ФЕОДОСИЙ САВИНОВ (1865–1915) 473. Родное («Слышу песни жаворо́нка…»)[476] Слышу песни жаворо́нка, Слышу трели соловья… Это — русская сторонка, Это — родина моя! Вижу чудное приволье, Вижу нивы и поля… Это — русское раздолье, Это — русская земля! Слышу песни хоровода, Звучный топот трепака… Это — радости народа, Это — пляска мужика! Коль гулять, так без оглядки, Чтоб ходил весь белый свет… Это — русские порядки, Это — дедовский завет! Вижу горы — исполины, Вижу реки и леса… Это — русские картины, Это — русская краса! Всюду чую трепет жизни, Где ни брошу только взор… Это — матушки отчизны Нескончаемый простор! Внемлю всюду чутким ухом, Как прославлен русский бог… Это значит — русский духом С головы я и до ног! <1885> МАТВЕЙ ОЖЕГОВ (1860–1931) 474. Меж крутых берегов[477] Меж крутых берегов Волга-речка текла, А на ней, по волнам, Легка лодка плыла. В ней сидел молодец, Шапка с кистью на нем, Он, с веревкой в руках, Волны резал веслом. Он ко бережку плыл, Лодку вмиг привязал, Сам на берег взошел, Соловьем просвистал. Как на том берегу Красный терем стоял, Там красотка жила, Он ее вызывал. Муж красавицы был Воевода лихой, Да понравился ей Молодец удалой. Дожидала краса Молодца у окна, Принимала его По веревке она. Погостил молодец — Утром ранней зарей И отправился в путь Он с красоткой своей. Долго, долго искал Воевода жену, Отыскал он ее У злодея в плену. Долго бились они На крутом берегу, Не хотел уступить Воевода врагу. И последний удар Их судьбу порешил, Он конец их вражде Навсегда положил; Волга в волны свои Молодца приняла, По реке, по волнам, Шапка с кистью плыла. <1893> 475. Колечко[478]
Сокрушилося сердечко, Взволновалась в сердце кровь, Потеряла я колечко, Потеряла я любовь. Я по этом по колечке Буду плакать-горевать, По любезном по дружочке Поневоле тосковать. Я по бережку гуляла, По долинушке прошла; Там цветочек я искала, Но цветочек не нашла. Много цветиков пригожих, Да цветочки всё не те — Всё цветочки непохожи По заветной красоте. Непохожи на те очи, Что любовью говорят, Что как звезды полуночи Ясно блещут и горят. Где девался тот цветочек, Что долину украшал, Где мой миленький дружочек, Что словами обольщал? Обольщал милый словами, Уговаривал всегда: Не плачь, девица, слезами, Не покину никогда. Мил уехал и оставил Мне малютку на руках, Обесчестил, обесславил, — Жить заставил в сиротах. Как взгляну я на сыночка, Вся слезами обольюсь, Пойду с горя к быстрой речке Я, сиротка, утоплюсь. Нет, уж бог один свидетель, Полагаюсь на него, Мне не жаль тебя, мучитель, Жаль малютку твоего. <1896> Неизвестные авторы 476. Байкал Грозно и пенясь, катаются волны. Сердится, гневом объятый, широкий Байкал. Зги не видать. От сверкающей молньи Бедный бродяга запрятался в страхе меж скал. Чайки в смятеньи и с криком несутся, А ели как в страхе дрожат. Грозно и пенясь, катаются волны. Сердится гневом объятый, широкий Байкал. Чудится в буре мне голос знакомый, Будто мне что-то давнишнее хочет сказать. Тень надвигается, бурей несомая, Сколько уж лет он пощады не хочет мне дать! Буря, несися! Бушуй, непогода! Не в. ас я так крепко страшусь. Тень надвигается, бурей несомая, Гонится всюду за мной, лишь я не боюсь! Вторая половина XIX века вернуться Музыка Чернявского, Самойлова. Считается народной песней — «Вижу чудное приволье…». вернуться Авторство Ожегова подвергают сомнению. В дальнейшем переработана неизвестным автором. |
