— Пустяки. Ну и чего ты сидишь с таким лицом как потерял всю родню?

Аккуратно выключив указку, Негр встал с кресла, нервно заходив перед столом, сказал:

— Серп ушел. Да не смотри ты на меня так, ушел по своему каналу. У этой бестии как у лисы — как минимум два запасных хода. Вместе с пятью машинами ушел в пустыню. И к какой заставе он пойдет, не знаем. И если сообщит, о том, что здесь произошло, то на всех заставах сразу "обнулят" все взрыватели.

— Так…, — протянул Череп. Забегавшие в голове мысли, набросились собаками на возникшую проблему. Обгрызая со все сторон гранит проблемы, отбрасывали варианты решения как обломившиеся зубы, — и какие есть идеи?

— А ни каких, — тихо ответил Негр, — это нам повезло, что у нас есть такой парень, ломающий системы безопасности как спички. Но тебя же не разорвать на сороковник застав?!

Соблюдая субординации, уважительно не перебивал штабного офицера, но в повисшую паузу Лось вставил:

— Ну какая проблема. Пусть по нашей схеме и делают начале ретранслятор рвануть, а потом всех…зубами в пол.

— Я то думал, что это так рвануло. Вся соль-то в том, что с тобой был он, — указав на Черепа, Негр устало упал в кресло, — он открыл двери в комплексе, он перепрограммировал турели. Если бы не он, те лежал бы ты перед дверьми, со снесенной репой да в луже собственного дерьма.

Хмыкнув майор остался при своем мнении. Грохнув по столу импульсником, занялся проверкой системы наведения, потеряв к заумному разговору весь интерес. Дотошно проверяя каждый индикатор, наполнил комнату непрерывным писком тестовых программ.

Досадливо поморщившись, Негр взбесился:

— Лось задолбал ты уже со своим стволом. Лучше подумал, что делать!

— Это не мое дело думать, — спокойно усмехнулся Лось, — у вас есть толпа народа, которая должна думать целыми днями… А мое дело думать не дальше лучей дальномера.

— Ну тогда не мешай своей херней…

Со спокойствием сонного носорога, Лось убрал импульсник. Нахлобучив шлем, засвистев не затейливый мотивчик сослался на занятость делами соединения.

— Я конечно не так рублю во всякой электронике, — прервал затянувшуюся после ухода пехотинца паузу, Дыба не уверено почесал переносицу, — но мой дед, когда работал электриком на ферме меня учил, — глядя как Негр закатил глаза, уперто продолжил, — так вот он говорил, что вся электроника сводится к простой веши. Есть контакт — есть электричество, нет контакта — нету электричества…

Помня прошлый посещение, Череп передумал бросаться в переливающуюся арку "десятых врат". Бороться с новыми порождениями Шамана не очень-то хотелось, да и после прошлого раза ему приснились такие уродцы, что два раза подрывался в холодном поту.

Прилепив конец алгоритма к узловой точке координат выхода, второй оставил активным, что бы в случае непредвиденных обстоятельств его автоматом выдернул бы "талик" возврата. Задержав воображаемое дыхание нырнул, приготовился на всякий случай юркнуть назад. Завидев привычный гранит парапета арки выхода, облегченно вздохнул. Окинув взглядом пустоту переливающуюся сполохами обрывчатых образов, и дышащую клубами тумана в глубине которого то и дело проступали неактивированные реальности, зацепился взглядом за инфоузел "церберов". На этот раз вместо крепости, инфоузел выглядел произведением ювелира. Ослепляя неестественным блеском обработанного бриллианта, две граненые полусферы, тянулись друг другу отростками хитро сплетенных хрустальных нитей. Медленное вращение в стремлении слиться в одно целое, создавало впечатление постоянной борьбы за главенство в конструкции. Вяло текущее движение, наполняло окружающую темноту, ореолом беснующихся в танце света драгоценных бликов. Стремившихся обогнать вращение крепости, а лучше вообще укрыть от постороннего взгляда.

Озадаченно застыв перед открывшимся зрелищем, Череп гадал как попасть во внутрь алмазного чуда. Медленно подплывая под разбухшую во весь обзор полусферу, в первый раз решил себя повести как вежливый гость.

