— Тебе не надоели эти скучные уроки? — раздался за спиной насмешливый голос.
Валери раздражала его привычка появляться ниоткуда и начинать разговор с середины. А теперь ещё из-за его шуток её выгнали!..
— Не надоели! — крикнула она, стараясь, чтобы в голосе было больше гнева, чем радости. — Но преподавательница подумала, что я пытаюсь разрушить оранжерею, и решила продолжить урок без меня!
— Считай, что я оказал тебе услугу, — он улыбнулся своей зимней улыбкой.
— Спасибо большое! — Валери склонилась в картинном реверансе.
— Пожалуйста, — невозмутимо ответил Джейден.
Девушка не знала, что говорить дальше. А он смотрел на неё странным взглядом, словно оценивая, стоил ли его путь того, чтобы встретиться с ней.
Валери не переносила, когда её оценивали. Она уже собиралась крикнуть: «Поиграл? Ну, и катись отсюда!» Но Джейден вдруг схватил её за руку, бросив короткое:
— Давай пройдёмся.
Его «пройдёмся» оказалось двадцатью минутами вверх по заснеженному холму. Валери выбивалась из сил, заплетаясь ногами в глубоких сугробах, но упрямо продолжала идти, сверля ненавидящим взглядом его спину.
Поднявшись наверх, Джейден, щурясь от ярких, холодных солнечных лучей, посмотрел на замок Шармбатон, превратившийся в красивый кукольный домик, и спросил:
— Ну, и как тебе твоя школа?
Валери тяжело дышала. Если бы у неё хватило сил, она бы толкнула его в снег и пошла назад. Но силу у неё уже не было, а главное, никто раньше не спрашивал её о таком. Обычные вопросы — Как школа? Какие у тебя завтра уроки? Тебе нравятся твои учителя? Что давали сегодня на обед?.. — раздражающие детей, вызывающие в ответ обиженное: «Мама, я уже не ребёнок!» — были для Валери сродни заклинаниям, в которых магии больше, чем во всех орхидеях мира.
— Скучно… — ответила она, отвернувшись. — В прошлом году в Хогвартсе было лучше…
Джейден не ответил, но во взгляде появилась странная тоска, словно и он оставил в далёкой английской школе важную часть себя. Потом тряхнул головой, прогоняя воспоминания, и сказал:
— Значит, не страшно, если школы в твоей жизни станет меньше…
Это стало почти естественным — слышать несколько раз в неделю камешек, ударяющийся о стекло, и, сбежав с уроков, гулять по заснеженным полям. Стало естественным, что, когда она поскальзывается, он помогает ей встать. Что, когда они катаются с ледяных горок, его руки обнимают её…
Всё это стало естественным и называлось безопасным словом «друг». Не такой, как близнецы Корхонен, не такой, как Карл, но друг…
Заметив её частые отсутствия на уроках, однокурсницы начали приставать с вопросами. Ещё там, в Амстердаме, Валери мечтала, что одна из них подойдёт и спросит:
— Где ты была вчера?
А она улыбнётся и ответит:
— Помнишь парня, с которым ты танцевала в прошлом году в Хогвартсе? Вчера мы вместе гуляли по городу!
Но когда этот вопрос прозвучал не в мыслях, а в реальности, Валери почему-то расхотелось на него отвечать. Наоборот, появилось желание спрятать глубоко внутри себя и заснеженный холм, и обледенелые тропинки, и холодный ветер, треплющий их волосы…
Шло время, теплее становился ветер, и снега на холмах оставалось всё меньше. Но Валери не радовало приближение лета. Она не любила Шармбатон, но здесь она была юной волшебницей. Старый приют на окраине Парижа превращал её в обыкновенного маггловского подкидыша. Оттуда было слишком далеко до печального величия Ван Стратенов…
Но неумолимое лето, конечно, не обращало внимания на просьбы Валери Дюран. Наступил июнь — жаркий, с дождями и грозами. Сизые тучи в одно мгновение закрывали небо, а через полчаса уже и следа не оставалось от страшной непогоды… Жизнь Валери стала похожа на это безумное время: то часы в душном классе над экзаменационными листами, то — как вспышка молнии — Джейден…
Ей это не нравилось… Совсем не нравилось… Она привыкла сама управлять своей жизнью, теперь же её будто несло в бурлящем потоке. Много раз, прячась с головой под одеяло, она давала себе обещание больше никогда не видеть его. Валери даже придумала себе бабушку, которая в её воображении качала головой и говорила: «Девочка, он не принесёт тебе счастья!»
