Дружба Давида и Ионатана развивалась в еще более сложной обстановке. Будучи сыном царя Саула, Ионатан должен был унаследовать трон. В то же время Давид был лучшим солдатом царской армии и претендентом на царский престол. Однако Ионатан нисколько не завидовал Давиду. Ионатан бесстрашно рисковал расположением отца и даже жизнью, чтобы спасти друга.
Что мы ценим в своих друзьях?
Однажды еврейский мудрец спросил рабби Кука (тогда – Главного раввина Палестины): «Почему ты так хорошо относишься к ребу Арье Левину?»
Главный раввин ответил: «У меня есть, по крайней мере, три причины. В течение двадцати лет он часто приходит ко мне домой и за все это время ни разу не снизошел до лести, а если ему непонятны мои поступки, он всегда говорит об этом. Во-вторых, он никогда не передает мне слова моих яростных противников, которые все это время унижают и ославляют меня. В-третьих, он ни разу не попросил меня об услуге для себя, только для других».
Симха Раз, «Цаддик в наше время»
«Дружба или жизнь»: каждый человек нуждается в дружбе
Философ Мартин Бубер говорил, что в юности ему казалось, что общение с книгами в сто раз прекрасней любой дружбы. Если бы его спросили, готов ли он предпочесть огромную библиотеку всем своим знакомым, ответ был бы утвердительным. Позже он изменил мнение, и заставлял каждого, кто утверждал, что предпочитает книги, пройти вот такой тест:
Представь себе ситуацию. Ты – последний человек на Земле, и тебе предлагается выбор: книги или люди. Я часто слышал, как люди восхваляют одиночество. Я думаю, оно им нравится только пока на Земле есть еще люди, пусть даже они далеко. Я ничего не знал о книгах, когда вышел из утробы моей матери, и умру без книг, держа за руку другого человека. Да, я и правда иногда закрываюсь в кабинете и полностью отдаю себя книгам, но лишь потому, что могу всегда открыть дверь и увидеть за ней человека.
Мартин Бубер, «Встречи», стр. 61
Бубер рассказывал о событии, после которого он начал ценить человеческие отношения выше интеллектуальных или духовных переживаний: «Однажды (когда я уже провел полдня в одиноких штудиях), меня посетил неизвестный мне молодой человек. У меня совершенно не было настроения общаться. Я, конечно, постарался, чтобы наша встреча прошла по-дружески… Я внимательно выслушал его. Но я не смог догадаться о вопросах, которые так и не были заданы. Позже, но достаточно скоро, я узнал от одного из его друзей (сам юноша был уже мертв) сущность этих вопросов. Я понял, что этот человек пришел не со случайным визитом, а по воле судьбы, не ради праздной беседы, а чтобы принять решение. Он пришел ко мне. Он пришел в свой час. Мы в отчаянии, и все же идем к кому-то. Чего мы ждем? Того, что Другой заставит нас поверить в существование смысла. С тех пор… у меня не осталось ничего, кроме повседневности, из которой мне уже не уйти…» («Встречи», стр. 45–46). После этого случая Бубер был всегда готов поговорить со всеми, кто в этом нуждался.
Ведь если упадут – друг друга поднимут. Но если одинокий упадет – некому поднять его.
Koheлет 4:10
Друзья или смерть.
Вавилонский Талмуд, Таанит 23а
Это была популярная в древнем Израиле пословица. Раввины приписывали ее Хони, мудрецу, проснувшемуся от семидесятилетнего сна и узнавшему, что все его товарищи и друзья уже умерли. Хони молился Богу об избавлении от своей скорби, и его желание было исполнено.
Наконец, простой способ узнать, что твой друг думает о тебе:
То, что ты чувствуешь к своему товарищу, и он, скорее всего, чувствует к тебе.
Сифре Дварим 24
25. Когда я был молод, я восхищался мудрецами. Теперь, когда я стар…
Доброта и сострадание
Когда я был молод, я восхищался мудрецами. теперь, когда я стар, я восхищаюсь добрыми.
Рабби Абраhам Иешуа Гешель (1907–1972)
Ибо благочестия хочу Я, но не жертвы.
Хозея 6:6, от имени Бога
Для евреев сострадание – это главное свойство хорошего человека. Способность сострадать считалась настолько важной, что Рабби времен Талмуда не считали (по крайней мере, в теории) злого человека частью нашего народа:
Евреи – добрые дети добрых родителей, и тот, кто не испытывает сострадания к собратьям своим, – точно не от семени Абраhама, отца нашего.
