Граф Брасс, Хокмун и все остальные устало направили своих коней по извилистой дороге к Замку. На сердце у них становилось тяжелее, когда они думали о невинных жертвах этого дня и обо всех жертвах, которых убьют завтра, если им повезет умереть в бою.

Вдруг позади себя они услыхали топот копыт чужого коня и, обернувшись с мечами наготове, увидели фигуру высокого всадника, направляющегося вверх по склону холма к замку. На нем был высокий шлем, полностью закрывающий лицо, а его доспехи были черного и золотого цветов. Хокмун нахмурился:

— Что надо здесь этому изменнику и вору?

Рыцарь в Черном и Золотом остановил коня подле них. Из-под шлема донесся его глухой вибрирующий голос:

— Приветствую вас, защитники Камарга. Вижу, день для вас был неудачным. Завтра барон Мелиадус разгромит вас окончательно.

— Ни к чему так много говорить об очевидном, Рыцарь. — Хокмун обтер лицо платком. — Что на этот раз ты явился украсть?

— Ничего, — ответил Рыцарь. — Я явился кое-что отдать. — Он протянул руку за спину и вытащил помятые седельные сумки Хокмуна.

Настроение Хокмуна поднялось, он нагнулся взять их, открыл одну и посмотрел, что внутри. В сумке лежал предмет, так давно завернутый в плащ и подаренный ему Риналом. Он размотал плащ и увидел, что кристалл цел.

— Но зачем ты вообще забирал его? — спросил Хокмун.

— Давайте проедем в Замок Брасс, и там я все объясню, — ответил Рыцарь.

В зале Рыцарь остановился около камина, а остальные сели в кресла, приготовившись слушать.

— Я покинул вас в замке Безумного Бога, — начал Рыцарь, — потому что знал — с помощью зверей Безумного Бога вы вскоре сможете выбраться оттуда. Но, кроме того, я предвидел, что впереди вас ждут другие опасности, и подозревал о вашем возможном попадании в плен. Учитывая это, я решил забрать с собой предмет, подаренный вам Риналом, и сохранить его в безопасном месте, пока вы не вернетесь в Камарг.

— А я-то решил, что вы. Рыцарь, вор, — сокрушенно заметил Хокмун. — Я сожалею, Рыцарь.

— Но что за предмет, о котором так много разговоров? — спросил граф Брасс.

— Древняя машина, — пояснил Рыцарь, — сделанная с помощью одной из самых утонченных наук, какие когда-либо существовали на земле.

— Оружие? — среагировал граф Брасс на такое заявление.

— Нет. Это устройство, которое может искривлять целые области времени и пространства и перемещать их в другие измерения. Пока машина существует, она может делать это, но если она по несчастной случайности будет уничтожена, тогда этот район вернется немедленно в то же время и пространство, откуда был перемещен.

— А как она действует? — поинтересовался Хокмун, вспомнив, что он об этом ничего не знает.

— Это трудно объяснить, поскольку ни одного из слов, что мне придется употребить, вы не знаете, — сказал Рыцарь.

— Но Ринал показал мне, как ею пользоваться, и я могу с ней работать, — сказал Хокмун.

— Но для какой цели? — спросил Д’Аверк. — Чтобы переместить беспокойного барона и его войска в какой-нибудь лимб, откуда они не смогут нас больше потревожить?

— Нет, — ответил Рыцарь. — Я объясню…

Двери вдруг распахнулись, и в зал влетел потрепанный солдат.

— Мессир, — крикнул он графу Брассу. — Барон Мелиадус с флагом парламентера. Он желает вести с вами переговоры у городских стен.

— Мне нечего сказать ему, — ответил граф Брасс.

— Он говорит, что намерен атаковать ночью, что он может за час снести стены, потому что держит для этого резервное войско. Он говорит, если вы выдадите ему вашу дочь, Хокмуна, Д’Аверка и сами предадитесь в его руки, он проявит к остальным снисхождение.

На мгновение граф Брасс задумался, но вмешался Хокмун:

— Такую сделку бессмысленно обдумывать, граф Брасс. Мы оба знаем о большой склонности барона к вероломству. Это всего лишь попытка деморализовать народ, чтобы облегчить себе победу.

— Но если то, что он говорит, правда, а я не сомневаюсь, что так оно и есть, — вздохнул граф, — то за час он снесет стены и мы все погибнем.