Заметив кляксу стандартной ловушки прилипалы, которую только зацепи и не избавишься, Череп создал двойника.

Обрекая двойника на улов в силки программы паразита, которой только дай прицепиться к скользящему как начнешь "прилипать" ко всем узлам сети, оставляя видимый только для хозяина след. И если тот соизволит распутать нить, то найдет тебя где бы ты не спрятался, и не поможет даже экстренный выход. Не избавившись от нее сразу же, обрекаешь себя, при каждом выходе бороться с плодящимся стадом "прилипал", терпеливо поджидающих тебя у пентаграммы…

Обхватив двойника амебой, ловушка расплылась по всему телу тонкой пленкой. Фантома сразу же потянуло к первой контрольной точке — к крепости. Не дождавшись реакции на прилипшего к грани двойника, Череп забил все обнаруженные ловушки своими фантомами. И когда от монотонности работы, захотелось спать, Череп услышал позади недовольный голос:

— Дикий! Делать совсем уже нечего?

— Э, — застигнутый врасплох незнакомым голосом Череп, крутанулся волчком, — да я войти хотел, только как… все не додумаюсь. Вот и стучусь как могу.

Недовольно хмурясь, вокруг Черепа летал архангел с гипертрофированной мускулатурой. Бугрясь живыми шарами мышц, вздувшихся в удержании массивного меча ослепительного света, "цербер" величаво взмахивал парусами белоснежных крыльев.

Прикрыв глаза от ослепительного блеска, хрустального звона бриллиантовой кольчуги, Череп услышал недовольное бурчание:

— Тоже мне, а потом убирай за такими умника, — добавив мощи, пророкотал громом, — Вот сидишь ты в своем чудном доме, и вдруг тебе окна дерьмом залепливают…

— Ну так нечего его разбрасывать под окнами. Стучу тем, что под руку попалось…

Не определенно хмыкнув, архангел мотнул головой. Коротким взмахом крыльев, растянувшихся во всю длину заслонил Черепу весь обзор на крепость. Удивляясь такому размаху для обычного прокладчика, Череп заинтересовался алгоритмом, и едва коснувшись белых перьев, как мир окружавшая реальность покрылась багровыми сполохами, и сквозь начавшую блекнуть реальность на него устремился поток чужих ощущений.

Череп всегда удивлялся патологической жажде перемен, царившая в любом движении "церберов", и в постоянном экспериментировании с видом крепости, принимавшей облики фантазий того или иного системщика несущего вахту на инфоузле. И только ощутив себя островком в море чужого сознания Череп, постиг чувство, владевшее каждым создателем реальностей.

Это была месть, обида на мир доставивший столько боли и страданий. И создавая вещи, потрясающие своей необычностью яркостью и колоритностью, каждый смотритель "вирта" старался доказать убогость реала, его серость и инвалидность скучных законов бытия. Взваливших тяжкую ношу физической немощи, на плечи таких же как и все людей. Только обреченных всегда ощущать рвущую боль в сведенных судорогой мышцах, невозможность увидеть четкие контуры милого материнского лица, из-за взбесившихся глазных нервов, и самое страшное — быть дефективным в глазах тупой "сопли", но имеющей возможность приласкать любимую женщину.

— Ты чего? Уснул, что ли?! — выдернул из тандема сознаний голос архангела, — приехали.

Растеряно хлопая глазами, Череп все таки поймал фокус на хрустальных воротах. Вглядываясь в ломаемое гранями изображение, рассмотрел за воротами движение.

— Все бывай, — погрозив пальцем, подмигнул не по мужски красивым глазом, — и больше так не делай, а то мне делать нечего как отдирать стада липучек.

— Да ладно тебе, — почувствовал себя последней сволочью, быстро добавил — У фантомов цикл массива закончится и липучки сами вернутся на исходную точку.

Оставив хлопанье крыльев за створками уходящих ввысь ворот, Череп прошел по темному коридору и очутился на сцене древнего амфитеатра.

Обилие белого мрамора, гасилось буйством ухоженной зелени. Извиваясь в причудливой форме лианы, соседствовали с раскидистыми треугольниками тропических папоротников, пробивающегося сквозь ограждающие столпы колон.