Анаксарх. При всем моем уважении к вам, принцесса, я должен признаться, что при вашем дворе есть один пренеприятный обычай: здесь всякий волен говорить, наичестнейший человек не защищен от насмешек первого попавшегося злого шутника.

Клитид. Благодарю за лестное мнение обо мне.

Аристиона (Анаксарху). Стоит ли на него обижаться!

Клитид. При всем уважении, которое я питаю к принцессе, я должен признаться, что есть одна вещь, удивляющая меня в астрологии: неужели те, что постигли все тайны богов и обладают познаниями, благодаря которым они далеко превосходят всех прочих людей, — неужели они должны угождать кому-либо и о чем-либо просить?

Анаксарх. Вам бы следовало развлекать принцессу более удачными остротами, а то вы только зря получаете деньги.

Клитид. Я шучу как умею. Вы вот говорите что придется, а ремесло шутника — это не ремесло астролога. Уметь хорошо лгать и уметь хорошо шутить — две вещи разные: гораздо легче обманывать людей, чем их смешить.

Аристиона. Что ты хочешь этим сказать?

Клитид (про себя). Молчать! Экий ты дерзкий! Разве ты не знаешь, что астрология — государственное дело и что на этой струнке играть нельзя? Тебе сколько раз было говорено, а ты забываешься, ты разрешаешь себе такие вольности, которые, вот увидишь, окажут тебе плохую услугу. Не сегодня-завтра тебе дадут пинок в зад и прогонят за глупость. Если ты умен, так молчи.

Аристиона. А где моя дочь?

Тимокл. Она покинула нас. Я предлагал проводить ее, но она отказалась.

Аристиона. Принцы! Вы согласились подчинить ваше чувство к Эрифиле моим требованиям, мне удалось добиться от вас, чтобы вы оставались соперниками, не становясь врагами, вы вполне подчиняетесь воле моей дочери и ждете ее выбора, в котором я ей предоставила полную свободу, — откройте же мне свою душу и скажите мне чистосердечно, насколько каждый из вас, как ему кажется, завладел ее сердцем.

Тимокл. Принцесса! Я не люблю хвастаться. Я сделал все, что мог, чтобы тронуть сердце принцессы Эрифилы, и, как мне представляется, сделал это с величайшей осторожностью, которая только доступна влюбленному. Я благоговейно приносил к ее ногам мои мольбы, я выказывал ей всевозможные знаки внимания, каждый день старался услужить ей, изливал мою страсть в самых нежных стихах, сетовал на мои мученья в самых страстных выражениях, изъявлял взглядами и устами безнадежность моей любви, испускал у ее ног томные вздохи, более того — проливал слезы, и все напрасно: мне так и не удалось вызвать в душе принцессы сочувственный отклик на мою пламенную страсть.

Аристиона (Ификрату). Ну а вы, принц?

Ификрат. Я, принцесса, зная равнодушие и безразличие вашей дочери к выказываемым ей чувствам, решил не расточать напрасно перед нею ни жалоб, ни вздохов, ни слез. Мне известно, что она всецело подчиняется вашей воле и что иначе как из ваших рук не пожелает взять супруга. Так вот, чтобы добиться ее расположения, я обращаюсь к вам и не столько ей, сколько вам свидетельствую мою готовность служить и выражаю мое глубочайшее почтение. Как было бы хорошо, принцесса, если бы вы заняли ее место, если бы вы пожелали воспользоваться плодами тех побед, которые вы одерживаете для нее, и выслушать те признания, с которыми вы отсылаете к ней!

Аристиона. Принц! Это комплимент ловкого любовника. Вы, вероятно, от кого-нибудь слыхали, что для того, чтобы найти доступ к сердцу дочери, надо ухаживать за матерью, но в данном случае, к сожалению, это бесполезно. Я решила всецело предоставить выбор моей дочери.

Ификрат. Какую бы власть вы ей ни предоставили, то, что я сейчас сказал вам, вовсе не комплимент. Я ищу руки принцессы Эрифилы только потому, что она — ваша дочь. Я нахожу ее привлекательной лишь постольку, поскольку она на вас похожа, в ней я обожаю вас.

