Г р а ф и н я Вы по себе все знаете прекрасно. П у ш к и н Ах, нет, графиня, ничего не знаю. Я не был генералом и женат; А то бы зажил барином на воле! Но молод и один, готов я был, Как Вертер, застрелиться, иль бежать И, верно, сделал б глупость... Г р а ф и н я Кабы музы Не увлекли на новые свершенья. Все о "Борисе Годунове" слышу Восторженные отзывы. Москва Вас встретила с ликующим восторгом. На всех балах вы первое лицо; В мазурке беспрерывно выбирают, Соперничая меж собой, вас дамы. Скажу, Москва короновала вас. Не кружится ли голова от славы, А, Пушкин, царь-поэт? П у ш к и н (рассмеявшись) Каков язык ваш! Однако не сказали, что Орлов? Г р а ф и н я Деревня не Сибирь. Туда могла бы Последовать за мужем, как Мария, Сказать боюсь; у ней сомнений нет. Чуть больше года замужем, из них Три месяца едва ли жили вместе: Болезнь и роды, в это время арест - И каторга, на двадцать лет разлуки! Ее протест и вылился в идею, Неслыханную, дерзкую, однако, Ни государь и ни отец оспорить Уж не решились. П у ш к и н Правда ведь за нею, Высокая и светлая, как солнце. Г р а ф и н я Сергей Волконский... Он уже в годах, Мария же еще так молода; Собралась в путь, в Сибирь, без теплой шубы. Заканчивается пение. Княгиня Мария Волконская, урожденная Раевская, подходит к сестре и Пушкину. М а р и я "Еще, еще!" - просила я, не в силах Последних звуков вынести, последних, Быть может, в этой жизни чудных песен. Сама бы спела тоже, от простуды Лишилась голоса, к несчастью, я. Пушкин глядит на Марию Волконскую, не скрывая своего восхищения; она улыбается; графиня оставляет их одних. П у ш к и н С графиней я болтал, любуясь вами, Как наслаждались музыкой и пеньем Самозабвенно вы. М а р и я Перед разлукой Все чувства обострены мои. А музыка - одно из наслаждений, Из высших, как поэзия, вам знать. П у ш к и н Как и любовь, что музыке подобна. М а р и я Вы здесь бродили, говорили мне. Уж шла я к вам, да сборы отвлекли. П у ш к и н Благодарю, княгиня! Я нарочно Явился раньше, чтоб пробыть подольше Под крышею одною с вами так же, Как некогда на юге у Раевских. Вы младшая из братьев и сестер, Приметных и умом, и красотою, Доверчиво держались в стороне, С улыбкой детски чистого всезнанья Следя за мной и с легким торжеством Беспечной юности, а я, сам юный, Желал быть взрослым, сторонился вас. М а р и я Но, кажется, вы были влюблены В мою сестру, что старше вас была. П у ш к и н Влюблен все в ваше милое семейство, Счастливейшие дни провел я с вами, Больной и сирый, возродясь душой, Я жил и мог предаться вдохновенью, С одною мыслью одарить друзей. М а р и я Прекрасные поэмы и стихи! Мы радовались им с пристрастьем дружбы. Всегда в них слышится мне ваш привет, И память ваша не оставит нас. П у ш к и н А как отец решенье ваше принял? М а р и я Я вам, мне кажется, могу признаться. Предприняв все шаги, в последний день Отцу сказала, как ни тяжело, Письмо от государя показала... Ах, ничего ужасней я не помню! Он закричал, что проклянет меня, Когда я через год не возвращусь. П у ш к и н Боясь не свидеться пред смертью с вами. Раевского, героя, узнаю. М а р и я Герой здесь лишь отец на склоне лет. П у ш к и н А все велик; ему под стать и дочь. Нет, сцена не ужасна, а прекрасна! М а р и я Младенца-сына мне не разрешили С собою взять; о возвращеньи все же Не думаю, иначе что же ехать? |