— По крайней мере с честью, — произнес Д’Аверк.

— Да, — согласился граф Брасс с легкой иронической улыбкой, — по крайней мере, с честью. — Он повернулся к солдату. — Скажи барону Мелиадусу, что мы не желаем с ним разговаривать.

Солдат поклонился.

— Слушаюсь, милорд, — сказал он и покинул зал.

— Нам лучше вернуться на стены, — устало сказал граф Брасс, поднимаясь, и в этот момент вошла Ийссельда.

— Ах, отец, Дориан, вы оба живы и не ранены!

Хокмун обнял ее.

— Но теперь мы должны вернуться на стены, — мягко сказал он. — Вот-вот Мелиадус начнет новую атаку.

— Подождите, — потребовал Рыцарь в Черном и Золотом, — Я еще не изложил вам свой план.

Услышав ответ гонца, барон Мелиадус лишь улыбнулся.

— Отлично, — сказал он своей свите, — пусть уничтожат весь город и возьмут живыми ровно столько его жителей, чтобы хватило поразвлечь нас в день победы.

Он развернул коня в ту сторону, где резервные войска ожидали его команды.

— Вперед! — приказал он, наблюдая, как они потекли, словно река, к обреченному городу с Замком за его стенами.

На городских стенах он видел костры, немногочисленных, ожидающих атаки солдат, наверняка уверенных, что они сегодня умрут. Он видел грациозные контуры Замка, так хорошо некогда защищавшего город, и засмеялся. Внутри него разлилась приятная теплота, потому что он жаждал этой победы с тех самых пор, как его выгнали вон из этого Замка.

А сейчас его войска достигли стен, и он пришпорил коня, заставляя его двинуться вперед, чтобы лучше видеть битву.

Потом он нахмурился. Казалось, что-то случилось со светом, потому что контуры города и Замка будто заколебались и стали размытыми.

Он поднял маску и протер глаза, потом снова посмотрел.

Силуэт Замка Брасс и Эйги-Морта, казалось, светились сначала розовым, затем — бледно-красным, потом — алым, и барон Мелиадус почувствовал головокружение. Он облизал пересохшие вдруг губы.

В атаке оставались солдаты, зароптали глухо и отпрянули прочь от этого места. Весь город, Замок и холм вместе со стенами, окружавшими город, стали теперь пламенно-голубыми. Голубизна начала таять, а вместе с ней таял и исчезал Замок Брасс и Эйги-Морт. Дунул пронзительный ветер, заставив покачнуться в седле барона Мелиадуса.

— Эй, кто-нибудь! Что там случилось? — крикнул барон.

— Это место исчезло, — ответил голос потрясенного человека.

— Исчезло? Невозможно! Как могут исчезнуть целый город и холм? Они на месте! Они просто воздвигли дымовую завесу!

На громадной скорости барон Мелиадус понесся туда, где недавно стояли городские стены, ожидая встретить преграду, но ничто не преградило ему путь, а конь его топтал глину, выглядевшую так, будто ее только что вспахали.

— Они сбежали от меня! — взвыл он. — Но как? Какая наука помогает им? Какая сила, превосходящая нас, может быть у них?

Войска спешно стали поворачивать назад, некоторые просто бежали. Но барон Мелиадус спешился, вытянул руки, пытаясь нащупать исчезнувший город. Он закричал от бешенства и зарыдал от бессильной ярости, упав на колени в грязь и грозя кулаком в сторону, где совсем недавно возвышался Замок Брасс.

— Я найду тебя, Хокмун, тебя и твоих дружков! Я привлеку к этим поискам все лучшие знания, какие только есть в Гранбретани. И если понадобится, я последую за вами, в какое место вы бы ни бежали, будь оно на этой земле или за ее пределами, и вы узнаете мою месть. Я клянусь в этом Рунным Посохом!

Он поднял взгляд, так как услышал стук копыт коня, проскакавшего мимо. Ему показалось, что он увидел мелькнувшего всадника в черных и золотых доспехах, показалось, что он услышал ироничный смешок, а затем все исчезло.

Барон Мелиадус встал с колен и огляделся, ища своего коня.

— О Хокмун, — выдавил он сквозь стиснутые зубы. — Я настигну тебя, о Хокмун!