— Ты слышала о клятве Тароса? — вкрадчиво спросил граф, чуть наклонив голову и внимательно разглядывая ее.

— Да, — стараясь не выдавать внутреннего смятения, ответила Ирис. — В ней говорится, что рыцари будут служить ему до конца дней своих, равно как и потомки их потомкам его.

— Верно, — подтвердил граф, — но так же там говорится: «все, что принадлежит нам, дано Им, а значит, и принадлежит Ему. И ежели кто-то из нас нарушит слово свое, то и жизнь наша и все, что принадлежит нам, отдается на суд Его». А значит все это, — граф взмахнул рукой, — принадлежит тебе, последней из рода Эйл, прямых потомков Тароса.

— Лишь в случае, если Вы нарушите слово, — справедливо заметила княжна. — К тому же не стоит забывать о борейской ветви, — напомнила она, явно намекая на Нотта.

— О, не волнуйся о нем, — улыбнулся Витт Кейзер. — В отличие от тебя, он давно воспользовался своим правом сюзерена. Иначе как ты объяснишь такой потрясающий взлет? В неполные двадцать шесть — Первый Советник короля и второе, по значимости, лицо государства.

— Потрясающие способности к политике и дипломатии? — с долей иронии предположила она.

— Верно. И именно эти способности помогли ему воспользоваться своим законным правом потомка Тароса, потому как управлять рыцарями, несмотря на клятву, отнюдь непросто.

— Знаю. Отец меня предупреждал, — кивнула княжна, — и все же мне нужна их помощь.

— Чтобы избавиться от «него»? — вкрадчиво уточнил граф.

— Чтобы спасти Гарднерию.

Они вновь обменялись взглядами: граф Кейзер словно проверял ее осведомленность во внешней политике государства.

— Разве ей что-то угрожает? — «удивился» Витт.

— Пока нет, — уклончиво заметила Ирис. — Однако кто знает, что будет завтра? Свадьба — это, безусловно, знак примирения, но не означает ли это что нужно готовиться к…

Она недоговорила, потому что к ним приблизился еще один открытый экипаж, и солидная дама с двумя дочками принялись сердечно благодарить графа за прекрасно проведенный вечер. Его Светлость, граф Кейзер слушал их с величайшим вниманием и терпением, изредка поглядывая на княжну, которая столь же терпеливо ждала, когда сей поток красноречия, наконец, иссякнет, и их представят. Не прошло и пяти минут, как данное событие свершилось, и княжна имела честь узнать, что это никто иная, как жена одного из наместников графа в провинции и его очень дальняя родственница. Но, несомненно, сии кровные узы были прочней любого знакомства, а посему родственница немедля пожелала присоединиться к ним, к величайшей досаде Ирис.

Княжне так и осталось непонятным, что же такого в этой клятве? Ведь даже при условии, что все рыцари безоговорочно поддержат ее, нынешняя династия по-прежнему останется у престола, поскольку помимо нынешнего правителя, есть еще Фред и Люция, а так же его отец, пусть даже принявший постриг.

К тому же по давней традиции, всех смутьянов, невзирая на сословие и успех в достижении смуты, публично казнили путем усекновения головы — главного органа, породившего вредную идею. Не то, чтобы это особенно ее пугало, просто делало бессмысленным смену правителя, если встать на его место она все равно не сможет. К тому же сам престол ее никогда не прельщал, достаточно того, чтобы тот, кто на нем сидел, не вмешивался в дела Эйла.

Неужели дела императора так плохи, что даже на столь эфемерного соперника, как она, он готов спустить всех собак. Что-то определенно большее должно быть там, что заставляет его бояться, знать бы еще что. Нет, она, определенно, должна найти этот документ и увидеть все своими глазами, вот только возможно ли, что вещь, которой несколько тысяч лет, сохранилась в целости и сохранности, и никто даже не пытался ее уничтожить, разом избавишься и от обязанности произносить ее, и уж тем более следовать ей.

Ирис тяжело вздохнула, глядя, как графский особняк, издалека напоминавший своими беломраморными колоннами и резным портиком древний храм, приближался, освобождаясь от густой, глянцевой зелени аллей. А ведь она так и не спросила, кем же были те гости из столицы и, почему въезд в город был ограничен, да и замок на Зеленом Мысе…

Впрочем, пожалуй, тут можно догадаться: все свидетельствует о неусыпном контроле императора над Кейзером, иначе зачем ему Кей.