Аристиона. Вот так так!

Ификрат. Да, принцесса, всем известно, как вы прелестны, как вы очаровательны…

Аристиона. Оставим, принц, разговор о прелести и очаровании. Вы знаете, что я вычеркиваю эти слова из комплиментов. Я терплю, если меня хвалят за искренность, если говорят, что я добрая принцесса, что у меня для каждого находится приветливое слово, что я люблю своих друзей, уважаю заслуги и доблесть, — все это я еще выношу. Что же касается прелести и очарования, то я предпочитаю не выслушивать этих нежностей. Сколько бы правды в них ни заключалось, все-таки, согласитесь, мать такой дочери, как моя, должна подвергать сомнению подобные похвалы.

Ификрат. Принцесса! Вы решили непременно оставаться матерью, и только матерью, вопреки желаниям всех. Нет человека, который не противился бы этому решению. Вам стоит лишь захотеть — и принцесса Эрифила будет вам сестрой.

Аристиона. Ах, боже мой, принц! Все эти глупости, до которых так падки многие женщины, меня не занимают. Я хочу оставаться матерью, потому что я на самом деле мать и напрасно старалась бы не быть ею. В слове «мать» для меня нет ничего неприятного — я стала матерью по собственному желанию. В этом — слабость нашего пола, и слава богам, что я представляю собой пример именно такой слабости. Для меня не существует столь неприятного для многих вопроса о возрасте, а ведь на этом помешано столько женщин!.. Возвратимся, однако, к нашему разговору. Неужели вы так до сих пор и не узнали, кого предпочитает Эрифила?

Ификрат. Это для меня загадка.

Тимокл. Это для меня непроницаемая тайна.

Аристиона. Быть может, застенчивость мешает ей признаться в этом вам и мне. Воспользуемся кем-нибудь другим, чтобы открыть тайну ее сердца. Сострат! Я поручаю это вам. Окажите принцам услугу, постарайтесь выведать у моей дочери, к кому из двух принцев она питает расположение.

Сострат. Принцесса! У вас столько придворных, на которых вы могли бы с большим успехом возложить честь подобного поручения! Боюсь, что я не сумею его выполнить.

Аристиона. Ваши заслуги, Сострат, не ограничиваются одними ратными подвигами. У вас есть ум, ловкость, уменье себя держать, моя дочь питает к вам доверие.

Сострат. Лучше кто-нибудь другой, принцесса…

Аристиона. Нет-нет, вы напрасно отказываетесь.

Сострат. Раз вы настаиваете, принцесса, мое дело — повиноваться. Но клянусь вам, что любой ваш придворный сумел бы гораздо лучше выполнить ваше приказание.

Аристиона. Вы слишком скромны. Вы всегда отлично справляетесь с любыми поручениями. Осторожно выпытайте чувства Эрифилы и напомните ей, что в роще Дианы надо быть как можно раньше.

Аристиона, Анаксарх и Клеон уходят.

Сострат, Клитид, Ификрат, Тимокл.

Ификрат (Сострату). Можете быть уверены, что я отношусь к вам с не меньшим уважением, чем принцесса.

Тимокл (Сострату). Поверьте, что я восхищен ее выбором.

Ификрат. Теперь вы можете оказать услугу вашим друзьям.

Тимокл. У вас есть полная возможность оказать благодеяние кому вы захотите.

Ификрат. Я вовсе не прошу вас поддерживать именно мои притязания.

Тимокл. Я не прошу вас хлопотать только за меня.

Сострат. Да это было бы бесполезно! Я не имею права переходить границы данного мне поручения. Вам же лучше, если я не буду говорить в чью-либо пользу.

Ификрат. Я предоставляю вам полную свободу действий.

Тимокл. Действуйте как вам заблагорассудится.

Сострат уходит.

Клитид, Ификрат, Тимокл.

Ификрат (Клитиду, тихо). Помните, что вы — мой друг. Я вам усиленно советую защищать мои интересы в ущерб моему сопернику.

Клитид (Ификрату, тихо). Положитесь на меня. Какое может быть сравнение между ним и вами! Что вам какой-то захудалый принц!