Луис Якобс, современный еврейский теолог, считает, что принцип Маймонида – «никаких если… или… и но…» – по поводу свободной воли, заставлял его серьезно недооценивать влияние среды на людей. Это не значит, говорит Якобс, что у индивида вообще нет свободной воли, но она, должно быть, имеет гораздо больше ограничений, чем считал Маймонид: «Ребенок, воспитанный ворами, скорее всего станет воровать из-за своего воспитания и обучения. Он не будет считать воровство неправильным, и здесь у него нет свободы воли. Но он может решить, например, что плохо совершать насилие при воровстве, и в этой области у него есть выбор – совершать или не совершать насилия» («Принципы еврейской веры»).

До недавнего времени осуждение иудаизмом плохих поступков шло параллельно с отношением к ним в западном обществе. Как же объяснить последние изменения? Сайкс говорит о повороте к «триумфу терапевтического мышления», в котором психологические объяснения эксплуатируются, чтобы снять с людей ответственность за аморальное поведение. Поэтому присвоение денег становится «болезнью», такой же, как физическое увечье, и растратчики не должны нести наказания или испытывать чувство вины.

Неудивительно, что одним из первых сторонников такого мышления был известный американский адвокат Кларенс Дэрроу (1857–1938). Выступая против смертной казни, Дэрроу утверждал, что свободной воли не существует:

«Все люди являются производным от двух вещей. И только двух вещей: их наследственности и окружавшей их среды. И они ведут себя совершенно согласно их наследственности, которую они получили от прошлых поколений и за которую не могут отвечать, и среде, которая оказывала влияние на все стороны их жизни. Мы все поступаем так или иначе лишь благодаря этим двум факторам».

Речь Дэрроу напечатана в книге «Одолжи мне свои уши: величайшие речи в истории» (подборка и предисловие Вильяма Сафира).

Взгляд, высказанный Дэрроу, в настоящий момент настолько «вошел в современное американское (университетское) мышление, что даже уже не подвергается сомнениям, – пишет профессор Джеймс. – Я однажды попытался на семинаре по этике и психологии разубедить умного студента младшего курса, который считал, что каждый убийца, само собой, – больной человек. У меня ничего не вышло» («Американская свобода и социальные науки»).

Иудаизм, наоборот, утверждает, что природа человека по сути двойственна. Поэтому считать всех убийц «психически больными» столь же глупо, как считать мазохистами всех, кто рисковал жизнью, чтобы спасти евреев от гитлеровцев. Мы не имеем оснований считать, что убийство совершается из-за психического расстройства, а не вследствие свободного выбора.

В 1938 году Бруно Беттельгейм был на год заключен в Бухенвальд и Дахау. Позже он описал свои переживания и выводы, сделанные им из этого опыта, в книге «Разбитое сердце». В ней он исследует поведение человека в экстремальной ситуации, пишет о том, что личность заключенного концлагеря начинает разлагаться в тот момент, когда он впервые позволяет себе оправдать свое аморальное поведение внешним давлением.

Виктор Франкл в книге «Человек в поисках смысла» рассуждает на ту же тему и утверждает (на основе своего лагерного опыта), что даже в таких условиях у человека остается определенная степень свободы:

Первые слова этого отрывка написаны на плакатах в израильских автобусах, чтобы заставить людей уступать места пожилым людям. Я видел, как израильские водители специально просят пассажиров своих автобусов делать это.

Хотя некоторые законы Торы казались применимыми только к евреям, Талмуд считает, что этот закон должен определять и отношение к неевреям:

Заметьте, что Тора завершает отрывок, предписывающий почтение к старикам, словами: «И бойся Бога твоего» – фразой, которая неизбежно сопровождает любую заповедь, в которой говорится о слабых членах общины. Например, несколькими стихами ранее, Тора приказывает: «Пред слепым не клади преткновения. Бойся Бога твоего» (Ваикра 19:14), а в другом месте говорится: «Не властвуй над ними (рабами твоими) с жестокостью и бойся Бога твоего» (Ваикра 25:43).

Это достаточно редкий и выразительный случай использования поэтической метафоры в Талмуде. Как объясняет рабби Ави Эрман: «Мудрец, потерявший интеллектуальные способности и поэтому интеллектуально разбитый, сравнивается с разбитыми скрижалями: ему должно оказывать такое же уважение» (Эль Ам Талмуд, Брахот 153).

В традиционных обществах стариков уважают за их связь с прошлым и за мудрость, которую они передают молодым. В современном, светском, научно организованном обществе, где количество знаний удваивается каждое десятилетие, мы вынуждены смотреть на мудрость стариков как на нечто устаревшее и вышедшее из обращения. Современные герои – это актеры, рок-звезды и спортсмены. Неудивительно, что в нас остается мало уважения к тем, кто физически стар. Этот страх пред старостью даже заставляет многих американцев стараться выглядеть моложе, чем они есть на самом деле. Всё это разрушительно действует на современное общество. Раз мы все равно когда-нибудь состаримся, то только в наших интересах культивировать уважение к состоянию, в котором и мы в будущем окажемся. Возможно, мы не делаем этого потому, что старость напоминает нам о смерти. Мы знаем, что смерть ждет всех, но в глубине души не верим, что умрем, пока смерть в конце концов не постучит в дверь.