Граф, в свою очередь, желая сохранить независимость, ограничил въезд, чтобы никто не смог проникнуть в его город не замеченным. Тогда император прислал гостей, а вместе с ними наверняка будут и те, в чьи задачи будет входить не столько налаживание связей со столицей, сколько присмотр за делами и словами самого графа. Поэтому он, оставаясь верным клятве, отправил ее подальше от лишних глаз и ушей, и даже устроил эту прогулку, чтобы переговорить с глазу на глаз, не вызывая подозрений.

Ирис также допускала, что подобные проблемы могли возникнуть и у других рыцарей. Император наверняка попытается ограничить их власть, если уже не сделал этого, тем самым лишая ее возможности воспользоваться ею. Интересно, это простая предусмотрительность, или ему все-таки стало известно о ее намерении обратиться к рыцарям? Еще одна «случайность» или предательство?

Княжна пребывала в на редкость мрачных мыслях, когда карета остановилась у парадного подъезда графского дворца. Расторопный лакей приоткрыл дверцу, и граф, выйдя первым, подал ей руку.

— И как тебе мой особнячок? — хитро улыбнувшись, поинтересовался он, пока они ждали его дальнюю родственницу с дочками, торопливо спешащими подняться вслед за ними по широкой мраморной лестнице.

— Миленький, — оглядев еще раз белую громаду, подавлявшую своим размером всякого, смотревшего на его мощнейшие колонны в два десятка метров высотой. — Скромненько и со вкусом.

Граф, ожидавший от нее именно такой ответ, довольно хихикнул. Жена наместника, увидев лучезарную улыбку графа, тут же истолковала ее свою пользу, а потому перестав спешить, плавно и величаво поднялась к ним на площадку, вслух восхищаясь красотами дворца.

— Ах, какой чудный дом! Должно быть, его постройка стоила вам целого состояния! Какая потрясающая стилизация под храм времен Единого царства! Кажется, еще чуть-чуть и мы сможем увидеть жрецов, возносящих молитвы древним богам!

— Уверяю Вас, мне он совершенно ничего не стоил, — продолжая улыбаться, холодно заметил граф. — Этот особняк передается из поколения в поколение с тех самых пор, как род Кейзер получил эти земли в дар от самого Тароса Непобедимого. Так что это действительно очень древняя постройка.

Тон, с которым это было произнесено, явно намекал на то, что дорогая «родственница» должна бы это знать. И более того, Ирис была уверена, что подобная вещь, должна быть известна любому местному жителю. Во всяком случае, в Эйле, любой мальчишка вам мог рассказать кучу древних историй и о замке, и о Стене, и о княжеской усыпальнице. Словом, он показывал не только свое недоверие, но и намекал, что и Ирис следует быть с ними осторожной.

По молчаливому согласию, они с княжной пропустили его дражайших родственников вперед, предпочитая идти на некотором удалении, изредка улыбаясь и кивая им на все новые всплески восхищения, что неутолимая жена наместника производила в неимоверном количестве.

Наконец, они достигли террасы, где графская семья и их гости имели обыкновение проводить время перед завтраком, наслаждаясь видом цветущего сада.

Графский сад и правда был прекрасен: стройные кипарисы и раскидистые акации в сочетании с душистой магнолией и изящной камеей создавали неповторимый пейзаж, наполняя воздух упоительным ароматом. Многочисленные цветники и клумбы, обрамлявшие фонтаны и искусственный пруд с водопадом, поражали взгляд переливами цветов и оттенков, сравниться с которыми могли только крылья бабочек, порхавших от одного цветка к другому в поисках сладкого нектара.

Многие гости, да и сами хозяева любили побродить по мощеным дорожкам или посидеть в укромном уголке, наслаждаясь этой красотой в ожидании завтрака. Вот и сейчас, когда они с дядей и его родственницами вышли на террасу, она была практически пуста. Лишь в уголке, облокотившись на перила, сидела маленькая, худенькая девушка и с восторженным видом слушала стоявшего рядом молодого человека.