А л е к с а н д р а А н д р е е в н а Прекрасно! Только лишнее то слово, Что повторяешь много раз без рифмы. Ну, замысел такой, я понимаю. И все ж не бросил; значит, здесь неправда. Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а О, как в правдивости своей жестоки, Что мать, что сын! А л е к с а н д р а А н д р е е в н а Пожалуй, мне пора. Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а Не бойтесь вы за нас. Мы сильные, Я телом, Саша духом и призваньем, Нам все на пользу, даже бури века. Александру Андреевну провожают Любовь Дмитриевна и Блок; и тут же входят Веригина и Волохова. В е р и г и н а (Блоку). Теперь я знаю, на кого вы похожи. Б л о к (пугаясь). На кого же, Валентина Петровна? Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а. Ну, начинается. В е р и г и н а. На германских поэтов - собирательное из Гете и Шиллера. Б л о к (с задорной улыбкой). К зеркалу! К зеркалу! Необходимо разобраться. Любовь Дмитриевна и Волохова, посмеявшись, уединяются в одной из комнат. Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а (с пафосом) Послушайте, Наталья, я хочу, Конечно, не из ревности, которой Мне ведать не положено, как все, Что отдает мещанством и юродством, Узнать от вас самой о ваших планах. В о л о х о в а На амплуа трагической актрисы Готовитесь, я вижу. Браво, браво. Нет, не в насмешку это говорю. На сцену тянет - в пробах нет греха; Актрисы мы и в жизни понарошку Или всерьез. Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а Нам надо объясниться, Чтоб сохранить и дружбу, и любовь В их чистоте, пока все это в радость, Игра веселая. В о л о х о в а Как пир во время Чумы, сказал поэт, угрюм и пылок, По-детски чистый предводитель масок. Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а Игре конец приходит, как и вьюге. Но долг - он неизменно остается. Здесь ноша есть и для жены поэта; Нести ее, взвалив себе на плечи, Любить - не требуя любви и ласки, Заботой окружить свободной, легкой, Столь неприметной, как тепло, уют. Удел поэта, как героя, - подвиг, Свершения его в стремленьях высших... Опорой быть ему в его дерзаньях, Опорой неприметной, как земля И небо в зорях, можете вы стать? Волохова покачивает головой с удивлением. В супружестве и трудном , и чудесном Воспитана уж так я, как хотите, Свобода, равенство - мне все дано. В о л о х о в а Ну, впрямь социализм. Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а Времен величье, Знамение - все он провидит в нем. В о л о х о в а Да, самоценность личности и воли, Я понимаю, - в этом весь поэт, В чистейшем виде русский гуманизм, Что с молоком он матери впитал, Как говорит, но верен не идее - Всегда и всюду жизни, словно чуду. Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а Да, кредо здесь его, сказать бы можно, Когда б теории он не любил. Вы любите его? Или влюбленность Вам кружит голову, да, как вино? В о л о х о в а Я сознаю вполне его значенье, Но как поклонница его, которой Вниманье лестное он уделил, Влюбленный не в меня, боюсь, а в образ, Пригрезившийся ему в далеких весях, То Снежной Девой (Разве то не Смерть?), То русской женщиной-полуцыганкой, Влекущей тайнами самой Руси. Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а Он вас находит русской совершенно И складом речи, статью и умом, И Русь за вами проступает зримо, И жаждет он признанья у нее, Склоняя голову у ваших ног. В о л о х о в а С ним я теряю самое себя, Что мне и вовсе ни к чему, но хуже: И он прозрачен, словно херувим, Весь светел в нимбе пепельных волос, Нездешним кажется, не осязаем. Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а Каков он есть, вы примете его? В о л о х о в а Нет, я актриса, вряд ли выйду замуж; Вне быта, вне житейской суеты Мы, как весталки, служим Аполлону. Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а Он любит вас и, значит, жаждет чуда; Готов поверить в новую любовь, А с нею воцарится в мире новь. В о л о х о в а Нет, нет, все это свыше сил моих. Я рада встрече - редкая удача! Нечаянная радость, как весна, Не может длиться долго, к сожаленью. |
