Переглянувшись, все смеются, превращая сомнительные декларации в шутку. Все переходят в другие комнаты. Волохова в длинном со шлейфом светло-коричневом бумажном платье, с диадемой на голове, и Блок, всюду следующий за нею. Б л о к Был уговор всем перейти на "ты". Но в сердце страх, не смею, точно ласки Мне хочется иль приласкать мне вас При всех. В о л о х о в а Единым словом? Б л о к В слове - мир, Весь мир твоей души и облик вещий, Суровый и ликующий, как солнце На небе предзакатном... В о л о х о в а (с победоносной улыбкой) Солнце к вам Ужель сурово? Б л о к Нет, сурова Дева С улыбкой темной лучезарных глаз, Вся соткана из вьюги и снежинок. В о л о х о в а Снегурочка? Б л о к Нет, та из детской сказки. У Снежной Девы роль иная, верно. В о л о х о в а Какая же? Б л о к Не знаю; потому-то Объятый страхом, я люблю ее. В о л о х о в а Напрасно. Можно ведь замерзнуть в вьюгу. Б л о к О, в грезах о несбывшемся забыться В снегу глубоком было б славно. В комнате с разноцветными фонариками. Две дамы. 1-я д а м а За розовою маской домино Спешит, нашептывая ей с оглядкой... 2-я д а м а Ах, не на нас, скорее мужа дамы. 1-я д а м а А кто же это? Неужели Белый Инкогнито явился из Москвы, Влюбленный до безумия поэт, Отвергнутый как дамой, так и другом, С последнею надеждой на союз Мистический, соборный, иль житейский... 2-я д а м а К примеру, как у Мережковских, да? 1-я д а м а Боюсь, сыграли с ним дурную шутку, Затеяв сватовство на треугольник По образу своих предначертаний На синтез в рамках Третьего Завета. 2-я д а м а Оставь! Я будто слышу бубенцы... 1-я д а м а Ах, это Арлекин из пьесы Блока! Он, видно, взялся разыграть поэта. 2-я д а м а Да вот пойми - которого из них, Иль Белого, иль Блока? 1-я д а м а Что же будет? Театр и жизнь соединились здесь. И то-то волшебством чудесным веет, С преображеньем женщин в раскрасавиц, Богинь воздушных из миров иных. Любовь Дмитриевна в легком розовом платье из лепестков тонкой бумаги и розовой маске усаживается на диване, Чулков в домино рядом с нею.
Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а Вы ныне что-то очень смелы, сударь. Ч у л к о в Был уговор всем перейти на "ты". Ведь бал бумажных дам, то есть картонных, Задуман для игры с сердечным пылом... Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а Во что? Ч у л к о в Во что?! Смелее, Коломбина! Не слышишь бубенцов? Я - Арлекин! Умчу тебя я в розовые дали... Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а Ну, если Коломбина я, то, значит, Я бедного Пьеро невеста, да? Его я не оставлю никогда. Ч у л к о в А этого не нужно, в том вся штука! Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а Надеюсь, сударь, это шутка. Ч у л к о в Да, Веселый розыгрыш самой природы, И дети мы ее, послушны ей. Ага! В глазах-то смех. О чаровница! Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а Ты хочешь шуткой залечить мне раны, Я понимаю, о, благодарю. (Опуская глаза, гладит рукой край оборки.) |
