?» — усмехнулась про себя Валери.

Все эти месяцы она благоразумно избегала встреч с ним.

«И когда это я успела стать благоразумной?»

Она решительно подошла к берегу, подняла плоский камешек и бросила: камешек запрыгал по воде и утонул где-то на середине озера.

Джейден обернулся, но, увидев, что это всего лишь Валери, снова посмотрел на водную гладь. Кровь ударила Валери в голову: она ненавидела тех, кто делал вид, что её не существует.

— Вот и всё, — сказала она, пряча руки в карманы. — Ещё пара дней — и вернёшься под крыло к папочке.

Джейден посмотрел на неё — сначала презрительно, потом во взгляде зажглись насмешливые огоньки:

— Здесь я, видимо, должен выразить сочувствие, потому что тебе возвращаться не к кому?

— Не нужно мне твоё сочувствие! — с такой же злой насмешкой ответила она.

— Правда?.. — он наклонился, разглядывая её. — А я думаю наоборот. Такие, как ты, всегда пытаются заставить мир их пожалеть… Я видел детей, воспитывавшихся в приютах. Вы считаете себя самыми несчастными, потому что вас лишили возможности иметь семью. «Дайте нам родителей, и мы тоже станем радоваться жизни!» А ты знаешь, что такое семья?.. Думаешь, родители — ангелы, любви которых ты лишилась?.. Тебя, похоже, не очень впечатлила история о моей сестре, хочешь, расскажу об отце?..

Валери не хотела, но не могла пошевелиться, тело словно свело. Сжавшись в полуяростной-полуиспуганной позе, она прошипела:

— У тебя нет сестры!..

— Сейчас нет, — улыбнулся Джейден ужасной улыбкой. — Но раньше была. И отец есть, если ты, конечно, не считаешь, будто я родился от святого духа!.. Для моего отца Агнесс была пятном на безупречной биографии. Он не брал её на прогулки, не дарил подарков, почти не разговаривал с ней. А когда понял, что в ней нет ни унции магии, просто перестал замечать… Он не разрешил ей пойти в школу: у чистокровных волшебников ведь не должны рождаться сквибы!.. У него не должно было быть такой дочери…

— У тебя нет сестры! — перебила Валери. — Это неправда!

— Это ещё не вся правда!.. Отец обвинял мать, говорил, что её кровь недостаточно чиста… И однажды с их обычной прогулки на лодке он вернулся один. Лодка перевернулась, и моя мать утонула. Отец ничего не смог сделать… И каждый день я спрашиваю себя, возможно ли, чтобы человек, который половину жизни провёл на море, который построил этот огромный корабль, не смог справиться с простой лодкой!.. Ну, что, ты хотела бы иметь такого отца?!

— Ты лжёшь! Это всё ложь! — закричала Валери. — Ничего этого не было!

Джейден замолчал.

— Может, ты и права… — медленно произнёс он, и в его голосе зазвучали теперь торжество и горечь. — Может, всё это действительно ложь… А правда в том, что я наследник могущественного рода. Я обладаю силой, которой вам не научиться и за десятки лет… У меня будут богатство и власть. Отец сказал, скоро мир изменится! И я буду с ним, когда это произойдёт!..

— Сумасшедший… — пробормотала она. — Ты сумасшедший…

Но Джейден уже не слушал её. Повернувшись к озеру спиной, он пошёл вверх по тропинке.

Валери, дрожа, смотрела на воду. Он точно сумасшедший. И она ненормальная, что решила заговорить с ним. Знала ведь, что всё кончится так…

Рядом послышались быстрые шаги. Она тяжело вздохнула:

— Чего тебе?

Карл остановился, поражённо глядя то на неё, то на вершину холма.

— Ты говорила с Джейденом Ван Стратеном?

— Сказала, что он идиот. А что, нужно было спросить у тебя разрешения?

— …Нет, просто…

— Почему ты не на стадионе? Испытание вот-вот начнётся.

— …Понимаешь…

— Да не волнуйся, ничего не случится! Самое худшее — проведёшь несколько дней в госпитале, а потом вернёшься к своей Софи.

— При чём тут Софи? — не понял он.

— Ну, не к ней, так к кому-нибудь другому… — пожала плечами Валери.

Карл продолжал непонимающе смотреть на неё, потом медленно опустился на песок.

— Вот глупый! Скоро последнее испытание, а он тут расселся!

— Ещё есть немного времени, — сказал Карл, глядя на тяжёлый корабль, качающийся на волнах.

Валери вздохнула и, словно сдавшись, села рядом с ним.

— Ты странный, — тихо проговорила она, набирая в горсть песок и смотря, как он течёт сквозь пальцы. — Слишком хрупкий, беззащитный… Кажется, стоит дотронуться, и ты разобьёшься, сломаешься…

Он не ответил.

— Близнецам это нравится… — продолжила Валери. — Они многому у тебя научились… И не только делать своих глупых рыбок… А я не люблю беззащитность… Если бы я встретила тебя в приюте, я бы не стала дружить с тобой… Мне не нравятся такие беспомощные люди… Перед вторым испытанием… Я не сказала тебе… Профессор Дамблдор предложил мне стать тем, кого у тебя должны украсть… А я отказалась. Знала, что тебя будут дразнить с этой вороной, и всё равно отказалась… Не хотела беспомощно висеть в ледяной воде и ждать, пока меня кто-то спасёт…

— …Ничего… я понимаю… — ответил Карл.

— Конечно… ты понимаешь… ты всё понимаешь… — глухо проговорила Валери. Она поднялась, отряхнула юбку и посмотрела сверху вниз на Карла. — Я сказала неправду. Ты не хрупкий и беззащитный… В тебе есть что-то такое, что люди уже почти уничтожили в себе. А ты напоминаешь об этом… И становится больно… И хочется разбить, сломать тебя, чтобы больше не чувствовать боль…

Она повернулась и пошла к холму.

Карл остановившимся взглядом смотрел на водную гладь. Солнце медленно опускалось в озеро. Снова прилетел ветер… В эхе голосов, каждый из которых звал его за собой, он встал и пошёл на стадион.

Поле для квиддича превратилось в лабиринт из живой изгороди. Трибуны были переполнены. У лабиринта уже стояли участники турнира.

— Если кто-нибудь попадёт в беду и почувствует, что требуется подмога, пошлите в воздух сноп красных искр, и мы незамедлительно придём на помощь, — сообщила профессор МакГонагалл.