— Лора! Ты все неправильно поняла! — бурно запротестовал Алек, пораженный до глубины души ее заявлением. — Я говорил совсем другое. Черт! Да! Конечно! Тогда я женитьбу в какой-то степени считал местью. Но Лора… Ты понравилась мне сразу, как только мы встретились, как только я тебя увидел из окна, когда ты вышла из офиса и уехала с Энтони. Ну что же делать, если так сложилось, что мы сначала повенчались; потом познакомились, как сотрудники; затем, как супруги; вскоре зарегистрировались и, наконец, стали в полном смысле мужем и женой. И я очень счастлив, что Бог послал мне именно тебя, Лора.

— Еще бы! — едко бросила она. — Разве можно найти вторую такую дуру, как я?!! Слава Богу, сегодня у меня открылись глаза!!!

— Лора, пойми… — начал Алек и умолк, потому что Лора вдруг снова, запальчиво и яростно, заговорила.

— Понять?.. Что я должна понять?!! Что ты использовал меня, как надежный щит, ограждающий тебя от натиска многочисленных любовниц, жаждущих выйти за тебя замуж?!! Да мне… мне… — задохнулась от гнева Лора. — Мне уже повеситься хочется на чулках твоих любовниц! Связав крепким узлом и те чулки с обезьяньей лапой! И порванные сегодня в ресторане! А также те, что были на красотке, с которой ты вышел ранним воскресным утром из этой самой спальни!!!

— Лора, прошу, успокойся. Давай все-таки будем сохранять объективность, — проникновенно, понимая и разделяя в душе чувства жены, попросил Алек. — Во-первых, я не могу похвастаться своими, как ты сказала, многочисленными любовницами. Это далеко не так, Лора. И о том, что по какому-то роковому стечению обстоятельств тебе стало известно об их существовании, я очень сожалею. Я виноват перед тобой, Лора. Во многом виноват. И оправдываться глупо и бессмысленно. Но в одном, Лора, позволь с тобой не согласиться. В то воскресное утро, в тот конкретный момент, из этой спальни вышла все же не любовница, а посетительница. Явившаяся с незапланированным неожиданным визитом. И ты прекрасно знаешь это, Лора. Что касается нашего дома и, уж тем более, спальни… В качестве любовницы здесь НИ РАЗУ, — подчеркнул он, — не было ни одной женщины. В этом я могу поклясться. Уверен, что не найдется никого, кто мог бы утверждать обратное. В этом моя совесть чиста.

— Мне это безразлично! — мрачно и резко откликнулась Лора и нахмурилась. — И вообще я тебе не верю!

— Но почему? — Алек внимательно смотрел на нее, напряженно сведя брови к переносице.

— Потому что ты наглядно доказал своими поступками обратное! Никаких табу ни на этот дом, ни на эту спальню нет! Я лично в этом убедилась. Потому что именно мне ты без малейшего колебания предлагал провести вместе ночь. В этом доме! И без сомнения, в этой спальне!!!

От ее слов Алек опешил. Действительно, все было так, как сказала Лора. Тогда он мог… впервые!.. нарушить собственную клятву. С одной стороны, абсурдно было бы обвинять его в этом. Ведь он, Алек, хотел провести ночь с собственной женой. Но с другой стороны, тогда он соблазнял не жену, а очаровательную девушку, которая на тот момент являлась всего лишь его поваром. Поэтому аргументов для оправдания того опрометчивого предложения у Алека не было. И он молчал, надеясь, что Лора, выплеснув эмоции, сможет продолжать беседу объективно, уравновешенно и беспристрастно.

А она вновь отвернулась к окну и оперлась руками о подоконник. Казалось, что таким образом она пытается обрести не только материальную, но и душевную опору.

Не желая допустить, чтобы дальнейшее обоюдное молчание стало завершающим этапом беседы, Алек сделал новую попытку оправдаться.

— Лора, пойми, я не хочу, чтобы мое прошлое разрушило наш брак. Я понимаю, что приведу сейчас довольно слабый довод, но… Мне — 30 лет. Конечно, жаль, что ты появилась в моей жизни только сейчас. Очень жаль! Произойди это раньше, многое сложилось бы по-другому. Но разве в силах кто-нибудь изменить то, что было? Увы, нет! И я не могу. Как бы ни желал этого, не могу! Я хочу, чтобы ты поняла главное, Лора. Я люблю тебя. Люблю сильно и глубоко. По-настоящему. При одной мысли, что могу потерять тебя, у меня останавливается сердце и…

— Вы смешны в роли влюбленного! — саркастично прервала его Лора, пристально глядя на стекло, отражающее ее и Алека силуэты.

— Смешон? — переспросил он и слегка прищурился. — Почему смешон? Почему, Лора? — настойчиво и требовательно повторил Алек. — Почему?

Она неопределенно повела плечом, затем вдруг повернулась и резко бросила:

— Потому что вы — господин Редфорд! И этим сказано все!

Неожиданно Алек громко рассмеялся.

— Вот как!.. Ну и ну!.. Оказывается, «господин Редфорд» — это некое особое понятие… нечто неодушевленное… А потому бесчувственное. Так, Лора?

— Да, — коротко подтвердила она и слегка повернула голову, отводя в сторону свой взгляд, избегая пристального внимательного взгляда Алека.

— Но ты не корректна в своем заявлении, Лора. Ты допустила значительную погрешность. Возможно, некий «господин Редфорд» и соответствует полностью тому, о чем ты говорила. Возможно. Но Лора… Наверное, ты будешь разочарована, но тот, кого ты считаешь, — подчеркнул он, — «господином Редфордом», и я — не идентичны. Поэтому твой краткий и категоричный ответ не выдерживает критики. Напоминаю, меня зовут не «господин Редфорд», а господин Редфорд— Эймс.

— К сожалению… — тихо выдохнула Лора, но Алек услышал ее.

Он широко улыбнулся и, разведя руками, с легкой иронией в голосе продолжил:

— Не уверен. Потому что фамилия Эймс принадлежит мне по праву с рождения ровно так же, как и фамилия Редфорд. Так что вряд ли справедливо с твоей стороны предвзято и настойчиво делить целое пополам, решительно отвергая одну из составляющих. Прошу тебя, Лора, постарайся, наконец, взглянуть на все… и на меня, Александра Кристофера Редфорда — Эймса, в том числе!.. открытыми глазами. Уверен, тогда многое тебе покажется другим. Сейчас ты немного заблудилась. Потому что пошла по дороге, которая привела тебя в тупик. Кругом — кривые зеркала. Они искажают все. Не отражают в истинном свете того, что есть на самом деле. Они создают иллюзию. Наверное, в чем-то прекрасную, но в чем-то и трагично— безысходную. Жить в этом иллюзорном мире все время нельзя. Потому что теряется ощущение реальности. И рано или поздно этот мир неизбежно разрушится. Лора, бесспорно, человеку нужны иллюзии. И пусть они будут! Прекрасные, загадочные, таинственные, многообразные! Но лишь иногда. А жить… хотим мы этого или нет!.. должны в настоящем, пусть не очень совершенном, но РЕАЛЬНОМ мире.

— Вы напрасно обращались ко мне с такой пылкой проникновенной речью! — быстро возразила Лора. — Я никогда не строила иллюзий. В особенности, на ваш счет.

— Ошибаешься, Лора, — серьезно сказал Алек и продолжил: — Я убедился в этом на личном опыте.

— Не понимаю, каким образом!.. — не очень уверенно воскликнула Лора.

— Поясняю, — Алек старался держаться невозмутимо. Он сел в кресло и сделал рукой широкий жест, предлагая Лоре разместиться по соседству. Она отрицательно тряхнула волосами, и Алек, после недолгой паузы, сказал: — Ты, Лора, создала… хочу особо подчеркнуть!.. САМА ДЛЯ СЕБЯ образ какого-то идеального мужчины, в который безоглядно влюбилась. Я говорю о Крисе Эймсе. Согласись, для тебя в нем не было и нет ничего отталкивающего, вызывающего неприязнь и раздражение. Абсолютно ничего! Но ведь это иллюзия. Крису Эймсу… а я, как никто другой, знаю это точно!.. далеко до безупречного идеала. Очень далеко! Но ты не замечала ничего отрицательного ни в его внешности, ни в его характере, ни в его привычках, ни в его поступках! Ты для себя решила, что Крис — совершенство, равного которому нет и быть не может. И все. Точка!!! Как говорится, комментарии излишни. Точно такой иллюзией стал и Алек Редфорд. Только, в отличие от идеального Криса, Алек воплотил собой скопище всех негативных качеств, которые только можно представить! Ничего, хоть мало-мальски привлекательного, в Алеке Редфорде ты не нашла: ни во внешности, ни в поведении. Но разве это соответствует действительности? Конечно, нет. Поэтому я утверждаю, что Алек Редфорд, как и Крис Эймс, иллюзия. По отдельности нет ни того, ни другого! Лора, пойми, все это время рядом с тобой находится обычный живой человек. Человек, конечно, разный. Но ты…