Когда Джимми Картер пытался убедить Бегина отменить создание поселений, премьер перечислил ему американские города с названиями, взятыми из Танаха (Хеврон, Вифлеем, Салем, Иерусалим). «Как вы думаете, почему мэры этих городов запрещали евреям жить в этих городах» (цит. по Эрику Силверу, «Бегин: преследуемый пророк»).

Несмотря на надежды Бегина, никто из политических лидеров не стал называть Иудею и Самарию «освобожденными территориями».

Когда Израиль в конце концов аннексировал Голанские высоты, администрация Рейгана объявила, что американо-израильский меморандум о взаимопонимании будет пересмотрен, а финансовая помощь Израилю – отменена. Это был третий случай за три месяца, когда Америка «наказывала» Израиль (первый – в ответ на разрушение атомного реактора в Ираке, второй – за бомбежки штабов террористических группировок в Бейруте). Ответ Бегина заставляет вспомнить слова его учителя Жаботинского о том, что евреи должны всегда действовать с «hадар» – достоинством. Он верил, что евреи всегда должны противостоять любым унижениям. Когда он был главой «Иргуна», британцы приговорили нескольких бойцов этой организации к порке. Бегин тут же приказал захватить и выпороть несколько английских солдат, и британцы отменили приказ.

Когда просирийские террористы убили нового президента Ливана Башира Гемайала (который собирался заключить мирный договор с Израилем), последователи президента – христианские фалангисты, ворвались в лагерь палестинских беженцев в Сабре и Шатилле (под предлогом обезоруживания террористов) и убили несколько тысяч людей, немногие из которых были террористами. Израиль, который в этот момент контролировал западный Бейрут, обвинили в том, что фалангисты были допущены в лагеря.

Бегин ответил приведенной выше фразой, недоумевая, в чем можно обвинить Израиль, когда христиане убивают мусульман. Учитывая, что израильское руководство действительно впустило фалангистов в лагеря, это утверждение было неудачной попыткой снять с себя ответственность за трагедию. Комиссия Каhана, расследовавшая обстоятельства резни, пришла к выводу, что «евреи всегда были убеждены, что в таких случаях вина ложится не только на преступников, но и на тех, кто отвечает за безопасность и общественный порядок».

«Тайм» без обиняков выразил недовольство новым израильским премьер-министром, сравнив его с самым одиозным антисемитским стереотипом (Фэйгин – еврей, злодей из романа Чарльза Диккенса «Приключения Оливера Твиста»). В ответ на протест многих еврейских читателей, главный редактор отрицал, что эта фраза носила антисемитский характер. Немногие, однако, согласились бы так же обыграть имя президента Рейгана.

Мой разгневанный отец сказал тогда: «Как бы им понравилось, если бы кто-нибудь сказал, что “Тайм” рифмуется с “crime” (преступление – англ.)? Или – “slime” (липкий)?»

Письмо Оза, написанное в начале войны с Ливаном, заставило Бегина задуматься об условиях компромисса. Оз озаглавил его «Гитлер мертв, господин премьер-министр», имея в виду постоянные сравнения Бегином Арафата и Гитлера. Например, в оправдание бомбежек Бейрута Бегин говорил: «Разве вы не бомбили бы здание, в котором прячется Адольф Гитлер вместе с двадцатью невинными гражданами?» Оз ответил на это: «Адольф Гитлер уничтожил одну треть еврейского народа, в том числе ваших родителей и родственников. У меня тоже погибли многие члены семьи. Иногда, как и многие другие евреи, я жалею, что не убил его своими руками. Я уверен, что и вы испытываете те же чувства. Нет и не будет лекарства для открытых ран… Но, господин Бегин, Адольф Гитлер уже тридцать семь лет мертв. Жаль или нет, но это – факт: Гитлер не прячется ни в Набатии, ни в Сидоне, ни в Бейруте. Он мертв и канул в Лету».

Масада была последним оплотом евреев во время неудачного восстания против Рима. Когда она, в 73 г. н. э., через три года после захвата Иерусалима и разрушения Храма, пала, то ее 960 защитников предпочли совершить самоубийство, но не сдаться в руки римлян.

Для еврейского поэта Ицхака Ламдана Масада стала символом Палестины, которую он считал последним убежищем для евреев всего мира. Именно поэтому важно, чтобы Масада не пала снова: «Это – предел. Дальше нет уже ничего». Сейчас крепость Масада – самый популярный туристский объект. Иногда сюда привозят израильских офицеров и они произносят клятву: «Масада больше не падет».

Так Агад Ха’ам, сионистский мыслитель и лидер движения «культурного сионизма» отреагировал на убийство невинного арабского мальчика, явно совершенное евреями в отместку за аналогичные действия арабов. Ему казалось неприемлемым возвращение евреев на родину, если для этого требуется пролитие невинной крови (по цит. в кн. Аниты Сафиры «Земля и власть»). И если именно к этому вели мессианские мечты сионистов, то он не хотел участвовать в их исполнении.

Хотя арабские террористы убили больше евреев, чем еврейские террористы – арабов (причем арабские властители никогда не осуждали своих подданных за такое поведение), все же истории известен целый ряд терактов, осуществленных евреями.

Самым страшным из них было убийство двадцати девяти арабов, молившихся в мечети в Xeвpoнe 25 февраля 1994 года. Его организатором был доктор Барух Гольдштейн, последователь Меира Каhане. Некоторые израильтяне-экстремисты поддерживали Гольдштейна (которого арабы забили до смерти сразу же после трагедии). Рабби Яаков Перин даже написал на его смерть панегирик: «Миллион арабов не стоят ногтя с руки еврея». Но большая часть израильтян и евреев всего мира чувствовала ужас. Премьер-министр Израиля Ицхак Рабин объявил в Кнессете: