— …И, — добавил команданте Зим, — ни хрена не слушал наши советы. Вот почему у нас получилась такая жопа. Авиация Лерадо сожгла ваши нефтяные станции, а позавчера вечером мистер Дениэлс говорил, что у Лерадо нет эффективной боевой авиации.

— Эта атака, — ответил Дениэлс, — проведена не боевой, а террористической авиацией.

— Почувствуйте разницу, — иронично отреагировал Жоа Рулета.

— Стоп, стоп, — вмешался помощник госсекретаря, — давайте… Э… Перестанем искать виновников прошлых ошибок. Это неправильный подход. Мы готовы… Э… Признать некоторые неточности в действиях штаба, и поручить… Э… Вы понимаете?

Капо Жоа Рулета повернулся к Амазилло Бразоларго и спокойно сказал.

— Видишь, Мозес, у янки нормальный подход к делу. Когда они видят, что их метод не действует, они обращаются к тем, кто знает толк в этой работе.

— Да, ты был прав, Рулета, — признал альтернативный президент Агренды, повернулся к Риверколду и сказал, — мы вчера вечером обсуждали ошибки вашего штаба и решили составить свой план. Это была идея Жоа. Не могу сказать, что план идеален…

— …Грубый план, — добавил команданте Зим.

— Да, — Амазилло кивнул, — план грубый, но он есть, он понятен, и он позволяет решить проблему за 48 часов… с момента поступления денег, разумеется.

— А сколько этот план стоит? — спросил Риверколд.

— План ничего не стоит, — ответил капо Рулета, положив на стол прозрачный конверт с разноцветной распечаткой графики и надписей, — я вам дарю этот план бесплатно. Но, реализация, конечно, обойдется в некоторую сумму.

— Я и спрашиваю: сколько?

— 417 миллионов.

— И, — уточнил команданте Зим, — Деньги вперед.

— Черт возьми! — воскликнул Дениэлс, — Почему так много?

— Вот смета, — капо протянул ему несколько листков, — мы учли и ваши затраты, как это принято в вашей армейской бухгалтерии.

— Где?… А… Вот… О, черт! Что значит: «авиационная переброска полка коммандос с границы между Гайаны и Суринамом»? Что за коммандос? Чьи они?

— Это мои парни, — спокойно ответил Амазилло, — Мы пробовали провести некоторые демократические реформы в Гайане, но полный эффект не был достигнут, поскольку правительство США тогда играло против нас. Тем не менее, мы удержали некоторые территории на суринамском берегу реки Корантейн, и сейчас мы можем перебросить оттуда команду полковника Аруа Пури на Висенту, чтобы решить там проблемы.

— О, черт! Перебросить ваших гангстеров на Висенту?

— А что, мистер Дениэлс? Они дисциплинированные, спокойные, и умеют работать.

— Минутку, — вмешался Риверколд, — они, надеюсь, не останутся потом на Висенте?

— Разумеется, нет. У меня для них найдется работа в Агренде. Ведь, я становлюсь там президентом, и мне будет нужна эффективная структура охраны правопорядка.

— Становитесь после выборов, — на всякий случай уточнил Дениэлс.

— Да, разумеется, — Амазилло кивнул, — после свободных демократических выборов.

…

Это же время.

Остров Агренда. Порт-Роал.

В эту ночь две самоходные баржи подошли к маневровому причалу аэродрома на юге острова Тобаго, и приняли каждая по тысяче «пеонов», доставленных транспортными «Galaxy» из Африки с границы между Бисау и Сенегалом. «Пеоны», здоровые парни, выглядели флегматично (судя по всему, перед погрузкой в Африке их опоили чем-то наркотическим). Переправка с Тобаго на Агренду, через 130-километровый пролив, не сопровождалась никакими сюрпризами, и на рассвете баржи пришвартовались около уцелевшей части причалов Порт-Роал. С точки зрения наблюдателей (двух офицеров морской пехоты США), дальнейшие события выглядели следующим образом.

Охранники — мулаты, выгнали с барж на берег толпу абсолютно голых и все таких же флегматичных негров — банту. Приказы. Окрики. Удары ружейных прикладов по телу. Морпехи (воспитанные еще в школе в духе неприятия рабства и расизма), смотрели на происходящее, с трудом сдерживая желание вмешаться и прекратить все это. А потом началось худшее. «Пеонов» погнали по дороге от причалов к городу, и на блок-посту, впрягли по двое в проволочные хомуты, приделанные к тяжелым катушкам с кабелем. Получилось нечто вроде катков на человеческой тяге (такой способ разминирования с помощью военнопленных широко практиковался в периоды обеих мировых войн).

Катки проехали первую линию полуразрушенных и частично сгоревших домов, а затем раздалось несколько негромких взрывов и отчаянные вопли раненых… Командир юго-западного десанта, колонел Крайтон поморщился и зашипел сквозь зубы. Партизанский дженто (сержант) Бленбо из отряда капо Рулета пожал плечами.

— Это жизнь, мистер. Было бы хуже, если бы на их месте были ваши парни, верно?

— Вот, дерьмо… — произнес Крайтон, и в этот момент бабахнуло по-настоящему.

Видимо, сработала мина, закрепленная на большом резервуаре с топливом. Над домами вырос огромный гриб черного дыма, подсвеченного тусклым пламенем. А потом, огонь добрался до следующего резервуара. Послышался еще один взрыв, и в сотне метров от первого гриба вырос второй. Кто-то глухо завопил. В ответ раздались окрики охраны и несколько одиночных выстрелов… Еще несколько слабых взрывов — и еще выстрелы.

— Ну, — прокомментировал Бленбо, — не хотят пеоны-африканцы идти на мины. А надо.

— Слушайте, дженто, — неуверенно произнес Крайтон, — надо прекращать это.

— Хорошо, мистер. Если это приказ, то я уведу пеонов. Нет проблем, мне же проще.

— Это не приказ, — выдавил из себя колонел-морпех, — это я разговариваю сам с собой.

— А-а, — Бленбо понимающе кивнул, — это бывает от усталости. Надо выпить полстакана рома, потом выспаться, потом покувыркаться с горячей девчонкой, и это пройдет.

Раздалось еще несколько мощных взрывов подряд — опять емкости с топливом. Город постепенно заволакивало облако вонючего нефтяного дыма. Хлопки взрывов, вопли и выстрелы слышались все чаще. Разминирование продолжалось. Шли часы. Где-то уже значительно позже полудня, дженто Бленбо оседлал мотороллер, и поехал в город. Он вернулся через час, покрытый копотью с головы до ног, но очень довольный.

— Все ОК, мистер Крайтон. Порт-Роал пройден. Вот, подпишите бумажку.

— Что это? — недоуменно спросил колонел-морпех.

— Это для бухгалтерии дона Мозеса, в смысле, мистера Амазилло Бразоларго. Видите: количество единиц: 2000, израсходовано в ходе работ: 464. Остаток: 1536. Вы можете посчитать. Вот израсходованные.

— Где? — растерянно спросил Крайтон.

— Вот! — дженто показал рукой в сторону грузовиков, в кузовах которых лежали некие вытянутые предметы, накрытые брезентом. Грузовики медленно ехали к баржам, так и стоящим у причала.

— Черт! Понимаете, Бленбо, я не могу подписывать такое дерьмо.

— Эх, — расстроено произнес партизан, — ладно, я пойду, поищу гражданских свидетелей, чтобы подписали. Мне же за это отвечать перед доном Мозесом. Учет, такие дела.

Еще через полчаса две самоходные баржи с израсходованными единицами, остатком и охраной, отвалили от причала и, как бы уменьшаясь в размерах, ушли куда-то на север. Колонел Крайтон достал из бокового кармана фляжку с НЗ спирта, и сделал несколько глотков. Потом запил водой из другой фляжки. Потом передал обе фляжки лейтенанту коммандос, который выполнял функции второго наблюдателя. Лейтенант провел ту же процедуру, и нерешительно произнес:

— Сэр, мне кажется, мы что-то делаем неправильно.

— Мы, блядь, все здесь делаем неправильно, — уточнил Крайтон.

— И что теперь? — спросил коммандос.

— А ничего. Приедет CNN, мы поставим над этим дерьмом наш флаг, скажем какую-то херню в микрофон для телезрителей, и свалим отсюда. А вместо нас приедут «голубые каски» из сраного Пакистана или из сраного Бангладеш. И, вот тебе мой совет: просто, забудь все это на хер. Забудь, и никогда не вспоминай.

— Спасибо, сэр, — искренне ответил лейтенант, возвращая обе фляжки.

…Тем временем, на самоходных баржах, уже ушедших из зоны видимости, произошло массовое чудо: все 464 «израсходованных единиц» синхронно ожили, вылезли из-под брезента и, вместе с 1536 «остатка» и группой охраны, начали ржать и прикалываться: