— Да… — Мальчик полузадыхался, брыкаясь в руках Тротта. — Боюсь, мне следовало бы обратить больше внимания на ваши слова, сэр…

Граф Шенегар засмеялся. Его маска сверкала в золотистом свете.

— А теперь говори, где находится Рунный Посох!

Мальчик показал на цилиндрическую башню.

— Зал Рунного Посоха внутри.

— Показывай! — Шенегар Тротт обернулся к своим воинам. — Хорошенько следите за этой парочкой. Я предпочел бы взять их живыми. Король-Император будет доволен, когда мы вернемся и с героями Камарга, и с Рунным Посохом. Если они шевельнутся, крикните мне, и я отхвачу у мальчишки ухо-другое. — Он вынул кинжал и поднес его к лицу мальчика. — Большинство из вас пусть следуют за мной!

Шенегар Тротт исчез, а шестеро воинов остались охранять Хокмуна и Д’Аверка. Остальные последовали за своим предводителем.

— Если бы мальчик обратил внимание на то, что мы ему говорили! — нахмурился Хокмун. Он чуть двинулся, и Соколы предупреждающе зашевелились. — Как нам спасти его да еще Рунный Посох впридачу от лап Тротта?

Вдруг пораженная охрана уставилась вверх, взгляд Д’Аверка устремился в том же направлении.

— Кажется, нас выручат, — улыбнулся Д’Аверк.

Возвращались светящиеся тени.

Раньше чем Соколы успели среагировать, тени обволокли друзей и спокойно подняли их вверх. В замешательстве воины пытались им помешать, размахивая мечами, а потом повернулись и помчались в башню предупредить своего предводителя, что пленники освободились.

Все выше и выше поднимались Великие Добродетельные Люди, неся Хокмуна и Д’Аверка в золотистое марево, превратившееся в густой золотой туман, так что им больше не было видно друг друга, не говоря уже о том, чтобы наблюдать происходящее внизу.

Казалось, они провели в воздухе не один час, прежде чем начали понимать, что золотой туман становится реже.

Когда золотой туман рассеялся, взору Хокмуна предстала феерия всевозможных цветов — волн и лучей, создающих в воздухе странные конфигурации и исходящих из одного центра.

Прищурив глаза от этого интенсивного света, Хокмун осмотрелся. Он и Д’Аверк парили под самым потолком зала, чьи стены казались выложенными листами полупрозрачного изумруда и оникса. В центре зала возвышался помост, к которому со всех сторон вели лестницы. И именно от предмета, находящегося на помосте, исходили световые лучи и волны. Узоры — звезды, круги, конусы и более сложные фигуры — постоянно смещались, но источник их оставался недвижим. Это был небольшой посох длиной примерно с короткий меч, густого черного цвета, тусклый, а в нескольких местах явно обесцвеченный.

«Это ли Рунный Посох?» — недоумевал Хокмун. Он казался слишком невзрачным, чтобы быть предметом, о мощи которого ходило столько легенд. Хокмун представлял, что он должен быть высотой с человека, ярких цветов — а эту штуковину он мог унести в одной руке!

Внезапно в другой стороне зала открылась дверь и внутрь ввалились солдаты. Это были Шенегар Тротт и его телохранители из Легиона Сокола. Мальчик все так же трепыхался в руках Шенегара, и смех графа Суссекского заполнил весь зал.

— Наконец-то! Он мой! Даже Король-Император не посмеет ни в чем отказать мне, коль скоро в моих руках будет Рунный Посох!

Хокмун принюхался. В воздухе появился горько-сладкий запах. И зал теперь начал заполнять мягкий гудящий звук. Великие Добродетельные Люди опустили Хокмуна и Д’Аверка на лестницу ниже Рунного Посоха. И тут граф Шенегар увидел их.

— Как?!

Хокмун прожег его взглядом и, подняв левую руку, указал в сторону графа.

— Отпусти ребенка, Шенегар Тротт!

Граф Суссекский вновь рассмеялся, мгновенно оправившись от неожиданности.

— Сперва скажите мне, как вам удалось попасть сюда раньше меня.

— При помощи Великих Добродетельных Людей — тех сверхъестественных созданий, которых ты так боялся. Но у нас есть и другие друзья, граф Шенегар.

Кинжал Тротта блеснул и очутился в миллиметре от носа мальчика.

— Тогда я был бы последним идиотом, упустив свой единственный шанс на свободу, не говоря уже об успехе!

— Предупреждаю тебя, граф, — произнес Хокмун, — этот клинок — не обыкновенное оружие! Смотри, как он пылает розовым светом!

— Да, он очень красив. Но сможет ли он остановить меня до того, как я выковыряю глаз мальчишке, как изюминку из пирога?

Д’Аверк оглядел странный зал, который пронизывали постоянно меняющиеся узоры из света. Светящиеся тени, казалось, глядели теперь на них из-под потолка.

— Кажется, это пат, Хокмун, — прошептал Д’Аверк. — Мы больше не получим никакой помощи от светящихся теней, судя по их виду. Очевидно, они не способны принимать участие в междоусобных человеческих делах.

— Если ты отпустишь мальчика, я подумаю о том, чтобы позволить тебе покинуть Дмарг невредимым, — пообещал Хокмун.

— Неужели? — засмеялся Шенегар Тротт. — И вы сможете выгнать из города армию, вы двое?

— У нас есть союзники, — напомнил ему Хокмун.

— Возможно. Но у меня есть другое предложение: сложите мечи и позвольте мне забрать Рунный Посох. Когда я его возьму, вы сможете получить мальчишку.

— Живого?

— Живого.

— Как можно доверять такому человеку, как Шенегар Тротт? — поинтересовался Д’Аверк, ни к кому не обращаясь. — Он убьет мальчика, а потом разделается с нами. У вельмож Гранбретани нет привычки держать слово.

— Если бы только у нас были бы какие-то гарантии, — прошептал в отчаянии Хокмун.

В этот момент позади них раздался знакомый голос, и они удивленно обернулись.

— У тебя нет иного выбора, Шенегар Тротт, как освободить ребенка I — прогремел из-под черно-золотого шлема Рыцарь.

— Да, мой брат верно говорит… — С другой стороны появился Орланд Фанк со своим гигантским боевым топором на затянутом в кожу плече.

Шенегар Тротт, граф Суссекский, снова засмеялся и покачал головой:

— Ну, теперь вас четверо, но это ничуть не меняет ситуацию. У меня за спиной тысяча солдат, а мальчишка в моих руках. Будьте добры, господа, посторонитесь. Дайте мне забрать Рунный Посох.

Костистое лицо Орланда Фанка расплылось в широкой усмешке, а Рыцарь в Черном и Золотом лишь переступил бронированными ногами. Хокмун и Д’Аверк вопросительно взглянули на них.

— Я полагаю, в ваших аргументах есть одна слабость, — произнес Орланд Фанк.

— О нет, сэр, никакой. — Шенегар Тротт направился к посоху.

— А я бы сказал, что есть…

— Тогда какая же? — Шенегар Тротт остановился.

— Вы исходите из того, что можете удержать мальчика, не так ли?

— Я могу убить его прежде, чем вы сможете его отнять.

— Да, но вы исходите из того, что у ребенка нет никаких средств вырваться от вас, не так ли?

— Освободиться, трепыхаясь, он не сможет! — Одной рукой Шенегар Тротт поднял ребенка за одежду и удовлетворенно захохотал. — Видите!

И тут из груди пораженного гранбретанца вырвался крик удивления — мальчик, казалось, просто вытек из его рук, заструившись через весь зал длинной полоской света. Черты его были все еще видны, но странно удлинились и потеряли четкость. Музыка в зале стала громче, а запах сильнее.

Шенегар непроизвольно делал хватательные движения, стараясь достать мальчика, но схватить того было так же невозможно, как и пульсирующие в воздухе светящиеся тени.

— Клянусь Шаром Гуона, он не человек! — завизжал в бессильной ярости Тротт. — Он не человек!

— А он на это и не претендовал, — мягко заметил Орланд Фанк и весело подмигнул Хокмуну. — Теперь ты и твой друг готовы к хорошей драке?

— Готовы, — усмехнулся в ответ Хокмун. — Конечно, готовы.

В это время мальчик, вернее, то, что осталось от него, протянулся над их головами и коснулся Рунного Посоха. Узоры в воздухе изменились, стали насыщенней и разнообразней, так что все лица пересекали меняющиеся полосы света.