— О том и речь, — сказала исландка, — очень богатые люди. Акционеры правительства.
— Но, Хйор! Зачем тогда выборы?!
— Имитация выборов, — поправила исландка, — Это делается, чтобы отвлечь жителей от реальной политической деятельности. Конечно, имитация выборов, все эти дурацкие предвыборные шоу, бюллетени, счетные комиссии, стоят довольно дорого, но лучше потратить деньги на отвлекающий маневр, чем рисковать своей властью.
Возникла пауза. Вульф Леман покивал головой, а потом хлопнул в ладоши.
— Я продолжу. Спецслужбы должны были срочно найти людей, которых можно будет предъявить, как террористов-зенитчиков. И очень кстати, в акватории нашлась яхта «Фукурю-Мару». Экипаж: японские студенты, их спонсор: фирма «Takido Domo», из оффшора Науру. Появляется сценарий: молодые японские левые экстремисты мстят западному капиталу за унижение во Второй мировой войне, и за инцидент 1954-го с рыбацкой шхуной «Фукурю-Мару». Помогает экстремистам оффшорная фирма. Она неблагонадежная по определению. Сценарий был бы прекрасно разыгран, но в самый ответственный момент случился ракетный обстрел Сен-Барт «острова миллионеров».
Японка отчаянно завертела головой.
— Я не понимаю! Что значит «сценарий», и кому был нужен этот ракетный обстрел?
— Это сейчас к делу не относится, — Вулф небрежно махнул ладонью, — важен сам факт бомбардировки отелей на Сен-Барт, при которой погибло значительное число людей, связанных с финансовой олигархией по деловой, дружеской или семейной линии. Тут спецслужбам стало совсем не до шуток. Им пришлось срочно вешать это на крупное международное террористическое формирование, но такое формирование следовало сначала придумать, или точнее, синтезировать его в «Матрице» из нескольких ранее придуманных формирований меньшего масштаба.
— …Уточняю, — вмешалась Хйор, — в этом синтезе можно было использовать только те формирования, которые на данный момент активны в информационном поле.
— Не только, — возразил Вулф, — ведь «Японская красная армия» была взята из архива.
— Да, — исландка кивнула, — но японскую тему уже разархивировали для объяснений о гибели Карстена Алтманберга. Казалось бы, японскую карту можно было разыграть, используя «Аум Синрике» — «Алеф», активную с 1995-го года, но этому фантому не приписали ни одного теракта, кроме той газовой атаки в Токийском метро в 1995-м. Слабый фантом. Поэтому, активация японской темы потребовала именно «Японской красной армии», которая хороша тем, что к ней можно прицепить красную Северную Корею — один из лучших брэндов, работающий с 1951-го года. Джун Тэ-О, директор науруанской фирмы «Takido Domo» — этнический кореец, выходец из Японии, затем натурализованный в Науру. Вот так получился высококачественный фантом.
Вулф Леман задумчиво потер пальцем только что выбритый гладкий подбородок.
— Да. Похоже, ты права. Без «Японской красной армии» было не подтянуть Северную Корею, а ее надо было подтянуть, ведь только через нее получается фантомный мост в аятоллистский Иран, а оттуда к Аль-Кайде и вообще к исламистам. А исламисты здесь необходимы: они постоянно кого-то взрывают, вполне реально, у них религия такая, и значит, они будут поддерживать активность фантома, причем спонтанно и бесплатно.
— Вот-вот, — Хйор, кивнула, — и ты зря не сказал про японских ниндзя. Это тоже брэнд.
— Но это сплошная чушь! — воскликнула Хигаси Рури, — Только идиот в это поверит!
— Идиоты, — педантично поправила Хйор, — Две трети населения «Первого мира», это в настоящее время, идиоты. Они не знают, почему меняются времена года, как работает магнитный компас, с чем связаны разные фазы Луны, и где находится Тихий океан. В мировой прессе эти две трети называются «абсолютным большинством электората».
— Дело не в том, — уточнил Вулф, — что они этого не знают. У нас на островах Буга-Бука многие в деревнях тоже не знают. Не так давно, у нас не было ни школ, ни каких-либо источников инфо, кроме разговоров на маркете. Но, в «первом мире» не знать о таких вещах может только тот, кто вообще никогда не задумывается на эту тему. Их в школе отучили задумываться над чем-либо, кроме карьеры, кредитной репутации, семейного статуса и соответствия модным паттернам из TV-сериалов. Какая, на хрен, Луна? Еще полвека, и средний житель США или ЕС вообще не будет знать, что такое Луна.
