Женщины окинули друг друга неприязненными взглядами. Мартьен знал, что они недолюбливали друг друга, но сейчас ему было не до этого. Слова любовницы захватили его. Она предлагала дерзкий, почти невозможный план — убить Корилада в день его торжества, — но ведь только такой замысел мог позволить ему победить в десятки раз более сильного соперника, избежав при этом ненужного кровопролития…

— Я рада, что ты еще можешь различить запах духов за ароматами своей рыбы, детка, — окинув Джесси с ног до головы презрительным взглядом, прошипела Риса. — Но вот встревать в разговоры старших нехорошо, жаль, что тебя этому никто не научил!

Повернувшись к Мартьену, как будто Джесси для нее больше не существовало, она произнесла совсем другим тоном:

— Подумай над моими словами, милый. Ты заслуживаешь лучшей доли, чем прозябание среди немытых крестьян… и вонючей рыбы.

С этими слова Риса гордо удалилась, не удостоив Джесси даже взглядом.

Та в раздражении топнула ногой, глядя вслед удаляющейся сейнике.

— Интересно, чем ей рыба-то не угодила? Небось, когда настанет час садиться за стол, будет уплетать за обе щеки, забыв про всякий запах!

Девушка перевела взгляд на Мартьена и, заметив, что тот все еще неподвижно стоит, глядя куда-то вдаль, осторожно тронула его за плечо.

— Ээ, дядька, да никак ты всерьез надумал ввязаться в эту безнадежную затею?

С трудом оторвавшись от своих мыслей, Мартьен опустил взгляд на лицо стоявшей перед ним девушки.

— Лучше не думай о том, что ты слышала здесь, Джесси. — Он слегка улыбнулся. — Обещаю, что не буду принимать необдуманных решений.

— Это ведь всё из-за неё, — неожиданно произнесла дочь рудокопа. — Не из-за этой сейнийской фифы, нет, — она небрежно махнула в ту сторону, куда ушла Риса. — Ты сохнешь по той девушке со светлыми волосами, которую привел под землю в прошлом году.

И, заметив упрямое выражение, появившееся на лице Мартьена, Джесс безжалостно закончила свою речь:

— Может быть, я и не умею читать, но уши у меня открыты, Мартьен. И глаза тоже. Я тогда сразу поняла, что она не из простых. И ведь даже имени своего она не скрывала. Но только ты забыл, что она была замужем — и предпочла вернуться к мужу. И вот сейчас ты задумал убить Корилада, Мартьен, только чтобы Лэйса стала свободной. Ну не безумец ли ты, дядя?

— Может быть, и так, — помолчав, негромко произнес Мартьен. Ничего больше не говоря, он сошел с крыльца по ступенькам и направился прочь.

По тому, что Мартьен не стал ни возражать ей, не отшучиваться, Джесси поняла: она угадала правильно. И раз уж не в её силах помешать влюбленному олуху, придется сделать все, чтобы помочь ему сберечь голову — ведь, как ни крути, а он её дядя!

— Скажи мне честно, Алиена, не обижают ли тебя другие девушки из моей свиты? Ты такая робкая, и все время опускаешь глаза… Но ты не должна думать, что если твой отец беден и не владеет огромными землями, то ты чем-то хуже их! Я знаю, ты скромная и добрая девушка, но если кто-то из фрейлин за моею спиной смеётся над тобой, ты должна рассказать об этом мне, и я сделаю виновным строгое замечание…

Алиена слегка покраснела, но заставила себя поднять голову и встретиться глазами с принцессой. Она застенчиво улыбнулась.

— Нет, что вы, Ваше Высочество! Никто меня не обижает, а если и попробует, то я сумею постоять за себя!

Девушку смущала искренняя забота жены Корилада. Бедная наивная женщина! Как можно быть такой доверчивой?

Алиена вспомнила, как легко ей удалось попасть в свиту принцессы — в то самое время, когда несколько знатных женщин — гораздо более высокородных, чем она! — казалось, готовы были на всё, чтобы убедить секретаря принца оказать им эту честь… Кажется, он тогда неплохо нагрел руки. Но у неё не было денег на взятку, поэтому пришлось придумать другой план — гораздо более простой и, как оказалось, более действенный. Она обратилась с просьбой напрямую к принцессе, улучив момент, когда та была одна. Со слезами на глазах Алиена поведала той, которую все уже называли будущей императрицей, что её отец беден и не может дать за ней хорошее приданое, поэтому она вынуждена сама искать свое место в жизни. «Если вы не возьмете меня в свою свиту, Ваше Высочество, — плакала девушка, — мне придется до конца жизни стричь овец в отцовском имении, и, видя это, моя покойная матушка не сможет найти себя покоя в ином мире…» Эти слова были чистой правдой. Барон рэ-Варт был настолько беден, что у него не было даже собственного экипажа, в котором он мог бы отвезти свою семью в столицу, и, чтобы не оставаться дома в окружении старых слуг и овец, Алиене пришлось сопровождать его верхом, хотя это и было не совсем приличным для благородной девицы… Но она понимала, что в следующий раз возможность попасть ко двору может ей выпасть нескоро — или вообще не выпасть — и твёрдо решила не упускать свой шанс.

Принцесса отнеслась к мольбам Алиены со свойственной ей добротой. Она пообещала, что сегодня же сообщит секретарю принца, невзрачному эр-Вирду, ведающему вопросами размещения и содержания вновь набираемых фрейлин, о своем решении включить дочь рэ-Варта в свою свиту.

Напоследок Лаиса поинтересовалась именем просительницы, а, услышав его, неожиданно радостно воскликнула: «О, тебя зовут так же, как и последнюю королеву Альдэ!» Алиена не получила достойного дочери дворянина образования и совсем не знала истории, но тут же решила для себя навести справки относительно своей великой тёзки. Впервые в жизни она порадовалась тому, что её рано умершая мать, от которой она унаследовала цвет глаз и волос, была альдийкой и назвала её этим мелодичным именем, которое, как оказалось, было не просто словом, а несло в себе какой-то высокий смысл. Сейчас её происхождение вдруг оказалось полезным. Принцесса прониклась к ней симпатией, и не только включила её в свиту, но и приблизила к себе, заботилась и осыпала подарками.

Узнав, что девушка не умеет ни читать, ни писать, Лаиса ужаснулась и тут же взялась учить её грамоте. «Это ужасно, — говорила она, — что сегодня многие люди, и даже дворяне, не хотят давать своим дочерям образования. Неужели они не понимают, что безграмотность ведёт к нищете?» Алиена запомнила эти слова. Неожиданно ей стало стыдно за свою необразованность, и она рьяно взялась за учение. Судьба вознесла её высоко, и она должна была соответствовать своему новому положению — любовницы будущего императора и любимой фрейлины будущей императрицы…

— И всё-таки, девушка, с тобой в последнее время что-то происходит. Я вижу, что у тебя заплаканные глаза. Скажи мне честно, что случилось? Не стесняйся. Быть может, — Лэйса помедлила, — тебя обидел какой-нибудь мужчина?

Алиена порывисто вздохнула. У неё действительно были серьезные проблемы, но она не смела поделиться ими с госпожой, боясь её презрения. Просить помощи у Корилада она тоже не могла, ибо принц ясно дал ей понять, что ему не нужны бастарды. Если он узнает о том, что она в тягости, то немедленно отправит её обратно в отцовское имение. К овцам. Ей оставалось попытаться как можно скорее найти мужа — но кто захочет взять её замуж, ведь у неё по-прежнему нет приданого, а репутация уже наверняка запятнана грязными слухами? Кто из дворян согласится стать объектом насмешек, дав своё имя чужому ребёнку, пусть даже его отец — будущий император? И в любом случае, замужество поставит крест на её отношениях с Кориладом — тот не захочет порочить себя связью с чужой женой. Нравы в Империи по-прежнему были очень строги…

— У меня все в порядке, госпожа, — упрямо повторила она, опустив глаза.

Но Лэйса была непреклонна.

Она подошла к Алиене и, положив руки ей на плечи, заставила вновь поглядеть ей в глаза.

— Ты должна рассказать мне, что тебя беспокоит, и я обещаю помочь тебе. Я знаю, ты рано потеряла мать, но позволь мне сегодня заменить её. Я старше тебя по возрасту и по положению, и на мне лежит ответственность за тебя…