Я вижу вашу скорбь. Ведь скромности лишь ради
Вы скрыли, что и вас тут обошли в награде,
Так умолчим о вас. Но так ли уж нужны
Те два великие героя для страны?
Иль их писания несут столь важный дар нам,
Что двор им кажется таким неблагодарным,
И сетуют они, что их до этих пор
Потоком милостей не заливает двор?
Как Франции нужны, подумать, их познанья!
Не обойтись никак двору без их писанья!
И каждый из троих несчастных этих ждет —
Раз напечатан он и втиснут в переплет, —
Что будут на него смотреть как на персону,
Что сможет он пером решать судьбу короны,
Что на малейший шум вокруг их новых книг
К ним пенсии должны слетаться в тот же миг…
Вселенная на них взирает непрерывно,
И имя каждого увито славой дивной:
В науке он теперь светило из светил,
Он знает, кто о чем когда-то говорил,
Он хлопал тридцать лет глазами и ушами,
Он девять тысяч раз просиживал ночами,
Латынь и греческий стараясь в мозг впихнуть
И погрузив свой ум в ученейшую муть
Всей ветхой чепухи, что лишь вмещают книги;
Он знаньем пьян своим во все часы и миги.
Те люди годны лишь для болтовни пустой,
Лишь в ней они сильны, и чужд им смысл простой.
Вселенной всей на смех, а также на докуку
Кричат они везде про разум и науку.