— Так вот, оказывается, он и есть ее муж.

— Он — ее муж?! — Шведов сначала удивился, но спустя мгновение понял, что удивляться здесь нечему. В его жизни были и более странные совпадения. Он поправил галстук: — И что? — Это было сказано таким тоном, словно ему не в первый раз приходилось иметь дело с чужими мужьями, да еще знакомиться с ними и пить коньяк.

— Все как вы велели: принят, обласкан, назначен, утвержден. — Регина наблюдала за шефом с любопытством опытного биолога, рассматривавшего редкое растение. — Скоро будет отправлен... Все по высшему разряду...

— Вы проверяли? — Шведов чувствовал, что секретарша, поняв, где у него слабое место, нарушает сложившийся деловой стиль общения, и делает это с наглостью кошки, спокойно запрыгивающей на стол в присутствии хозяина, сломавшего ногу.

— Нет, но он мне сам звонил, да и там никогда не подводили...

— Так проверьте! — взорвался Шведов.

У Маши немного отлегло от сердца, когда Гоша смог разговорить сына. Хоть одной проблемой меньше, а то жизнь грозила для нее превратиться в ад.

Она торопливо разогревала для него обед, соображая, что еще можно сообразить вкусненького. Тут Маша вдруг впервые поймала себя на мысли, что жалеет Сашку не просто как своего сына, а как человека, мужчину, попавшего в передрягу. Она почти не слышала сидящих за ее спиной Сергея, Катю и Гошу. Целиком отдавшись своим мыслям и чувствам, она ощущала странное, почти мазохистское удовольствие.

— Излагаю коротко и в понятных вам выражениях, — объяснял Гоша. — В городе Москве, столице нашей Родины, в районе вашего дома, водится некое бандитское формирование. Не чувствуя в себе сил продолжать грабить мирное население, они решили укрепить свои ряды за счет вашего сына.

Маша невольно прислушалась к разговору.

— Ты попроще не можешь? — нервно спросил Сергей.

— По-моему, я их раздражаю, — пожаловался Кате Гоша. — И это в тот момент, когда я уже сорвал ребенку голодовку и почти вытащил его из дерьма.

— Гош! Им не до шуток, — Катя была явно не на его стороне. Гоше ничего не оставалось, как подчиниться большинству.

— Ну хорошо, хотя можно было бы догадаться, что раз я шучу, значит, все не так уж страшно. В общем, есть тут у вас какая-то шпана. Их осенило, что если вся скапливающаяся у Марь Петровны, — он театрально поклонился Маше, — информация будет в их руках — лучшей квартирной наводки им не найти.

Маша всплеснула руками.

— А что ты удивляешься? — Он кинул на нее ленивый взгляд опытного медвежатника. — У тебя обширная частная педагогическая практика. Голландцы встречаются? Да?

— Ну и что? — все еще не понимала Маша.

— Ничего, — Гоша устал объяснять такие элементарные вещи, — но из твоих разговоров, записей с назначенными уроками... в общем, из этого можно понять, у кого что дорогого в доме, кто и когда отсутствует. Скажем, пришла ты с урока. Саша у тебя спрашивает — а что, мол, так рано, мамуля? А ты подробно объясняешь, что твой голландец сегодня торопился. У него билеты в Большой театр.

— Но Саша-то здесь при чем? — Методом дедукции Маша явно не владела. И это уже не подлежало сомнению.

— А Саша должен был своим приятелям быстренько позвонить и сообщить — квартира голландца вечером пуста.

— О Господи! — Она опять всплеснула руками.

— И он... — выдавил из себя Сергей, — звонил?

— Говорит, что нет.

— Говорит? — почему-то удивилась Маша.

— Не звонил, не звонил, — успокоил Гоша, — поэтому его и избили.

— Молодец! — прокричала Катя.

— Но почему же он нам-то ничего не рассказал? — спросила Маша.

— Думаешь, это легко, рассказывать такие вещи родителям? — прищурился Гоша. — Да и что вам рассказывать? Ходите оба как в воду опущенные. Даже ребенок испугался, что добьет вас своими проблемами.

— Но раз он боится выходить из дома, значит, они продолжают ему угрожать, — тихо предположил Сергей, стараясь ни на кого не смотреть.

Маша лихорадочно искала выход.

— Надо срочно сообщить в милицию! — выпалила она.

— Ив ООН, — саркастически добавила Катя.

Гоша посмотрел на нее восхищенно. В который раз он убеждается, что они очень похожи и даже мыслят одинаково.

