– Не могу… Я теряю контроль, – голос полный напряжения прорвался сквозь блокаду самообладания и Немезис говорил слова которые он еще никому и никогда не мог сказать, – Я не могу ни о чем думать… и ничего делать… Как тяжело мне дается самообладание когда ты рядом. И я чувствую, как ты играешь моим состоянием… Что ты со мной делаешь? Зачем тебе это…

– Дурашка, – прошептала Филиция, еще удобней прижимаясь к теплой броне, – ничего мне от тебя не нужно… лишь бы ты был рядом.

– Мы не можем быть вместе…, – выдавил Немезис на остатках последних капель самообладания.

Резко отстранившись, Филиция прострелила взглядом. Вглядываясь в красноту ничего не выражающих глаз, спросила:

– Почему?!

И сразу же выплеснулось раздражение догадки.

– У тебя кто-то есть?! Как это… по мужски, – но не покинула объятий, а требовательно посмотрев в лицо Немезиса, на котором проступила элементарная растерянность, прищурилась – И ты туда же?!

– О, Скрижали…, – вскрикнул Немезис, только поняв суть резких перемен в настроении, – разве кроме этого, нет других причин?

– И что же это за причины, что мешают мне быть рядом с тобой?

– Мы же разные…, – выдавил Немезис, выплескивая всю горечь тяжких дум, что не давали покоя с последней встречи на Темени, – Воин Ордена, на половину человек, на половину киборг, и ты… Я не такой как все… и таким никогда не стану. Даже если отбросить ваши устои и моральные законы я не смогу стать твоим спутником жизни. Я не хочу коверкать твою жизнь, я просто не достоин тебя…

– Значит все таки другая, – прервала Филиция, – как только мужчина начинает такие песни, о том какая я распрекрасная, и какое ждет меня будущее…тот он сруливает на другую парковочную орбиту.

– Да что за чушь… У нас нет женщин!

Застыв от услышанного, Филиция склонила голову набок, сказала:

– Мне один шкипер клялся что у вас и женщины такие же. Отмороженные исчадья ада, но пока их не распылишь… и что с одной такой супер женщиной он провел не забываемую ночь.

Немезис недоуменно вздернул брови, только поняв о чем речь, отмахнулся:

– Полная чушь. Особенность нервной системы женских особей, делает невозможным вживления дублирующей нервной системы. И соответственно всей системы боевых имплантантов.

Филиция пораженно замерла, вдруг почувствовав зябкость принялась одевать комбез.

– Секундочку. Разве у ВАС нет своих женщин? Как же вы это… ну пополняете свои ряды?

Вспоминая подробности, что не прекращают обсуждаться на виртуальных порталах не официальных средств массовой информации, Немезис улыбнулся:

– Нет, мы не отлавливаем девственниц под инкубаторы, ни кого не фаршируем запрещенными стимуляторами похоти, и не клонируем себя тысячами…

– Тогда как вы еще не вымерли…

– Ту действительно хочешь это знать? – Спросил Немезис пристально взглядывать в глаза девушки.

– Да я хочу это знать, – резко ответила Филиция, пытаясь скрыть истинную причину вопроса, – Вы же как то должны же размножаться…

Понимая, что от требовательно взора простыми ответами не уйти, Немезис начал из далека. Когда еще не было Ордена, и Марс только оправлялся после Вторжения, появился человек, который смог заглянуть в тайны человеческого мозга. Благодаря его работам были приоткрыты завесы подсознания…

– … В тех девяти десятках процентах, которые мозг не использует в своей повседневной деятельности, хранится массивы памяти, в которых есть участок с информацией о биологических предках. Пресс в биллионы цепочек ДНК, полная память от неандертальца до современного индивидуума. Но самое ценное для нас, – это не накопленный жизненный опыт, а именно биологический код предков. Вот он то и дает нам неисчерпаемый ресурс для поддержания себя как отдельного вида.

– Если я правильно поняла, – закусив губу, Филиция забавно нахмурилась, – ты человек, который жил сотни лет назад?!

– Наполовину…

– В криогенных камерах хранятся образцы тканей давно умерших людей, живших на Марсе последние три сотни лет. Или тех, кто хоть раз подставлял руку под таможенный сканер орбитальных доков. Кроме обычного сканирования каждый еще должен получить и допуск биологического контроля… Каждый образец имеет свое досье, которое подвергается все сторонней оценке Аналитического Разума. Накапливается информация по всем достижениям и неудачам человека. Упрощенно говоря каждый образец словно копия личности живого человека. Если тот оказывается достойным воином, инженером или ученным… его гены выбираются для Второго Рождения, – вспоминая как он сам слушал слова Учителя с замиранием сердца, Немезис не почувствовал и капли былого трепета. Сейчас все предстало в другом свете. В детских умах, на заре осмысления себя как личности, детям сеялись ростки избранности, выделялась ИХ особенность. Они должны четко понимать, что они избранные, и у них особая цель существования.

– Так все-таки клоны -прошелестел голос Филиици.

– Нет, – резко ответил Немезис, – Мы не копии обычных людей. Мы братья… По генетической карте "донора" выращивается человеческая особь… биологическая мать на стадии оплодотворения и вместо наследственной цепочки отца, в плод вносится гены Создателя.

Филиция оглушено помотало головой словно не расслышала, отстранилась словно от чумного.

– Вы, вы…не нормальные, у вас нет души, – растеряно присев на лежак, оглядела стены каюты. Как будто среди стальных стен с бардовыми квадратами теплопроводящего пластика найдется подтверждение ее словам. Но там были только голографические проекции рекламных плакатов. Смеющаяся семья, и папа мамы и очаровательного ребенка на фоне личного поместья в лоне диковинного пейзажа, а внизу надпись: "Пользуйтесь услугами Генетического Контроля Наследственности!"

– Погоди…, – озаренная догадкой, Филиция сказала: – Но получается, что у вас все-таки есть обычные женщины… Ваши матери…

Спустя минуту Немезис тихо ответил:

– Особенности клонирования и быстрая методика взращивания накладывают свои ограничения на долголетие…, – и уже более теплым голосом, исходившим от сердца, прошептал, – Мы не помним даже лиц. Только иногда можем вспомнить ощущения. Но эта тема не одобряется Учителями…

Увидев несказанные слова на лице великана, Филиция прониклась сочувствием. В миг очутившись рядом, попыталась обхватить великана руками.

– Бедненький…, как же тебе досталось от жизни. Ни материнской любви, ни тепла родного человека…

Слова зазвучали полушепотом, руки словно щупальца проникли под обводы бронечешуи. Ловкие пальчики уже проделавшие раз подобное, нащупывали пазы механических креплений, а голос все продолжал горячо шептать, все больше завлекая сознание Немезиса в омут разгоравшейся страсти.

Поддаваясь напору женщины, чьи касания начинали сводить с ума, Немезис безвольно застыл, и чувствуя как контроль над телом растворяется во всеохватывающем потоке желания, медленно опустился на колени.

– Дурашка, мне нужен только ты… такой какой есть. Видеть тебя каждый миг, ощущать рядом твое дыхание… Пока еще жива.

Со щелчком откинулась грудная пластина брони, и уступая напору рук, словно бетон уступал напору зелени, все проникающие руки Филиции коснулись груди, и с губ Немезиса сорвался полустон.

Возвращаясь на крейсер, Немезис установил автопилот. О том что бы управлять катером да в таком состоянии, не могло быть и речи. Все тело горело так, словно побывало в недрах звезды, а сознание бросало то в опасное беспамятство, но возносилось не бывалые высоты блаженства. Пребывая в плену воспоминания, Немезис и не помнил, как состыковался с крейсера, и как очутился в кресле штурмовика. Только холодное касание штырей слияния, с мягким шелестом вошедших в затылок вернуло чувство реальности.

Пелена спала и мир заиграл в холодных красках виртуальности. Очутившись в сплетении энергетических нитей, Немезис привычно оглянулся. Ажурное сплетение коммуникационных каналов, что придавали контуру штурмовика сходство с гнездом невиданного паука, сейчас искрились требовательными багровыми всполохами. Слишком много времени он все оставил без присмотра и теперь накопилось много информации которая требовала личного, его решения…