Можно предполагать, что составление и церковное совершение чина торжественного анафематствования еретиков стало развиваться после VII Вселенского Собора. После крещения Руси в Русскую Церковь пришел и чин «Торжества Православия», совершавшийся в первое воскресенье Великого поста.

В практике Православной Церкви анафема была не столько наказанием, сколько предупреждением человека, в отличие от практики Церкви Католической, в которой часто слово «анафема» заменялось термином «проклятие». Именно поэтому для анафематствованного, отлученного, двери Церкви были закрыты не навсегда, при условии его искреннего покаяния и выполнения необходимых церковных предписаний, в первую очередь и как правило – публичного покаяния[528].

Учитывая сказанное, следует отметить ряд дополнительных особенностей акта 1901 г.

С одной стороны, это торжественное официальное заявление высшего церковного органа высшей церковной власти. На этот счет нет никаких сомнений, именно поэтому в тексте документа приводятся имена тех лиц, которые его подписали. С другой стороны, заявление не содержит ссылок на церковные каноны, которые доказывали бы факт еретичности взглядов Л. Н. Толстого. Очевидно, это сделано по дипломатическим соображениям – убрать из документа любые ассоциации с формальными прецедентами, т. е. с официальными отлучениями.

Таким образом, и по форме, и по содержанию синодальное распоряжение было чрезвычайно взвешенным и осторожным. Был совершенно прав один из самых авторитетных на Западе специалистов по истории русской культуры Л. Мюллер, очень глубоко разобравшийся в проблеме происхождения синодального акта от 20–22 февраля 1901 г. С точки зрения Мюллера, этот документ вовсе не случайно не содержит формальных признаков церковного циркуляра об опале (Bannbulle); семь епископов, подписавших его, сделали все возможное, чтобы избежать любого намека на отлучение (Exkommunikation). Вопреки уверенности современников и мнению многих нынешних исследователей и почитателей таланта писателя церковные иерархи, подписавшие этот документ, не стремились отвергнуть писателя от Церкви, но с болью констатировали, что он сам себя от нее отверг, причем отверг совершенно сознательно – в полноте своих духовных сил, в полноте сознания, публично провозгласив справедливость того факта, что он не является членом Церкви (в своем «Ответе» Св. Синоду)[529].

А теперь я должен публично развенчать одну важную историческую мистификацию и параллельно покаяться в своей исследовательской неразборчивости. В своей книге о Л. Толстом 2010 г. я опубликовал в качестве подлинного «текст отлучения» от Католической Церкви журналиста и знаменитого интригана Лео Таксиля (Leo Taxil – псевдоним, настоящее имя – Мари Жозе Антуан Жан-Пагане). Таксиль воспитывался с детства в иезуитском монастыре, из которого вынес крайне негативное отношение к католицизму. В период с 1879 по 1884 г. Л. Таксиль издал ряд сатирических антирелигиозных памфлетов, носящих откровенно кощунственный характер. Самые известные – «Забавная Библия» (1882) и «Забавное Евангелие» (1884), которые стали очень популярны при большевиках в Советском Союзе в связи с актуальностью борьбы с религиозной пропагандой.

Но в 1885 г. Л. Таксиль неожиданно заявил о своем возвращении в католичество и публично отрекся от своих предыдущих антикатолических сочинений. Таксиль был торжественно прощен, и в 1887 г. сподобился аудиенции у папы Льва XIII.

Однако в реальности этот шаг означал начало задуманной им новой, еще более грандиозной мистификации, продолжавшейся двенадцать лет. На этот раз Л. Таксиль «издал» несколько «антимасонских» и «антисатанинских» произведений. При этом он ссылался на «свидетельства» некоей Дианы Воган, которая якобы сообщила ему свои откровения о тайном масонском и антикатолическом обществе «Палладиум». И хотя было странно, что Диану Воган никто, кроме Таксиля, никогда не видел, ее откровения после публикации имели большой успех.

