В существовании — две грани:

Одна — печаль по невозвратным,

Навек минувшим временам;

Другая — светлая надежда

На то, что счастье снидет к нам.

Мы в яви ощупью бредем

И все никак не перестанем

До гроба тешить дух мечтаньем

О будущем и о былом.

Безгрешные утехи детства,

Проворных ласточек полет,

И запах роз, и шум прибоя,

И дом — опора и оплот,

И долгожданная любовь

Во взоре пылком и горящем…

Таким предстанет в настоящем

Былое перед нами вновь.

Полузабытое тщеславье

Внезапно голос подает.

Взыскуя истинной любови,

Глядим с надеждою вперед.

Там жизнь привольна и чиста,

Там не сочтешь себя пропащим —

Таким предстанет в настоящем

Грядущее — и неспроста.

В существовании — две грани;

Та и другая нам близка:

На будущее упованье

И по минувшему тоска.

Дух беспокойный наш палим

Огнем, мечтанию присущим,

Но настоящему грядущим

Не стать. И не бывать былым!

Ты, уподобясь кораблю,

Затерянному в океане

Бесчисленных воспоминаний,

Что ищешь? — Отзвук их ловлю.—

Чего же алчешь ты, скажи?

— Сквозь лет бесчисленные звенья

Постичь пытаюсь откровенья

Таящейся в грядущем лжи.

В существовании — две грани.

Над волнистой грядою восточного склона,

Снисходительно миру улыбку даря,

Появляется, глядя лениво и сонно,

В диадеме туманов восходит заря.

И туманы ползут по скалистым отрогам,

Безнадежно печален пологий откос,—

Словно холмик могильный в убранстве убогом

Погребальных букетов да искренних слез.

И с трудом в пелене пробивается мутной

Солнца луч, озаряя молочную даль,

И в клубящейся дымке виднеется смутно,

Как в сережке алмаз сквозь густую вуаль.

Чуть заметно студеного ветра порывы

В апельсиновых рощах листву теребят,

Ветви их без цветов поникают стыдливо,

Вдовьи слезы их влажную землю кропят.

На трепещущих листьях снежок не искрится,

Льдом вовек не покроется горный хребет:

В нашем крае зима — разбитная девица —

На зеленой листве оставляет свой след.

Занимается утро, и с каждой минутой

Ускоряют туманы неспешный подъем:

Поредев, к небесам устремляются круто,

Открывая долину во весь окоем.

Поднимается занавес; явится скоро

Декораций величественных торжество:

Все по замыслу мудрого антрепренера,

Как предписано гордым искусством его.

А в лесу увертюру начнет вдохновенно

Птичий хор, и в ответ на ликующий глас

Отзовется долина, осветится сцена,

И великое действо начнется сейчас.

В тот сумеречный час, предшествующий ночи,

Когда смежаешь ты блистательные очи,

И, руки уронив, склонив на грудь главу,

Внимаешь молча мне, и грезишь наяву,—

Давнишнею тоской душа твоя стеснится.

Что вспомнилось тебе? Минувшего гробница

Зачем разорена бестрепетной рукой,

Унесшей в миг один и счастье, и покой?

Прекрасный ли цветок иль просто шип колючий

На память привели какой-то давний случай?

Что предстает тебе? Что увидала ты?

Из дланей господа, из адской черноты

Является к тебе загробное виденье?

Что чувствуешь тогда? Раскаянье? Томленье?

Приятную печаль иль нестерпимый стыд?

Когда у алтаря одна свеча горит,

Как жадно ищет взор в тревоге и смятенье

Не смертных, милых нам, — бессмертные их тени,

Страх удесятерен и тьмой, и тишиной,—

Но озарит свеча господень крест честной,

И пусть один алтарь чуть виден в божьем храме —

Смирит смятенный дух представшее пред нами,

Колени преклони, молящийся готов

К Всевышнему воззвать потоком жарких слов.

Примеру этому, мой ангел, воспоследуй:

Взор к свету обрати — и насладись победой,

Вмиг прошлое уйдет в немыслимую тьму,

В грядущее гляди и доверяй — ему!

В божий храм она вошла несмело,

Церковь в этот час была пуста,

Перед ликом Господа-Христа

Свечка одинокая горела.

Взор потупя в тягостном волненье,

Задрожав, как полотно бела,

Гибко опустилась на колени

И творить молитву начала.

Хоть была совершена ошибка,

Но распятье — якорь в море бед,

Это — правый путь в трясине зыбкой,

Это — сила, упованье, свет.

За кого к Христу она взывала?

Я не знаю. Быстро поднялась,

Снова опустила покрывало,

К чаше подошла, перекрестясь.

Лился свет, надежду подавая

Всем, кто безнадежно заплутал,

И слеза скатилась восковая

На потертый бронзовый шандал.

А она слезы не уронила.

Как свеча, ей вера сердце жгла.

Веру сберегла и сохранила…

Только вот заплакать не смогла.