— Сбежали. — ответил Кокс.
— Найдите и убейте их тоже.
Ударная волна вдавила Дженкинса в пол. Ощущение было таким, будто по мастеру проехался асфальтовый каток. На щеку упала теплая капля. Дженкинс открыл глаза. Вокруг метались языки пламени, тени, клубилась поднятая взрывом пыль. Со свода храма капала вода, конденсирующаяся от горящего водорода.
Прямо перед собой Дженкинс увидел лицо Дорис. Сломанный андроид лежал рядом. Диафрагма окуляров робота расширилась, Дорис узнала мастера. Несмотря на перебитый каркас, центральный процессор еще функционировал.
— Ди…дже, — позвала Дорис. Ее голос остался прежним, только слегка проскакивал. Мастеру померещилось, что андройд даже улыбнулась ему, хотя какая улыбка могла быть на лишенной мимике металлической маске.
— Что? Как тебе помочь, дорогая? — Дженкинс протянул руку и дотронулся до лицевой пластины робота.
— Угроза пятого уровня, — сообщила Дорис. Голос робота с каждым словом становился тише. — Беги. У тебя осталось тридцать минут. Спасай себя, Ди…дже… — С последней фразой окуляры Дорис расширились и замерли. На стекло, словно слеза, сверху упала капля конденсата…
Дженкинс увидел, как шериф Кэхил, пользуясь общей неразберихой, вскочил и, забавно расставляя ноги, бросился прочь. Мастер последовал его примеру. Он в два прыжка добрачся до колонны и спрятался в ее тень.
В ушах стоял звон. Сердце было готово выпрыгнуть из груди. Дженкинс прижался спиной к холодному камню. Со стороны лагеря донеслись голоса. Дженкинс огляделся. Он был еще слишком близко — здесь его легко найдут. Надо уходить дальше, спрятаться в темноте и переждать, пока бандиты не уберутся. Это не его война. Пускай Скайт и Арах выпутываются сами. Дорис хотела, чтобы он спасся. Он должен любой ценой выполнить ее просьбу. Кстати, что за тридцать минут, о которых она говорила?
Стараясь держаться темных мест, Дженкинс перебежал к следующей колонне. Маневр удался — его не заметили. Последствия от бандитских ударов и взрыва генератора отдавались болью в висках, да и лишний вес не способствовал резким движениям. Однако страх подгонял Дженкинса лучше любого допинга.
Короткими перебежками от одной колонны к другой Дженкинс углубился в подземелье, похожее на дремучий ночной лес, где подпирающие свод колонны походили на стволы деревьев. Лагерь остался позади. Из–за спины доносился лишь гул пламени, и изредка мелькали фиолетовые всполохи. Но вскоре отблески пожара пропали, а гул утих.
Мастер забрался в самый темный угол подземного храма. Дженкинс уже с трудом различал окружающие предметы. Возбужденное сознание рисовало неясные силуэты. Цветные пятна в глазах, словно масляные капли в волшебной лампе, казались осязаемыми.
В темноте Дженкинс наткнулся на колонну. Он обошел ее на ощупь. Впереди возникло светлое пятно. Едва различимое, оно парило в чернильной кляксе мрака. Мастеру показалось, что с призрачного овала на него смотрят широко раскрытые глаза. Решив, что это мерещится, Дженкинс поморгал и напряг зрение. Видение пропало.
Дженкинс вытянул перед собой руки и двинулся дальше. Соблюдая осторожность, чтобы не оступиться и не провалиться в какую–нибудь яму, он прошел несколько метров. Руки уперлись в стену. Пальцы нащупали холодное каменное изваяние. Держась одной рукой за стену, Дженкинс двинулся налево. Таким способом он прошел не больше десяти шагов, когда слух уловил едва слышимый шорох. Источник находился в нескольких метрах впереди. Дженкинс замер. Звук повторился. Никаких сомнений — это не галлюцинация, мастер был не один. Кто–то невидимый во мраке двигался в его сторону.
«Кто это — друг или враг?» — молнией промелькнуло в голове мастера.
Выдавать свое местоположение Дженкинс не решился и промолчал. Стараясь ступать как можно тише, он отошел от стены. Если невидимый в темноте двигается, держась за стену, как это делал Дженкинс, то он пройдет мимо.