В 1892 году Таксиль начал публикацию работы «La France chrétienne anti-maçonnique» (христианская антимасонская Франция), а несколько позже у того же папы Льва XIII получил благословение на созыв в сентябре 1896 г. грандиозного «антимасонского» съезда в Тренто. Некоторые участники съезда выразили сомнения в аутентичности опубликованных и представленных Л. Таксилем документов и просили представить им, наконец, Диану Воган. Таксиль пообещал это сделать.

Развязка наступила вскоре. 19 апреля 1897 г. на заседании Географического общества в Париже Л. Таксиль открыто заявил, что в течение двенадцати лет сознательно разыгрывал Католическую Церковь. Попутно Таксиль цинично поблагодарил католических клириков и католические издания за помощь в распространении информации о его «покаянии» и «обращении». Диана Воган оказалась простой машинисткой, разрешившей использовать свое имя[530].

Вот здесь и возникла легенда об «отлучении» Таксиля. Некритично отнесясь к свидетельству журнала «Миссионерское обозрение», я перепечатал в своей книге нижеследующий отрывок, полагая, что это и есть подлинный текст отлучения, обнародованный папой Львом XIII.

«И Бог Отец, который сотворил мир, его проклинает, и Бог Сын, который пострадал за людей, его проклинает, и Святой Дух, который возродил людей крещением, его проклинает, и святая вера, которой искупил нас Христос, его проклинает. И Святая Дева, Матерь Божия, его проклинает, и святой Михаил, ходатай душ – его проклинает. И небо, и земля, и все, что на них заключается святого, – его проклинает. Да будет он проклят всюду, где бы он ни находился: в доме, в поле, на большой дороге, на лестнице, в пустыне и даже на пороге церкви. Да будет проклят он в жизни и в час смерти. Да будет проклят он во всех делах его, когда он пьет, когда он ест, когда он алкает и жаждет, когда он постится, когда он спит или когда бодрствует, когда гуляет, или когда отдыхает, когда он сидит или лежит, когда, раненый, он истекает кровью. Да будет проклят он во всех частях своего тела – внутренних и внешних. Да будет проклят волос его и мозг его, мозжечок его, виски его, лоб его, уши его, брови его, глаза его, щеки его, нос его, кисти рук и руки его, пальцы его, грудь его, сердце его, желудок его, внутренность его, поясница его, пах его с прилегающими частями, бедра его, колени его, ноги его, ногти его. Да будет он проклят во всех суставах членов его. Чтобы болезни грызли его от макушки головы до подошвы ног. Чтобы Христос, Сын Бога живаго, проклял его всем своим могуществом и величием. И чтобы небо и все живые силы обратились на него, чтобы проклинать до тех пор, пока не даст он нам открытого покаяния. Аминь. Да будет так, да будет так. Аминь».

Миссионерское обозрение. 1901. Кн. 3. Март. С. 383.

Я много раз читал этот текст в течение шести лет на лекциях о Толстом. Моя книга о Толстом 2010 года издана тиражом 2000 экземпляров. И ни мне, и никому из моих слушателей и читателей не пришло в голову, что этот текст является мистификацией того же Таксиля. Частичным оправданием для меня служит то обстоятельство, что в подлинность «документа» верила не только редакция «Миссионерского обозрения», настроенная, видимо, столь же сильно против папизма, как и сам Таксиль, и поэтому готовая некритично и без проверки публиковать недостоверную информацию. Подлинным считал этот текст В. В. Розанов. В статье «Вынос кумиров» (впервые она была напечатана в «Новом пути» в 1903 г. с цензурными сокращениями, затем вошла в более поздние сборники статей) Розанов приводит полный текст «буллы» со ссылкой на брюссельское издание «Messager de Bruxelles», в котором сообщалось, что «Леон Таксиль отлучен папой от Церкви». Приведя текст папского послания, Розанов от себя добавляет (видимо, с особым удовольствием!), что «это формула (имеется в виду формула отлучения Таксиля. – Г.О.) древняя»[531].