«Девочка» кивала — и неслась на холм, чтобы до заката играть в слова. Джейден знал больше слов. Вечер, ветер, время, война… Некоторые он произносил таким голосом, что ей становилось страшно…
Словно накликанная его словами, беда пришла в конце июня. Листая магический еженедельник, в колонке «Зарубежные новости» Валери прочла о возрождении тёмного волшебника, который своим могуществом мог бы поспорить с самим Геллертом Гриндевальдом. Наверное, впервые девушка порадовалась, что живёт далеко от Англии. И Джейден работает в Дурмстранге!.. Только вот Карл… Но не станет ведь тёмный волшебник нападать на школу!.. И вообще в двадцатом веке уже было две мировые войны, не настолько же глупы взрослые, чтобы после этого начать третью!.. Волшебника скоро найдут и посадят в тюрьму…
А Валери ждала её собственная тюрьма — тесная комната на втором этаже приюта, где невозможно остаться одной. Каждому не терпится вставить своё замечание:
— Бедная, тебе опять не удалось похудеть!
— Это потому что в её чудесной школе всё очень вкусное!..
— На сколько ты подросла? На пять миллиметров? Тоже неплохо, а то мы думали, навсегда останешься такой коротышкой!..
— Ты не нашла там себе парня?
— Да какие парни!.. Вы только посмотрите на неё!..
Очередную реплику прерывал удар кулаком.
— Ты сумасшедшая!.. — кричали ей. А она удовлетворённо улыбалась. В детстве на тех, кто её обижал, иногда загоралось платье. По сравнению с этим удар кулаком в лицо был явным прогрессом.
Но улыбка быстро пропадала. Валери смотрела на узкие пыльные коридоры, стены с узорами трещин и пыталась представить среди всего этого своего «друга». Хотелось крикнуть: «Это не я!.. Я не такая!..» Но именно такой она и была. Одежда, на которой уже негде ставить заплатку, драки из-за куска мяса в супе, ночи на земле в парке…
Когда Джейден появился на пороге приюта, он долго рассматривал покосившееся здание.
— Ну, и дыра… — сказал он наконец.
Валери раздражала его манера говорить то, что думаешь, не приукрашивая, не смягчая действительность. Джейден называл вещи своими именами, мало заботясь о том, как чувствовали себя названные им предметы и люди.
Хотелось ответить: «Я брошу эту дыру, как только мне исполнится семнадцать!» И обязательно пожать плечами, показывая, что это место не имеет к ней никакого отношения.
Но вдруг проснулось непонятное упрямство. Высоко подняв голову, она смотрела на него, словно говоря: «Да, это дыра! И я здесь живу!»
— Хочешь посмотреть, где живу я? — спросил Джейден.
Валери не была готова к этому вопросу. Впрочем, с ним невозможно быть к чему-то готовой…
— Наверное… — протянула она, пожимая плечами, пытаясь за этим притворным равнодушием спрятать внезапно нахлынувший страх.
— Отлично, — Джейден схватил её за руку и потащил через заросший сад к деревянным постройкам.
Валери шла медленно, делая вид, что её удерживает высокая трава. Ещё шаг — и её уже ничто не держало. Под ногами стелился аккуратный газон, а впереди, за деревьями, возвышались башни старинного особняка.
«Ну, конечно! Разве можно было ожидать чего-то меньшего!..» — усмехнулась девушка.
Идя между высоких деревьев, она с обречённым восхищением рассматривала этот новый для неё мир, не замечая, что Джейден смотрит на свой дом так же, как она — на приют.
У широкой лестницы из белого камня Валери остановилась.
— А дальше ты не собираешься идти? — спросил он.
— Ты уверен, что… никто не будет против, если я зайду в гости? — в разговорах с Джейденом Валери старалась избегать упоминаний о его отце.
Он нахмурился и проговорил резко:
— Я не против!.. — а потом добавил уже тише и с какой-то тяжестью в голосе. — Это же мой дом.
