Все уже круг друзей, тот узкий круг,
где друг моих друзей – мне тоже друг,
и брат моих друзей – мне тоже брат,
и враг моих друзей – мне враг стократ.
Все уже круг друзей, все уже круг
знакомых лиц и дружественных рук.
Все шире круг потерь, все глуше зов
ушедших и умолкших голосов.
Уже друзей могу по пальцам счесть,
да ведь и то спасибо, если есть.
Но все плотней с годами, все плотней
невидимых разрывов полоса.
Но все трудней с годами, все трудней
вычеркивать из книжки адреса —
вычеркивать из книжки имена,
вычеркивать, навечно забывать,
вычеркивать из книжки времена,
которым уже больше не бывать,
вычеркивать, вести печальный счет,
последний счет вести начистоту —
как тот обратный медленный отсчет
перед полетом в бездну, в пустоту,
когда уже – прощайте насовсем,
когда уже – спасибо, если есть,
в последний раз вычеркивая – семь,
в последний раз отбрасывая – шесть,
в последний раз отсчитывая – пять,
и до конца – отсчитывая вспять,
до той черты, когда уже не вдруг —
четыре, три – и разомкнётся круг.
Распался круг – прощайте – круга нет.
Распался – ни упреков, ни обид.
Спокойное движение планет
по разобщенным эллипсам орбит.
И пустота, ее надменный лик
все так же ясен, грозен и велик.