— Совки! Что с них возьмешь! — улыбаясь протянул Гоша, чувствуя, что Катя с ним солидарна.

— Прекрати свои идиотские шуточки! — возмутилась Маша.

— Лучше газ выключи, — кивнул он на выкипающий суп. Маша кинулась к плите. Гоша посмотрел на часы:

— У меня тут неподалеку... Хотя плохо дело. Уже минут на двадцать опаздываю. — Он встал.

— Куда опаздываешь? — поинтересовалась Катя.

— У меня сейчас будет встреча. — Гоша явно не хотел раскрывать своих секретов. — С одним человеком. Неприятным, — он усмехнулся. — Нам с разными людьми общаться приходится. В общем, я поговорю с ним, чтобы от парня отстали.

— Может быть, надо заплатить? — спохватился Сергей. Гоша расплылся в улыбке, похлопывая его по плечу:

— Чувствуется, что человек в СП устроился.

— Да перестань ты, — Маша была очень обеспокоена.

— Там другие счеты, — резко перешел на серьезный, даже властный тон Гоша. — Все. Пошел.

— А я? — обиженно протянула Катя. Он чмокнул ее в щеку:

— Я скоро за тобой вернусь. Все будет о'кей.

Когда Гоша вышел, Маша и Сергей растерянно переглянулись. Но тут снова в дверном проеме появился Гоша:

— Племяннику обещано, что вопросами его донимать не будут.

— Но... — попыталась возразить Маша.

— Ничего не произошло, — он нетерпеливо перебил ее, на ходу застегивая длинное модное пальто. — Понятно? — ответом было молчание. — Понятно?!

— Понятно-понятно... — невнятно пробормотал Сергей. Маша торопливо кивнула.

— То-то! — нарочито грозно бросил на ходу Гоша.

— Только бы у него все получилось, — молитвенно сложив Руки, прошептала Маша.

Катя, опомнившись, выскочила вслед за Гошей:

— Гоша, Гошенька! А это не опасно?

— Очень опасно. — Ответ прозвучал иронично, но ласково. — Ну так что? Мне теперь никуда не ходить? По улице ходить тоже опасно, может кирпич на голову упасть, или морда моя кому-нибудь не понравится. — Он помолчал. — Ну, не волнуйся. Пока. — За ним захлопнулась входная дверь.

Катя молча вернулась в кухню. Выключила огонь под сковородкой.

— Суп у тебя уже почти выкипел. Теперь каша подгорает. Маша, похоже, даже не обратила на это внимания:

— Я уже ничего не соображаю. — Она в задумчивости достала с полки тарелки. — Дай мне поднос, я ему в комнату отнесу, — обратилась она к Сергею.

Сергей потянулся за подносом. В этот момент тихо, словно тень, из-за двери появился Саша. Маша бросилась к нему, прижала к себе, словно боясь, что он исчезнет, поцеловала.

— Иди в постель, мой золотой, — зашептала она, поправляя ему волосы, падающие на зеленовато-желтую шишку на лбу. — Я тебе все принесу.

— Я и здесь могу, — тихо ответил сын. В нем уже не было молчаливой угрюмости, которая так напугала Машу.

— Маш, вы с Катей идите. Мы сами поедим, — Сергей пытался говорить как можно бодрее и непринужденнее.

— Куда идти? — ошарашенно спросила она.

— Ну, в комнату. Мы поедим. Я тоже чего-то проголодался.

Катя первой поняла маневр брата. Она взяла Машу под руку и потянула к выходу.

— Пойдем-пойдем, — зашептала она Маше.

— Куда ты меня тащишь?! — попыталась высвободиться та.

— Пойдем...

Катя чуть ли не силой впихнула Машу в комнату:

— Что ты упираешься? Дай им поговорить по-мужски. И вообще, успокойся! Раз Гоша взялся задело, значит, все будет в порядке.

— Ты думаешь? — с надеждой поинтересовалась Маша. Катя уверенно кивнула. — Я хочу знать, о чем они говорят. — Маша встала, направилась к двери. Катя схватила ее за руку:

— Сядь, сядь! Ты все испортишь! Ты слишком возбуждена! Маша послушно опустилась в кресло:

— Это я... Я во всем виновата. Вместо того чтобы воспитывать сына...

— Кстати, что у вас с ним?

—Это я виновата... Это мне наказание... — Погруженная в свои мысли, она даже не расслышала вопроса. Катя помахала рукой перед ее глазами: