— Прямая агрессия уже не осуществима. Нет ни армий ни границ. Ну, а насчет специалиста. Ну допустим спец сделал, а потом все опять сначала. И у тебя уже нет денег на вызов мастера. И второго дома нет, мы рассматриваем только два. И все, других нету, и жить тебе больше негде будет, — поясняя границы рассматриваемого случая Череп, терпеливо дожидался финала, — …Ну? Идей нету? Ну тогда остается одно идти к Косяку, и сдаться на милость. Вот тоже самое и происходит на Земле…

— Херня какая-то. По простому не получается, давай по сложному, — недовольно проговорил Дыба.

— А по сложному, расклад таков. В наш век когда "вирт" опутал весь мир каналами быстрой связи, представил мгновенный доступ в любу часть мира, естественно в виртуальном обличии, границы содружеств стали воображаемыми линиями, условно разделяющими территории государств. Настал момент возникновения предприятий большая часть которого находилась в сети. И все управление, огромным заводом, оздоровительным комплексом, торговой сетью осуществляется из сети. Возникали целые штаты сотрудников-управленцев, которые находясь например в Африке, выполняли административную работу на Аляске.

Сделав перерыв на отхлебнуть с принесенной Косяком, чашки Череп умолк собираясь мыслями под жадные глотки. Опустошив чашку, продолжил:

— …И, что бы все это узаконить такое положение, корпорации протаскивали свои законы, через карманных политиков, и в итоге как таковых государств и правительств, как регулирующей силы, не стало. Появились только корпорации и их интересы. Например, раньше был Атомный век, потом Компьютерный, а сейчас Корпоративный век.

Дыба задумчиво катал чашку, кофе уже успело остыть, и плескалось вязкой патокой сплошной сладости. Вслушиваясь в лекцию не мог понять сути, поставив чашку, спросил:

— Ну это все красиво, но вообще к чему ты все это рассказываешь?

— Да все к тому же. Пойми! Зачем хозяину портить материальное имущество, которое может стать его?! Поэтому на Земле развернулась война Корпораций, но не такая как у нас месиловка, а чистая. Все происходит в "вирте". Есть те же армии, есть те же танки, только выглядят они совсем по другому, и воюют они тоже по другому. Захватив контроль над организацией — блокируют финансовые потоки, прорвавшись на завод — останавливают линию. Сейчас там идет самая настоящая грызня, глобальный передел имущества схожий с эпохой распада. Вот только чем это вызвано вообще не понятно…

Косяк представил масштабы таких войн. Не набравшись смелости заглянуть дальше середины, поежившись спросил:

— Ну и пусть там грызутся, у них своя война у нас своя?

— А вот тут ты не скажи, — Череп откинулся на койке. Заложив руки за голову, печально улыбнулся потолку, — Марс и есть тот момент, который решает многие вопросы. Кристаллы. Они и есть тот рычаг способный перевернуть Землю. Кто контролирует энергию, тот контролирует все. Мегаполисы, промышленные комплексы, орбитальные станции, космические перелеты…, — Череп взглянул на притихших друзей. То, что кристаллы важны, ни кто и не спорил, но, что настолько важны, было новостью, — …а вот за эту кость, они буду драться всеми зубами и когтями. Вход пойдут все средства. Все, что есть под рукой, не важно сколько при этом уйдет, — Череп подбирая слово, едко выделил, — …пушечного мяса. Главное — захватить больше залежей кристаллов. По крайней мере мне так кажется. Потому как я не вижу больше причин для начала такого бардака. Наверное кто-то один решил все под себя подмять.

Ровное гудение проектора, по циклу перебирающего статичные картинки репортажей, выхватывало их полумрака застывшие бледные маски экипажа. Рассевшись по лежакам, хмуро сверкая взглядами, друзья слушали рассказ Черепа, как страшную сказку.

Вещи о которых говорил Череп, не были чем-то с ног сшибающим, но все сказанное, собрано без всякой шелухи пропаганды и красивых слов. Расклад был жесток, но правдив.

— Так погоди, — пытаясь отогнать дурное предчувствие Дыба, попытался пошутить, — а сейчас у нас карнавал, что ли? Мы-то сейчас чем заняты?

Блеснув багровым огнями, бледная маска печально улыбнулась:

— Сейчас мы воюем без масштаба. По крайней мере крупные города с гражданских не трогаем. Есть какие-то сдерживающие правила. Хотя есть перегибы, но нет бойни. Все это похоже на рыцарские турниры, а вот, что развернется когда снимут все ограничения. Как бы похлеще чумы не вышло…

Пролетевшие две недели слились в череду изнуряющей работы и дикого желания выспаться. Подгоняемый предчувствием, что такого подарка свободного времени больше не будет, Череп превратился в надсмотрщика, гоняющего экипаж как каторжных заключенных. Заставив раскидать Милашку до основания, прощупал каждый сантиметр корпуса. Выискивая трещины, а найдя поврежденные сегменты, заставлял Доцента заваривать малейший намек на микротрещину. Исползав все закоулки, лично садился за консоль и, Дыбу или Косяка доводил до тихой ярости, требуя исправить тот или иной показатель.

Но все чаще и чаще он стал замечать, как электронное нутро Милашки становилось более отзывчивым на его вмешательства в виртуальную систему машины. Словно предугадывая его желания мощности бортовых вычислителей, угадывали необходимый параметр, который нужно было добиваться сложными методами калибровки и наладки программной оболочки. Энергетические контуры перебрасывались в нужной последовательности, словно были продолжением тела, достаточно было легкого усилия и сплетение силовых потоков принимало ту конфигурацию которая была необходима энергетику, сидевшего в сеансе "вирта" с нутром боевой машины. Удивляясь факту, Череп все списывал на более усовершенствованное программное обеспечение. Которое он также решил "довести до ума", пользуясь случаем перетряхивания всего нутра машины.

Как только закончили последний этап капитального ремонта, Череп не вылазил из-за консоли. И когда друзья приходили утром, то за частую находили Черепа обессилено заснувшем за еще теплой консолью.

— Дыба он же так себя угробит и нас в могилу сведет, — проворчал привычную песню Косяк. Пробираясь по заваленному электронными модулями проходу, присел тормошить уснувшего Черепа. Ударившись об угол, прошипел — у меня уже не задница, а мешок с костями. Скоро в карманы болты складывать придется…

Положив коробку с завтраком, Дыба привычно закатал рукава. Оглядываясь в поисках пистолета молекулярной сварки, между делом поддержал беседу:

— А это еще на хрена?

— Чтоб сквозняк не унес, — пробурчал Косяк, — Череп вставай пожрякать.

Выдав представление ожившего мертвеца, Череп все-таки проснулся. Не понимающе оглядываясь, жевал протянутый бутерброд. За жевательным рефлексом на лице стало проступать, озабоченное выражение. Найдя терминал, протянул его Дыбе:

— Все. Теперь осталась только калибровка систем. Это уже сами. А я пойду по экипажам.

— До погоди ты, поешь нормально. Вот, хлебни горячего…

— Потом, — отмахнулся Череп, шатающейся походкой пошаркал к выходу, — Тебе сегодня ходовую нужно запустить. Косяк, а у тебя, что бы к вечеру были готовы боковушки. И не халтурь с емкостями накопителей, если опять будет восемьдесят пять от нормы — будешь все заново собирать.

— Садист.

Оставив ответную реплику без внимания, Череп звонко затарабанил башмаками по трапу. Не допив кофе, вручил продирающему глаза Доценту половину термоса, а следом и терминал с планом работ на день. Сонно озираясь тот не мог припомнить откуда у него взялся горячий термос, а как завидев список задач, мигом проснулся. Озираясь, что бы возмутиться, поймал только эхо удаляющихся по пустому ангару шагов.

Ближе ко второй половине дня, в люк просунулась голова. Заблестев лысиной, хмурый голос рявкнул:

— Живые есть?

— Кончились, — в тон отозвался Косяк. Найдя повод отвлечься от работы, свесился с потолка, увидев Лохматого, заулыбался, — какие люди?! Сколько лет сколько зим…