«Тогда в Кремле и в Генштабе мы разработали хороший и дерзкий план операции, - подумал сейчас Мерецков. - Теперь же важно осуществить его на деле». С этой целью он решил лично побеседовать с каждым командармом, чтобы они знали, что им делать. Конечно, Кирилл Афанасьевич не исключал, что в ходе боевых действий ситуация может измениться - в этом случае командарм обязан найти иное решение в процессе операции...

Командующих армиями начальник штаба фронта генерал Крутиков собрал утром. В кабинете маршала Мерецкова развесили карты и схемы, испещрённые разноцветными стрелками. Кирилл Афанасьевич прошёл вдоль стола, за которым сидели генералы.

   - Я хотел бы ещё раз напомнить вам, товарищи, что наши войска на Дальнем Востоке объединены в три фронта и руководить всеми войсками будет главком маршал Василевский. Начальником штаба у него генерал-полковник Иванов, членом Военного совета генерал-полковник Шикин. Каковы же задачи каждой армии 1-го Дальневосточного фронта? Ваша армия, генерал Белобородов, сосредоточена западнее Ханки на 135-километровом участке фронта. - Маршал взял указку и подошёл к большой карте, висевшей на стене. - Основными силами на левом фланге вам надлежит прорваться долиной Мулинхе к старинным каменноугольным копям, вот сюда, - указка маршала ткнулась в чёрный квадратик. - Это Приханкайская низменность. В начале её растут тополя и ивы, а чуть выше - густые заросли сирени и лещины. В этом районе держит оборону мулинско-муданьцзянская вражеская группировка. В полосе главного удара армии - непроходимая тайга, манёвр по фронту, как видите, исключается, а силу удара можно наращивать лишь за счёт манёвра из глубины. - Мерецков сделал паузу. - Что вам надлежит сделать? Послать вперёд сильные передовые отряды. В их составе должны быть танки, сапёры и бойцы-автоматчики. Танки будут валить деревья, сапёры - ликвидировать завалы, а бойцы сделают настил из веток деревьев, утрамбуют их, и получится неплохая дорога шириной до пяти-шести метров. По ней свободно пойдут войска и тяжёлая боевая техника.

   - Опять эти пути-дороги, - пробурчал генерал Белобородов. - Пока сделаешь их, выдохнешься.

   - Кругом тайга - иного выхода нет, - осадил его Мерецков. - Зато нанесёте внезапный удар, которого враг не ждёт.

Перейдя к анализу обстановки на участке фронта, где расположена армия генерала Крылова, Мерецков отметил, что 5-й армии предстоит прорвать Пограничненский укрепрайон японцев, возведённый на горных хребтах, а также Волынский укрепрайон.

   - Я уже создал в армии три сильных передовых отряда, - сказал генерал Крылов. - В них танки, горная артиллерия, инженерные войска. Сначала на сопках прорвём вражескую оборону, а затем станем продвигаться по болотистой местности, чтобы перерезать пути отхода японцам и разгромить их войска по частям.

   - У вас, Николай Иванович, всё получится, - улыбнулся Кирилл Афанасьевич. - Весной вы нечто подобное уже делали, когда прорывали в Восточной Пруссии укрепрайоны Ильменхорста и Хайльсберга.

   - Было такое, товарищ маршал, там мы в достатке хлебнули лиха, да и потери понесли немалые. - В голосе генерала чувствовалось огорчение.

   - А что вы скажете мне, Кирилл Афанасьевич? - С места поднялся командарм 25-й генерал Чистяков.

«Шустрый генерал, мог бы и подождать, пока сам ему скажу», - усмехнулся в душе Кирилл Афанасьевич. Чистяков был невысокого роста, полный, с круглым и отчего- то красным лицом: то ли волновался, то ли разомлел от жары.

   - Вам надлежит атаковать Дуннинский укрепрайон, - маршал показал его на карте. - Полоса наступления - до трёхсот километров. К тому же вы будете взаимодействовать с кораблями Тихоокеанского флота. Да, а мощные передовые отряды вы уже создали?

_ч - Естественно, создали, правда, тяжёлую технику получили не все отряды, - обронил Чистяков.