Вавилонский Талмуд, Бетца 32а
С точки зрения иудаизма, злой человек, само собой -
неверующий. Как может человек, верящий в Бога Торы, не испытывать, по крайней мере, сочувствия к своим собратьям, которые тоже созданы по образу и подобию Божьему?
Ведь Отец один у всех нас. Ведь Бог один сотворил нас. Почему же изменяем мы – каждый брату своему?
Малахия 2:10
Старинная еврейская история повествует о человеке, которому удалось посетить ад. Он очень удивился, увидев его обитателей сидящими за длинным столом, с красивыми скатертями, прекрасной серебряной посудой и множеством яств. Однако никто не ел, и все они горько причитали. Когда он посмотрел ближе, то увидел, что никто из них не мог согнуть руки в локтях. Поэтому никто не мог донести даже кусочка еды до рта.
Затем посетитель пошел в рай, где увидел то же самое – длинные столы, красивые скатерти, прекрасная посуда и множество еды. И там тоже люди не могли согнуть руки в локтях, но никто не жаловался – каждый кормил соседа.
Кто-то рассказал мне эту историю, и я не смог найти ее источник
Однажды, когда Рабби Абба Благочестивый, с узелком на плече подходил в сумерки в канун субботы к воротам своего города, он увидел человека, покрытого фурункулами, который беспомощно лежал на перекрестке.
Человек сказал ему: «Хозяин, сделай доброе дело, перенеси меня в город».
Абба подумал: «Если я брошу мой узел, как я и мои домашние проживем без того, что в нем? Но если я брошу больного, я вообще не достоин жизни!»
Что он сделал? Он позволил хорошим намерениям пересилить плохие (оставил узел на дороге) и перетащил больного в город. Потом он вернулся за узелком и вошел в город с последними лучами солнца. Все были удивлены, увидев такого набожного человека с узелком пред самым началом Шаббат (ведь в Шаббат запрещено носить вещи), и закричали: «Неужели это и в самом деле Абба Танна Благочестивый?»
Он тоже чувствовал себя плохо и сказал себе: «Неужели возможно, чтобы я нарушил Шаббат?»
Но Всевышний заставил солнце посветить еще чуть-чуть (поэтому Шаббат начался позже).
Коhелет Рабба 9:7
Пусть добрый человек делает добро с таким же рвением, с каким злой делает зло.
Хасидская поговорка, приписываемая Бельзерскому ребе, Шалому Рокеаку (1779–1855)
Три неожиданных героя Талмуда: добрые дела простых людей
Рабби Берока из Хозы часто приходил на рынок в Белефере (город в Персии), где ему являлся пророк Элияhу. Однажды Рабби Берока спросил его: «Есть ли у кого-нибудь на этом рынке место в Мире Грядущем?»
Элияhу ответил: «Нет».
Через некоторое время мимо проходил человек в черных туфлях, не имевший цицита по углам одежды.
«Этот человек (объявил Элияhу) войдет в Мир Грядущий».
Рабби Берока побежал за человеком и спросил его: «Чем ты занимаешься?»
Человек ответил: «Уходи сегодня и приди завтра».
На следующий день он опять его спросил: «Чем ты занимаешься?»
Человек ответил: «Я страж в тюрьме и я разделяю мужчин и женщин. Я ставлю кровать между мужчинами и женщинами, чтобы они не делали запрещенного. Когда я вижу еврейскую девушку, на которую положили глаз служители-язычники, я рискую жизнью и спасаю ее.
Однажды у нас была заключенная, которая нравилась всем служителям. Я взял красное вино, вылил на ее юбку и сказал им, что у нее менструация (охранники не любили заниматься сексом с менструирующими женщинами)».
Рабби Берока спросил человека: «Почему ты не носишь цицит и надеваешь черные туфли?»
Он ответил: «Чтобы язычники не знали, что я – еврей. Тогда, если издадут суровый декрет против евреев, я смогу рассказать об этом раввинам заранее, и они будут молиться о его отмене».
Берока продолжил спрашивать: «Когда я спросил о твоей профессии, зачем ты ответил: “Уходи сейчас и приходи завтра…”»?
Ответ гласил: «Персы как раз издали суровый закон против нас и я решил, что должен сначала пойти и рассказать об этом раввинам, чтобы они могли начать молиться».
В это время мимо прошли двое. Элияhу прошептал: «Эти двое тоже попадут в Мир Грядущий».
Рабби Берока кинулся к ним: «Что у вас за профессия?»
Они ответили: «Мы – комедианты. Когда мы видим, что кому-то грустно – мы веселим его. Когда мы видим, как люди ссорятся, мы делаем всё, чтобы их помирить».
Вавилонский Талмуд, Таанит 22а