— Это как? — удивилась японка.
— А вот так. Ты ему покажешь в небо, и спросишь: «Что это за серебристый диск?». Он моргнет три раза и скажет: «О, черт! Там действительно какой-то диск! Наверное, там летающая тарелка! О, черт! Я смотрел про них передачу по TV. О, черт, черт, черт!».
…
Параллельные события.
Юго-Западный Сенегал (Казаманс), и полет на юго-восток.
На грунтовой ВПП стоял летательный аппарат, который нетрудно было не узнать.
«ТТХ самолета, построенного, волзможно, с нарушением режим демилитаризации.
«Emo-X-racer», спортивный (гоночный) самолет конфигурации «утка» (canard).
Габариты длина/размах крыльев: 4/7 метров», — сразу же вспомнил Стэн тот фрагмент рапорта по авиации Агренды, который Клаус показывал во время встречи на Тортуге.
— Очень быстрый самолет, — сообщил Ктейе, — Камрад Дю на нем отвезет вас на юг. Да.
— Камрад Дю, это я, — пояснил человек в шлеме и широких очках, сидящий в пилотском кресле, — загружайтесь вместе с вашим другом, док Зауэр. Заднее резервное сидение тут достаточно широкое. Вы вполне поместитесь, и даже сможете пристегнуться.
— Попробуем, — бодро ответил Стэн, и поволок бесчувственное тело Клауса к самолету.
— Помогите ему, — лаконично приказал Ктейе, обращаясь к четверым своим бойцам.
Стэну оставалось занять место на резервном сидении, и поймать напарника, которого дюжие парни буквально забросили в кабину.
— Удачи тебе… Геолог, — не без иронии попрощался Ктейе.
— И тебе удачи… Фермер, — ответил Стэн.
Эллиптический обтекаемый фонарь кабины беззвучно закрылся. Движок взревел, или точнее, тонко завизжал. Перегрузка слегка придавила к спинке сидения. Неяркие огни, отмечавшие ВПП, резко провалились вниз.
— Нормально? — поинтересовался камрад Дю.
— Порядок, — подтвердил Стэн, аккуратно придерживая Клауса за голову, чтобы тот не сломал себе шею при каком-нибудь резком маневре, — а куда мы летим?
— На юго-восток. Будем на месте через 5 часов с минутами.
— Гм. Извините, а на месте, это где?
— На месте, это в Намиб-Овамбо.
— Гм, — Стэн, прикинул в уме, — это требует средней скорости тысяча километров в час.
— В среднем 950, - поправил камрад Дю, — мы выйдем на скорость 970 км в час через 10 минут, когда поднимемся на 15 км, где плотность и сопротивление воздуха достаточно низкая и нам хватит тяги движка. Кстати, я майор Дюк Лесли. Вы, видимо, читали мое досье, как и я — ваше. Нам есть, что сказать друг другу, верно?
Стэн тяжело вздохнул. Ему не нравились такие разговоры «через линию фронта»…
— Что именно сказать, майор Лесли?
— Например, что-нибудь о гуманизме, — предложил агрендец.
— Бросьте это, — Стэн махнул рукой, — мы же взрослые люди.
— Тогда о борьбе с международным терроризмом. Этот «Emo-X-racer», собран у нас на микро-фабрике. Массовый дешевый трансзвуковой самолет, близкий по параметрам к современным боевым машинам, открывает новую интересную страницу в истории…
— Но, — перебил Стэн, — это не боевая машина, а пластиковая игрушка для взрослых.
— Не буду спорить, док Зауэр. Но вы, наверное, потом пошлете официальный рапорт о сегодняшнем полете, с фотографиями данной машины и с указанием ее параметров в смысле скорости и дальности. Дальность 5000 км, это неплохое достижение, верно?
— Верно. Но потенциал такой машины в воздушном бою почти нулевой.
— А я и здесь не буду спорить. Все равно, ответ на этот вопрос не в вашей и не в моей компетенции, а в компетенции референтуры Совбеза и Контрольного Совета ООН.
— Вот, дерьмо… — проворчал Стэн.
Майор Лесли поднял левую руку и помахал рядом со своим ухом.