   - Поторопитесь, Иван Михайлович, - предупредил Мерецков. - Вам как кислород они нужны. Почему? Отрядам придётся внезапно, глубокой ночью переходить границу вместе с главными силами, а потом они будут играть роль тарана, расчищать войскам дорогу. - Маршал взглянул на командарма 35-й генерала Захватаева. - Никанор Дмитриевич, а вы почему голоса не подаёте? Задумались о чём-то...

Генерал сказал, что он вспомнил свою 4-ю гвардейскую армию и загрустил.

   - Вы приняли эту армию у генерала армии Захарова? - поинтересовался Кирилл Афанасьевич.

   - Да, Георгий Фёдорович ушёл заместителем командующего 4-м Украинским фронтом, а мне передал свою армию. С ней я и закончил войну на западе.

   - А как здесь будешь воевать, Никанор Дмитриевич? - доверительно улыбнулся Кирилл Афанасьевич. - Твоя армия расположена к северу от озера Ханка на двухсоткилометровом участке фронта. Перед нею - река Уссури, а дальше - вытекающая из озера Ханка река Сунгача. На этих водных рубежах левый фланг армии могут прикрыть корабли Амурской военной флотилии, но зона их действия, естественно, ограничена. А за рекой находится болотистый район. Вот я и думаю, что для вашей армии труднее: штурмовать укрепления или форсировать участки, где воды больше, чем земли?

Не сразу ответил генерал Захватаев. Человек весьма опытный в военном отношении, он успешно провёл ряд операций на советско-германском фронте, но с выводами никогда не спешил, если не уяснил обстановку. И сейчас он долго и задумчиво глядел на карту, что-то прикидывая в уме.

   - И то, товарищ командующий, и другое - тяжкая преграда для войск, - наконец твёрдо сказал он. - Не один километр придётся бойцам идти в воде, где по пояс, а где и по самую грудь. Но коль надо - будем идти! Хорошо уже то, что мне не нужно создавать сильные передовые отряды.

   - Почему? - спросил Мерецков.

   - Не люблю дробить армию на отряды, привык бить сжатым кулаком, то есть всей армией, - пояснил генерал.

   - Логично! - согласился с ним Мерецков. - У моряков Амурской флотилии уже были? Нет? Советую побывать, и чем раньше, тем лучше. Катера могут явиться для ваших бойцов хорошим подспорьем, и тогда не придётся идти по грудь в воде, да ещё с полной выкладкой.

Генерал Захватаев не относился к числу тех, кто мог пренебрегать дельными советами, к тому же если эти советы исходили от людей знающих, а в том, что маршал Мерецков был именно знающим человеком, он ничуть не сомневался. Вот только сам генерал в своей военной карьере до этого не имел дела с военными моряками, этим и можно объяснить то, что до сих пор он не побывал у них на кораблях. Мерецков смотрел на генерала не с укором, а с улыбкой, едва заметной на его скуластом лице. Но ответной улыбки на лице у Захватаева это, однако, не вызвало.

   - У меня, товарищ маршал, завтра встреча с командующим Амурской флотилией контр-адмиралом Антоновым, - наконец сказал он. - Хочу попросить его, чтобы катера помогли моим бойцам форсировать реку. Многие из них не умеют плавать.

   - Вот-вот, Никанор Дмитриевич, обговори все вопросы с адмиралом, - посоветовал ему Мерецков. - Тогда и на душе у меня будет спокойно. Смею тебя уверить, что с военными моряками можно иметь дело, они весьма надёжные люди. В этом я убедился, ещё когда служил в Ленинграде и воевал там, а также когда вместе с Северным флотом проводил Петсамо-Киркенесскую операцию по разгрому немецких войск на Крайнем Севере. Кстати, и сам ты, Никанор Дмитриевич, прошёл сквозь огонь Секешфехерварского сражения у венгерского озера Балатон.

Генерал так взглянул на маршала, что, казалось, обиделся на него за напоминание про озеро Балатон, но заговорил мягко, предавшись воспоминаниям.

   - То были тяжёлые бои, и говорю вам об этом, как на духу, - вздохнул он. - В какой-то момент я даже подумал, что немцев нам не разбить. Но нет, мы собрали все силы и крепко ударили по гитлеровцам. И те дрогнули, а мы били и били по ним из орудий и миномётов. Меня там мина едва не угробила. Взорвалась метрах в десяти от блиндажа, двоих солдат убило, троих ранило, а с моей головы осколок сорвал фуражку и пучок волос.