Дженкинс сделал еще один шаг. Но не успел мастер поставить ногу, как в трех метрах от него зажегся треножник, среагировавший на движение вышедшего из–за колонны человека. Яркий свет лампы выхватил из мрака стену с рельефом, изображающим переплетение змеиных и человеческих тел, высокие каменные своды, колонны из зеленого, похожего на стекло материала. На рельефе существа со змееподобными руками, с глазами, из которых выползали извивающиеся змеи, и волосами в виде змей хватали обнаженных людей. В стороны летели оторванные головы, руки, ноги.
Мастер оцепенел от неожиданности. После темноты свет единственной лампы казался ослепительным. Но большей неожиданностью для Дженкинса оказалось то, что рядом с собой он увидел брюнетку из банды, напавшей на лагерь археологов. Бледное, похожее на посмертную гипсовую маску лицо женщины было обращено к Дженкинсу.
Прошло мгновение. Дженкинс успел пожалеть о том, что так опрометчиво оставил бластер во флаере, о том, что ему никогда не везло с женщинами, и о том, что ему не удалось исполнить последнюю просьбу Дорис.
Брюнетка одним молниеносным движением преодолела расстояние до Дженкинса. Обхватив руками голову мастера, она запрыгнула ему на спину. Уголки ее рта растянулись до самых ушей, обнажив акулью пасть с рядами острых как бритва зубов. Дженкинс не успел даже вскрикнуть, когда зубы Эвы с хрустом вонзились ему в шею. Струя крови из перекушенной артерии брызнула на плафон лампы. Окружающее пространство залил багровый свет.
Кэхил бежал к тоннелю. Он пришел в себя раньше кого бы то ни было, так как находился дальше всех от взорвавшегося генератора. Связанные за спиной руки мешали сохранять равновесие, а кляп во рту затруднял дыхание, но Кэхил не останавливался. Он понимал, что дорога каждая секунда и, если он промедлит, его попросту пристрелят.
То, что эти бандиты не остановятся ни перед чем, Кэхил понял еще тогда, когда краснокожий гигант выбил дверь вагончика, в котором шериф дожидался профессора. Шерифа били недолго, но профессионально. Кэхил даже не помнил, как согласился отвести бандитов в подземный лагерь археологов. И что самое странное, за все время его боязнь замкнутых пространств ни разу не напомнила о себе. Клаустрофобия, словно крыса, поджавшая хвост, спряталась при виде кошки — кошкой была интернациональная банда из космоса. И страх перед инопланетными бандитами во много раз превосходил страх перед двухсотметровой земляной толщей над головой.
Кэхил на своем веку повидал разных бандитов, как–никак он работал шерифом, но таких жутких головорезов ему встречать еще не доводилось. Конечно, он, как и все, слышал россказни о кровожадных космических пиратах и о столичных гангстерах, способных за деньги порезать на куски родную мать, но в своей работе сталкивался лишь с контрабандистами изотопов и наркоторговцами.
Но сегодня жизнь показала шерифу, что самые невероятные сказки иногда сбываются.
Кэхил добежал до тоннеля и оглянулся. Факел горящего водорода на месте лагеря фиолетовым джинном бился среди змееподобных колонн. Поваленные вокруг светильники напоминали свечи во время обряда призыва демона из преисподней. В поднятой взрывом пыли и дыме от горящей палатки мелькали тени адептов.
Вдруг Кэхил заметил, что две уродливые фигуры метнулись в его сторону. Шериф не стал ждать, пока бандиты доберутся до него. Он развернулся и пустился наутек. Взбежав по широким ступенькам ко входу в тоннель, Кэхил, не останавливаясь, помчался дальше.
Гигантская труба подземного хода с царапинами от гусениц землеройных машин вела к спасению, напоминая дорогу в рай. Стены, в отличие от плобитаунского метро, тут были гладкие, словно облизанная карамель. Какой технологией пользовались строители подземелий, неизвестно, скорее всего, они выжигали тоннели плазмой. Через каждые сто метров стояли треножники с автоматическими лампами, принесенными сюда археологами. По мере бега лампа, оставшаяся позади, медленно гасла, а следующая зажигалась.
Расстояние между основным храмом и залом под пирамидой составляло пять километров. Кэхил бежал, не экономя сил. Если он не будет останавливаться, то минут за двадцать доберется до подъемника. Подковки на каблуках отбивали четкий ритм по напоминающей застывшее стекло поверхности. Тряпка, завязанная вокруг головы и закрывавшая рот, намокла от пота и соскользнула на шею, благодаря чему Кэхил наконец выплюнул прихваченный в вагончике лифчик Арах, который бандиты использовали в качестве кляпа. Дышать стало значительно легче.
