"Ищешь ее?" — поняв, в чем дело, спросила Альчести.

"Да, где она?"

"Осталась там, на площади"

— Что такое? — спросил тем временем Адельберт, не зная о диалоге драконов, но руководствуясь увиденным.

"Я иду за ней!"

"Нет"

"Да!"

Не взирая на мысленные возражения матери, Георг встал.

— Прошу прощения, но, похоже, главного спасителя королевы Амариллиды, мы оставили там внизу, на площади.

— А, Руфина Аверская, верно? — уточнил Адельберт.

Георг утвердительно кивнул.

— Да, с вашего позволения, я схожу за ней.

— О, что вы, ваше высочество, — тут же вставил Бриан, недавний помощник Георга на должности главнокомандующего риданскими войсками, — я ее запомнил, так что, мигом узнаю и приведу сюда.

— Верно, Георгий, — поддержал того Адельберт, — это хороший вариант, а вы пока расскажите, лучше, куда именно вас перенес тот колдун?

— На Темное озеро.

— И как же вы выбрались оттуда?

"Ах, как не хочется все рассказывать!" — с грустью подумал Георг, печально обведя взглядом все эти лица, горящие нескрываемым интересом и желанием слушать рассказы об их приключении. "А ну, как бы и вам что-нибудь довелось испытать, помучаться, едва не расстаться с жизнью — вряд ли захотелось бы вспоминать о том с нескрываемым восторгом!.."

— Да, очень просто, — вслух ответил Георг, — на змиях.

— На змиях?! — в зале прошел ропот.

— Но они же не подпускают никого к себе — неуверенным голосом молвил Деметрий.

К счастью для Георга в этот момент в зал вошел Бриан, а с ним Руфина и Мелибей, он, узнав об их возвращении, пошел на дворцовую площадь и первым подошел к девушке, а поскольку входил в число приглашенных на сегодняшний праздничный ужин во дворце, то пошел вслед за всеми внутрь замка, пригласив с сбой и Руфину. Поэтому Бриану не пришлось долго искать ее. Увидев Мелибея и Руфину, Георг даже улыбнулся и, невзирая ни на что, сам пригласил ее сесть на подставленный слугами стул.

Руфина рассказывала о событиях в Идэлии, об их делах, и он невольно поймал себя на мысли, что неизмеримо рад ее видеть, слышать, ощущать ее присутствие, не говоря уже про то, что теперь она охотно выполняла то, о чем попросили изначально его: поведать о том, что все-таки произошло там, в стране эльфов.

"Спасибо тебе, — говорил он себе, — даже не знаю, чтобы я делал без тебя сейчас, ты дала мне смысл жизни. Я поеду в Каримэну, и теперь я знаю: зачем. Я только теперь осознал: что значит мой долг, и это помогла мне сделать ты. Я знаю: ради кого буду жить, о ком буду думать, и для кого буду стараться сделать этот мир лучше. Любя тебя одну, я буду любить весь мир. Почему буду? Люблю!"

Георг восхищенно смотрел на нее, и его уже не волновало: что об этом скажут представители стольких стран.

В столовой все было готово к утреннему чаепитию, хотя и не совсем обычному. Праздничным хотел сделать этот утро Мелибей, поэтому он пригласил небольшой оркестр, играющий теперь легкую, бодрящую музыку. Вслед за Мелибеем к столу пришли и его гости, в честь которых он все устроил: Георг и Руфина. Ночью, после того, как их все-таки отпустили отдохнуть, Георг вежливо попросил родителей разрешить ему заночевать в том доме, где он жил здесь, Руфина же ушла с ними под предлогом того, что кроме Мелибея она в Тэнии никого не знает. Альчести только проводила их с выражением легкого недовольства, основная часть которого кипела внутри, сдерживаемая лишь авторитетом приличия.

"Я не понимаю, почему ты так злишься?" — удивленно спрашивал ее Даниил"

"С чего ты взял, что я злюсь?"

"Мне ли не знать тебя, дорогая?"

"Да, я злюсь, а вот тебя я просто не понимаю: как ты можешь спокойно смотреть на это?!"

"Он любит ее, Альчести! Вспомни, что чувствовала ты по отношению к своим родителям, когда они, как ты сейчас, раздражались твоему взгляду, обращенному ко мне, и подумай: стоит ли развивать те же чувства у Георга"

"Она не достойна его!"

"О, да это уже ревность, дорогая!"

"Нет, это не ревность! Просто… Ладно, наверно, ты прав, но мне… надо с этим смириться"

"Вот это уже здравая мысль"

Итак, все собрались за столом, оркестр продолжал играть. "О, если бы так же, как музыкант может начать исполнять музыку, и мы могли бы сменить грустный лад и настроить струны души на новый, более жизнерадостный!" — с грустью подумал Георг.

— Да, ну и повидали вы, ребята! У меня вчера от ваших разговоров волосы на голове шевелились! Это же надо такому ужасу случиться: королеву, заживо, погребли в склепе! Эта Алисия, должно быть, вовсе не слабонервная, если на все это пошла, да еще потом и сбежать умудрилась. Неужели так хотелось власти? Ой, извини, Георг.

— Ничего.

— На вас обоих просто лица нет. Может, музыку сменить? — Мелибей уже поднялся, чтобы дать знак дирижеру, но Руфина остановила его.

— Нет, нет, не нужно. Музыка очень хороша, верно, Георг?

Юноша кивнул, хотя, несомненно, в глубине души желал скорее тишины, чем какого-то звучания.

— Тогда отчего вы такие печальные? Может, еще принести что-нибудь?

— Нет, нет, ничего не нужно, спасибо. Просто… Просто грустно, что пора расставаться, и с вами, и с Руфиной.

— Ну, со мной ладно, понятно, но вас-то кто разлучает? Вы же оба драконы, можете лететь в Каримэну.

— Нет, — возразила Руфина, — лучше будет, если я останусь за ее пределами.

Да, именно так она сказала вчера Георгу, и именно это повторила теперь.

— Но почему? — как и вчера, воскликнул Георг. — Я не понимаю!

— Так будет лучше.

— Кому лучше? Это ведь из-за моей матери ты не хочешь ехать, верно?

— Нет, она здесь не причем.

"Просто я действительно поняла, что была не права"

"В чем не права, в чем?!"

"Давай не будем об этом, не сейчас, пожалуйста"

Мелибей, несколько смущенный их внешним молчанием, решил сам спросить:

— Ты куда-нибудь хочешь уехать, Руфина?

— Я еще пока не знаю.

— Может, останешься здесь? В моем доме предостаточно места, хотя, конечно, ты в праве выбрать любой дом. И жить здесь можно совсем не бессмысленно: ты можешь стать целителем в одной из больниц, тем более у тебя теперь такая слава в этом искусстве. Ну, конечно, как знаешь, но это неплохой вариант.

— Вы правы, неплохой, очень даже неплохой. Я, пожалуй, так и сделаю. Если король разрешит.

— Разрешит! — заверил ее Мелибей, но тут же осекся, взглянув на Георга: он молча смотрел в одну точку, нервно перебирая пальцами по столу. Воцарилось молчание, и только музыканты продолжали играть.

— Ты действительно этого хочешь? — спросил, наконец, Георг.

— Да.

— Хорошо. Я сам поговорю с королем. Здесь ведь не все так просто: нужно получить официально заверенное разрешение на пребывание в стране.

— Я была бы тебе очень признательна.

— И еще: останься, пожалуйста, здесь, у господина Мелибея.

— Что ж, если он не против, и ты того хочешь, то с удовольствием.

***

Утром следующего дня драконы должны были улететь. Многие участники Игр уже покинули Тэнию, а некоторые и саму Ридану, так что драконы в этом ряду были едва ли не последними.

— Мне искренне жаль расставаться с вами, — говорил король Адельберт, — и особенно с Георгом. Ты простишь мне, что я так обращаюсь к тебе?

Сегодня перед королем Адельбертом действительно стоял принц Каримэны, о чем говорил белоснежный, вышитый серебром плащ и золотой обруч на голове.

— Что вы, конечно нет! Я даже рад, что могу оставаться для вас просто Георгом.

— Тогда… Георг, я очень рад тому, что ты жил здесь. Знаю, было не все гладко, но, впрочем, это и хорошо, так как это был, действительно, отрезок жизни, со всеми его плюсами и минусами. Спасибо тебе, спасибо, и за тот первый день, когда ты заставил тэнийцев поверить в победу и добиться ее, и за то, что сумел навести порядок в войсках, и за то, что не бросил Яромира, я уж не говорю обо всех твоих подвигах в Идэлии. Ты — настоящий герой и достойный принц своей страны.