288. Моряк[300] Не слышно на палубе песен, Эгейские волны шумят… Нам берег и душен, и тесен; Суровые стражи не спят. Раскинулось небо широко, Теряются волны вдали… Отсюда уйдем мы далеко, Подальше от грешной земли! Не правда ль, ты много страдала? Минуту свиданья лови… Ты долго меня ожидала, Приплыл я на голос любви. Спалив бригантину султана, Я в море врагов утопил И к милой с турецкою раной, Как с лучшим подарком, приплыл. 1843 «Не пробуждай воспоминаний…» Поэты второй половины XIX века ЯКОВ ПОЛОНСКИЙ (1819–1898) 289. Солнце и месяц[301] Ночью в колыбель младенца Месяц луч свой заронил. «Отчего так светит Месяц?» — Робко он меня спросил. В день-деньской устало Солнце, И сказал ему господь: «Ляг, засни, и за тобою Все задремлет, все заснет». И взмолилось Солнце брату: «Брат мой Месяц золотой, Ты зажги фонарь — и ночью Обойди ты край земной. Кто там молится, кто плачет, Кто мешает людям спать, Все разведай — и поутру Приходи и дай мне знать». Солнце спит, а Месяц ходит, Сторожит земли покой. Завтра ж рано-рано к брату Постучится брат меньшой. Стук-стук-стук! — отворят двери, «Солнце, встань — грачи летят, Петухи давно пропели — И к заутрене звонят». Солнце встанет, Солнце спросит: «Что, голубчик, братец мой, Как тебя господь-бог носит? Что ты бледен? что с тобой?» И начнет рассказ свой Месяц, Кто и как себя ведет. Если ночь была спокойна, Солнце весело взойдет. Если ж нет — взойдет в тумане, Ветер дунет, дождь пойдет, В сад гулять не выйдет няня И дитя не поведет. 1841 290. Тишь[302] Душный зной над океаном, Небеса без облаков; Сонный воздух не колышет Ни волны, ни парусов. Мореплаватель сердито В даль пустую не гляди: В тишине, быть может, буря Притаилась, погоди! 1843 291. Узник («Меня тяжелый давит свод…»)[303]
Меня тяжелый давит свод, Большая цепь на мне гремит. Меня то ветром опахнет, То все вокруг меня горит! И, головой припав к стене, Я слышу, как больной во сне. Когда он спит, раскрыв глаза, — Что по земле идет гроза. Налетный ветер за окном, Листы крапивы шевеля, Густое облако с дождем Несет на сонные поля. И божьи звезды не хотят В мою темницу бросить взгляд; Одна, играя по стене, Сверкает молния в окне. И мне отраден этот луч, Когда стремительным огнем Он вырывается из туч… Я так и жду, что божий гром Мои оковы разобьет, Все двери настежь распахнет И опрокинет сторожей Тюрьмы безвыходной моей, И я пойду, пойду опять, Пойду бродить в густых лесах, Степной дорогою блуждать, Толкаться в шумных городах… Пойду, среди живых людей, Вновь полный жизни и страстей, Забыть позор моих цепей. <1844> 292. Тени По́ небу синему тучки плывут, По́ лугу тени широко бегут; Тени ль толпой на меня налетят — Дальние горы под солнцем блестят; Солнце ль внезапно меня озарит — Тень по горам полосами бежит. Так на душе человека порой Думы, как тени, проходят толпой; Так иногда вдруг тепло и светло Ясная мысль озаряет чело. 1845 293. Вальс «Луч надежды»[304] Надежды вальс зовет, звучит — И, замирая, занывает; Он тихо к сердцу подступает, И сердцу громко говорит: Среди бесчисленных забав, Среди страданий быстротечных — Каких страстей ты хочешь вечных, Каких ты хочешь вечных прав? Напрасных благ не ожидай! Живи, кружась под эти звуки, И тайных ран глухие муки Не раздражай, а усыпляй! Когда ж красавица пройдет Перед тобой под маской черной И руку с нежностью притворной Многозначительно пожмет, — Тогда ослепни и пылай! — Лови летучие мгновенья И на пустые уверенья Минутным жаром отвечай! 1845 вернуться По образцу греческих песен, переведенных Н. Гнедичем и самим Щербиной (1843). Популярно в годы Крымской войны. В пении известны переработки и текста, и музыки. На основе устной редакции в конце XIX в. создана матросская песня-баллада «Раскинулось море широко…» |
