— Но нужно же сознавать свое нордическое происхождение.
— Если у человека здоровые зубы, он о них не думает. И только когда начинается зубная боль, он осознает, что у него есть зубы. В Дании мы не бьем себя в грудь и не заверяем, что мы датчане. Мы это осознаем только тогда, когда посягают на наше национальное достоинство.
И датский учитель рассказал гостю о Хольгере Датчанине, символе спящей нации, которая с трудом пробуждается, когда Дании грозит опасность. Другим народам, которые страдают постоянной бессонницей от национальной зубной боли и национального флюса, нужны бодрствующие символы. Доброе спящее сердце Хольгера Датчанина нужно понимать как признак здоровья.
— Это очень интересно, — вымолвил немец.
Старый Тофте рассказал о том уроке, который Дания вынесла пз поражения 1864 года; проиграв войну, она выиграла морально. Богу было угодно, чтобы мы не возгордились, чтобы отдали все силы делу мира, даже поражение послужило нам на пользу.
— Я не понимаю, как поражение может быть на пользу?
— Вы научитесь это понимать, — ласково сказал Тофте.
— Мы никогда не потерпим поражения!
Немец взглянул на часы, поднялся и затянул ремень. Ему пора уходить. Он совсем забыл о времени в теплой комнате. Он выпрямился и щелкнул каблуками.
— Сердечно благодарю вас! Вы были очень добры ко мне, я этого никогда не забуду.
— Следите за дорогой, чтобы опять не заблудиться, — напутствовал учитель. — Когда дойдете до молочного завода, сверните по шоссе налево.
Солдат вышел в переднюю, повесил ружье на плечо и сказал:
— Извините, господин профессор. У меня к вам просьба. Нельзя ли мне еще как-нибудь посетить вас?
— Я не профессор, — сказал Тофте. — Пожалуйста, приходите выпить чаю и побеседовать о разных вещах.
— Я могу прийти вечером, когда темно, если вам неприятно, что меня увидят.
— Приходите и днем.
— Я вам очень благодарен.
Солдат направился к молочному заводу. Военная шинель мешком висела на его узких плечах. Пошел снег.
71
В начале февраля супруги Мадсены снова получили письмо от своего приемыша Оге Хенриксена. Письмо было отправлено из Польши, которая теперь называлась «генерал-губернаторство», из маленького городка Трескау, и долго находилось в дороге.
«Дорогие господин и госпожа Мадсен!
Большое спасибо за чудесную посылку, которую вы прислали к рождеству. Какие это вкусные вещи: копченая ветчина, колбаса и замечательные печенья на сиропе фру Мадсен! Нужно постараться хорошенько ее спрятать, а то народ тут нечист на руку, они это называют «организовать». Я получил также посылку от Женского союза и пакетик конфет от роты. Всем нам выдали по полбутылки вина и по двадцать четыре сигареты. А должны были выдать по целой бутылке и по шестьдесят сигарет. Мы все ужинали в коридоре казармы, где был накрыт стол, ели из настоящих тарелок. Сначала мы все встали, держа в руках Kochgeschir[44], и нам выдали по куску свинины с красной капустой и по бутылке пива, потом мы танцевали вокруг елки. Потом раздали посылки. Присутствовал сам командир с супругой, он произнес речь и пожелал нам доброго рождества, потом мы пели. Потом нам дали чаю с ромом, разрешили беседовать с товарищами до двенадцати часов. Многие подрались. Гарри подбили глаз. Обершарфюрер потерял свою новую челюсть — уронил на пол, и она разбилась.
В казармах СС, где мы находимся, ранее была больница для сумасшедших. Говорят, что, когда немцы приближались к Трескау, сумасшедшим дали ножи и заставили идти на немцев. Но эсэсовцы заняли казармы и 1200 сумасшедших вывели под конвоем, после их никто не видел. Здесь десять евреев со звездой Давида на спине выполняют разные работы для командиров. Их бьют палками. Они выходят на работу босиком. У нас десять градусов мороза. Штурмовик, который за ними надзирает, пообещал, что к новому году замучит их всех до смерти. Говорят, что родители штурмовика были замучены, и убиты евреями, так что его можно понять. Один из них уже умер. Завтра мы пойдем в кино смотреть «Дейчланд юбер аллее». Завтра будет товарищеский вечер, но мы не члены датской национал-социалистской партии, и нас туда не пустят. По-моему, это плохое товарищество! Двое дезертировали, их поймали в Познани, в пятнадцати километрах отсюда, оба были вдрызг пьяны. Теперь они сидят под арестом, их обвиняют в измене родине, это им может дорого обойтись. Среди них Хольгер, который работал батраком во Фрюденхольме и приехал сюда вместе со всеми нами. Второй — механик с Фюна. У нас несчастье, одного солдата из первой роты убили нечаянным выстрелом. Другой солдат вошел к нему и в шутку сказал: «Сейчас я тебя убью». Он не посмотрел, что ружье было заряжено.
Кое-кто был в отпуске в Дании. Как хочется приехать домой! Ходят слухи, что мы все приедем в Данию в апреле. Лидер партии в Дании заявил, что они будут защищать наши интересы на родине. Мы изучаем немецкий язык три раза в неделю. Может быть, будем учить еще русский. По утрам занимаемся гимнастикой. Нам сделали прививки против тифа.
Сердечный привет, желаю вам доброго и счастливого Нового года.
Оге Хенриксен».
Значит, добровольческий корпус «Дания» еще не был под огнем. Он находится в генерал-губернаторстве Польша, далеко от линии фронта. Трескау на карте не удалось найти, но город Познань там был указан. Вот, значит, где графского Хольгера поймали как дезертира. Позор и стыд, что человек из охраны Фрюденхольма стал изменником родины. Его, наверное, расстреляют, и поделом.
Нильс Мадсен показал жене, где находится город Познань. У него была карта восточного театра военных действий, на которой он отмечал линию фронта. Он карандашом чертил продвижение немцев, рисуя клинья и полукружья, вдающиеся далеко на русскую землю. Ленинград был очерчен карандашной линией, и большая дуга проходила под Москвой, направляясь на восток почти до самой Волги. На юге карандаш достигал Кавказа.
За последнее время карандашные черточки не двигались вперед. В этом виновата суровая зима. Страшные холода окружили ледяным морем и Данию и сделали жизнь невыносимой. Третья холодная зима подряд, еще хуже предыдущих. Земля промерзла на метр вглубь, замерзли погреба с кормовой свеклой и картофелем. Большие деревья в лесу Фрюденхольма давали трещины от мороза. Животные мерзли в стойлах, люди — в комнатах. Школа закрылась из-за недостатка топлива, и, к радости детей, у них начались долгие зимние каникулы.
Маргрета лишилась работы в школе. Да она все равно уже не могла бы работать из-за большого живота. Соседи высчитывали на пальцах — все ли тут в порядке. Когда полиция забрала Мартина? Доктор Дамсё проявлял явный интерес к состоянию Маргреты, вряд ли это случайно. Доктор ведь из числа свободомыслящих. А посмотрите-ка па Йоханну с молочного завода, к ней регулярно по вечерам приходит Эвальд из магазина! Кто поверит, что они по ночам играют в шашки?
Наконец Маргрета стала получать пособие. Много было исписано бумаги по этому вопросу, заполнено множество анкет, представлено множество справок. Кроме того, Маргрете пришлось пережить неожиданный визит инспектора по социальным делам, который осмотрел все в квартире и проверил, не жпвет ли семья в излишествах и роскоши. Это было похоже на обыск. Маргрете пришлось открывать шкафы, выдвигать ящики и докладывать, сколько в семье простыней, наволочек и полотенец. Инспектор нашел, что их больше, чем нужно.
— И великолепные старинные часы с маятником и прочим! За них уплачено? А сколько вы за них заплатили! Их же можно продать. Если у вас есть сберегательная книжка, покажите ее. Вы ничего не скрыли?
Должность инспектора занимал зять Расмуса Ларсена. Он пришел в меховой шапке, с кожаным портфелем и вел себя грубее полицейского. Потребовал показать ему детские копилки.
— Получали ли вы подарки от кого-либо? Деньгами? Вещами и продуктами?
